Книга Тень берсерка - Валерий Смирнов

— Надеюсь...

— Конечно. Марина этот номер ему не дала.

— А чего он хочет?

Превратившись в раскатистый хохот, бас оглушил меня с новой силой:

— Хочет, чтоб ты быстрее вылечился. От нервного срыва.

— У него серьезные проблемы?

— Выборы, командир...

— Проблемы не вижу, — решительно отрезаю я. — В отличие от Вечно Живого, господин губернатор бессмертен во все века.

— Какой еще вечно живой? — на всякий случай стал серьезным Афанасьев. Я невольно улыбнулся. Представляю, о чем сейчас подумал подлинный руководитель частного сыскного агентства: вдруг шеф намекает на его плохую работу, говоря о каком-то вечно живом? Расхлябанности капитан Афанасьев не терпит, но отчего-то допустил мысль о том, что один из клиентов «Снежинки» продолжает тревожить командира своим присутствием на этой земле.

— Да это я так, к слову, — успокаиваю Челнока. — Какие у него проблемы?

— Не знаю, — признался Афанасьев и тут же принялся оправдываться: — Задания насчет этого...

— Ты прав, тебя никто не озадачивал проникаться заботами Константина Николаевича, однако хоть в общих чертах ты в курсе?

— Кто-то едет на него. Сильно, — по всей видимости, Афанасьеву стало грустно от мысли, что у господина губернатора возникли неприятности. Того глядишь, они могут обернуться резким ростом объема работы детективов «Снежинки».

— А конкретно?

— Не знаю, — на всякий случай открестился Афанасьев.

— Тогда будь здоров, — попрощался я, отключил связь и взглянул на беззвучно застывшую Аленушку. Молодец, вполне взрослая девочка, научилась самостоятельно справляться с поставленной задачей. Если бы глаза Красной Шапочки не были прикрыты, то она, без сомнения, разглядела на моем лице гадливую улыбку, когда я позвонил Рябову. Как и следовало ожидать, номер был занят, теперь Афанасьев будоражит Сережу проблемой губернского значения, и, как мне кажется, с коммерческим директором он откровенничает куда больше.

Ну и правильно. В конце концов, я прохожу курс лечения после нервного срыва. Господин губернатор не вправе обижаться, он знает о состоянии моего здоровья после двух неудачных покушений. Бедолага, я ему такое нес через полчаса после того, как чудом выжил. Какой теперь из меня помощник?

Вот сбылся бы сон по поводу выборов, и всем бы стало хорошо — и народу, и господину губернатору, не говоря уже обо мне. Жаль, в реальной жизни невозможно заниматься бизнесом, не обращая внимания на политику, если, конечно, ты не спичками торгуешь. Интересно все-таки, что могло потревожить господина губернатора, я ведь сколько себя помню, столько и его на руководящих должностях.

Ответ на этот животрепещущий вопрос дал коммерческий директор фирмы после того, как Красная Шапочка снова прильнула к иллюстрированному журналу, а я без всякого сожаления выбросил из чемодана под кровать две сотни резинок, поразивших воображение ментов.

Войдя в номер, Рябов взглянул на Алену, и она тут же заторопилась составить компанию изнывающему от отсутствия слушателей дедушке.

— Ну и что там еще, Сережа?

Вместо ответа Рябов протянул мне какую-то бумаженцию. Судя по сгибам, она довольно долго валялась в кармане пиджака коммерческого директора.

Не развернув ее, прикуриваю сигарету и спрашиваю:

— Любопытно, отчего мне звонил Афанасьев?

— Сообщил о сложившейся обстановке, — как ни в чем не бывало отвечает Сережа.

— А ты не мог?

— Мне только этого не хватало.

— Но сам-то был в курсе, что у губернатора проблемы.

— Я за это деньги получаю. Чтобы у тебя проблем было поменьше. Хотя ты сам постоянно...

— Все, Сережа, хватит. Иначе разговор пойдет на повышенных тонах. Ты все просчитал верно. В конце концов, это его проблемы. Но быть может, когда вернемся...

Рябов рухнул в кресло и сжал виски.

— Кажется, мне пора лечиться, — признался он. — Останусь здесь. Ванны с радоном. У меня тоже нервы.

— А я инкогнито к тебе какую-нибудь Красную Шапочку приклею. Только не с дедушкой, а с внуком, чтоб чужих ходов не повторять.

— Ладно, — капитулирует Рябов. — Я специально не говорил. В конце концов, ты всегда соблюдал нейтралитет. Даже когда будто бы поддерживал кандидата в мэры. Заранее знал, что проиграет, но...

— Как говорил твой бывший шеф Вышегородский: «Такова селяви». Ты хочешь сказать, что в возникшей ситуации мы должны пройти стороной?

— Обязаны, — голос Рябова прозвучал как никогда твердо. — Ты по-прежнему болен. Продолжишь курс лечения до конца выборов.

— Это тебе не член. Конца в таком благородном деле не бывает.

— Вот нас на этот конец и посадят. Если губернатор проиграет.

— Он никогда не проиграет, Сережа. Не останется губернатором — станет депутатом Верховного Совета. Они же всю жизнь катают в беспроигрышную лотерею.

— А если он пойдет в депутаты...

— Понял, Сережа. Мне не простят нашей старинной дружбы? Тоже еще проблема!

— Это ты сейчас говоришь. А вдруг свалят? Они за свой кусок пирога...

— Губернского пирога, — уточняю, я, прекрасно осознавая: если Константин Николаевич уроет в Киев, то его местных сторонников ждет нелегкая жизнь.

Начнут фирмы хлопать, уголовные дела заводить, быть может, и мне выпутываться придется. Нет, нельзя, чтобы такого хорошего губернатора обижали всякие проходимцы. Мне ни к чему вероятная война с ними, тут топором не отмахаешься, придется деньгами отбиваться. На деньги я плевать хотел, но чтоб какие-то нахалюги, осмелившиеся замахнуться на святое, в смысле господина губернатора, потом стали жировать за мой счет? Да никогда!

— Сережа, что ты предлагаешь?

— Есть одна идея, — голос Рябова стал чересчур безразличным. — А что, если документы, которые ты передал мне, каким-то образом попадут к губернатору?

Вот отчего Сережа бумажку прятал, о тревогах губернатора не поведал. Рябов решил одним выстрелом убить двух зайцев. И полковнику Нестеренко сделать жизнь приятнее, и генерала Вершигору не обидеть. Под видом помощи губернатору с нашей стороны. В таком случае, я оказался чересчур прижимистым, цена компромата, раздобытого честным ментом Саенко, куда выше.

Все равно — сплошные расходы. И спецхран оказался липой, и документы эти... Но, с другой стороны, сколько уйдет, если кто-то влезет в губернаторское кресло? И как' при этом умудриться сохранить видимость нейтралитета?

Развернув бумажку, торжественно врученную оберегавшим меня от дополнительных забот Рябовым, я проникновенным голосом отчеканил текст:

«СДЕЛАЙ СВОЙ ВЫБОР!

Голосуя за Аграрную партию, которая всецело поддерживает курс и политику Президента Украины, вы голосуете за продовольственное изобилие.