Книга Побег из сказки - Юлия Набокова

Глаша над суеверным маркизом, конечно, посмеялась, но засовы, как только служанки наполнили лохань и пожелали ей легкого пара и сладких снов, задвинула. Правда, пришлось изрядно повозиться с заржавевшими запорами, видимо, гости в замке появлялись нечасто, а на ночлег оставались еще реже. Справившись с неподдающимися засовами, она с удовольствием избавилась от одежды и согрелась в лохани с теплой водой. Правда, долго поблаженствовать в ванне с травяными настоями не удалось. Глаша только разомлела в средневековой ванне и замурлыкала себе под нос любимые песенки, только пропела парочку последних хитов и затянула старый шлягер про айсберг, любимую песню своей мамы, как вода в лохани стала стремительно охлаждаться.

Девушка с визгом выскочила из леденющей водицы – и как раз вовремя. На ее глазах горячая вода, в которой она плескалась еще минуту назад, превратилась в лед. Округлив глаза, Глаша с опаской ткнула пальцем в лохань и едва ноготь не сломала. Однако настоящее колдовство! Вот только кто это ей решил так напакостить? Укутавшись в простынку, которую ей выдали вместо полотенца, Глаша огляделась по сторонам, обошла всю комнату, ощупала стены и не нашла никаких потайных комнат, в которых мог прятаться злоумышленник, или подозрительных портретов, из-за которых он мог следить за ней. Потом еще раз заглянула в лохань и чуть не выпала в осадок – там снова плескалась вода. Правда, ледяная, но все-таки вода. Что за ерунда? Или у нее уже начались зрительные галлюцинации наряду с тактильными? Мысль, пришедшая ей в голову, была столь невероятной, что девушка даже рассмеялась. Но все-таки решила ее проверить и, не сводя глаз с лохани, запела куплет «Айсберга». К концу припева лохань вновь представляла собой тазик со льдом.

– О-чу-меть,– по слогам выдохнула Гликерия, припомнив комаров, которые разлетелись при звуках песни Миронова, и дождь, который ливанул над лесом, стоило ей затянуть песню про ливень, и абсолютно чистое небо без единой тучки, когда они выехали в поле.

Девушка подскочила к окну, напевая себе под нос ту самую песню про дождик, и через минуту по стеклу застучали первые тяжелые капли настоящего ливня.

– Это что же получается: я могу колдовать?!

* * *

Этой ночью Лариса видела Глашин сон. Она не видела саму Глашу, она словно была ею. Листала толстую старинную книгу, а потом в ее обложке прорезались глаза и рот, и диковинная книга рассказала ей легенду о колдуне, который сумел подчинить себе пространство и время… Ехала в седле рядом с Оливье и пересказывала книге, пристроившейся на коленях, сюжет «Десятого королевства». Дрожала от страха при виде деревьев в роще дриад, истерзанных мантикорой. Потом ожесточенно отбивалась от гарпии и самозабвенно танцевала в кругу русалок. Обрывки то ли снов, то ли реальности сменяли друг друга так быстро, словно торопились рассказать Ларисе все, что она пропустила за это время. И проснувшись утром, волшебница еще долго гадала, что это было: подлинные события, произошедшие с Глашей в Кукуе, или ее фантазии. И самое главное, существуют ли амулеты Ренара, которые искали во сне Глаша и Оливье, на самом деле?

А наутро тетя Вася, взяв под мышку безвольного Венечку, умчалась прихорашивать сыночка перед встречей с прекрасной Камиллой.

– Как ты думаешь, она его в салон красоты повела? – хихикнула Лариса, сооружая себе бутерброд.

– Надеюсь, не на экспресс-курсы пикаперов,– со смешком отозвалась Настя.

– А что, это было бы забавно,– заметила волшебница.

– Ну тебя!

– Злюка! Ты совсем не заботишься о том, чтобы я сегодня от души повеселилась,– надулась Лариса.

– Уверяю тебя, ты и так сдохнешь со смеху,– убежденно заявила подруга.

* * *

Глаша проснулась ни свет ни заря: ей не терпелось скорее покинуть замок, чтобы устроить концерт под открытым небом и проверить, действительно ли некоторые песни обладают волшебной силой.

Хозяев, ведущих преимущественно ночной образ жизни, во время завтрака за столом не оказалось. Гости уже успели плотно перекусить и гадали, будет ли вежливо покинуть замок, не попрощавшись с Эвианом и его сыном, когда в зале появился Варис.

– Хомячите? – подмигнул он.– Ну-ну, дело хорошее.

Глаша чуть какао из чудо-фляжки не захлебнулась, услышав из уст оборотня любимое словечко своих одноклассников. «От меня, что ли, успел набраться? – удивилась она.– Или это у них такой оборотничий сленг? А что, интерьер в духе животного мира и лексикон со звериным отпечатком».

– Да мы, собственно, уже закончили,– отозвался Оливье, никак не отреагировав на чудную речь наследника.– Вот думали, как бы с тобой и Эвианом попрощаться.

– Прощайтесь! – ослепительно улыбнувшись, раскрыл объятия Варис.– Девушки вперед.

– Спасибо за оказанное доверие, но как-нибудь обойдусь,– со смешком ответила Глаша, завинчивая фляжку и вручая ее спутнику.

– Что ж,– изобразил расстройство юный оборотень,– тогда и мужчинам придется отказать.

– Какая несправедливость! – сокрушенно воскликнул маркиз и с надеждой покосился на Вариса.– Может, сделаешь исключение?

– Ни за что! – расхохотался тот.– Что за непристойные намеки? Я честный медведь!

– Слушай, медведь,– поправляя серебряный браслет на запястье, спросила Глаша.– А отец твой где?

– Известно где. Спит! Будете ждать вечера, чтобы попрощаться?

– Не хотелось бы,– проворчал Оливье.

– Тогда я передам папане вашу бесконечную благодарность за оказанное гостеприимство и искренние заверения в глубочайшей симпатии и уважении,– с готовностью отозвался Варис.

– Отлично! – просиял маркиз, поднимаясь из-за стола.– Тогда мы, пожалуй, поедем?

– Жалую,– величественно взмахнул рукой юноша.– Езжайте! И даже провожу вас до крыльца и помогу прекрасной даме подняться на лошадку.

– Бедный Слон! – простонала Гликерия.– Пощадите коняшку!

– Слово дамы – закон,– с важностью признал оборотень, выходя с гостями на крыльцо, и подал знак конюху.

Через пять минут путники уже расселись по своим порядком отдохнувшим и набравшимся сил парнокопытным транспортным средствам и приготовились к отправлению с гостеприимного двора.

– Варис,– полюбопытствовала напоследок Глаша,– а почему на окнах в наших комнатах были решетки?

– Это чтобы никто не съел вас,– серьезно ответил юноша, щелкнув зубами, и заразительно рассмеялся.– Их еще при прадедушке поставили, чтобы гостям было спокойнее и чтобы соглядатаи, приехавшие в замок под видом дальних родственников, не шастали ночами.

– Ясно,– понимающе кивнула Гликерия, бросив красноречивый взгляд на смутившегося Оливье.

– Ну что, будем прощаться? – спросил наследник.– Я никогда не забуду того, что вы для меня сделали,– серьезно сказал он и, с лукавой улыбкой глянув на Глашу, добавил: – Как честный оборотень я бы непременно на тебе женился. Но мой отец, увы, чересчур консервативен в этом вопросе и категорически против смешанных браков…