Книга Восточная стратегия. Офицерский гамбит - Валентин Бадрак

Алексей Сергеевич вовсе не расстроился из-за проделанной впустую работы; напротив, он знал, что наметанный глаз рано или поздно выведет его на нужного человека. «Львица промахивается двадцать раз, прежде чем настигнет добычу», – вспоминал он одну из любимых фраз Али, когда просматривал свою базу данных и размышлял о перспективах работы с обозначенными персонажами. К тому времени у него в базе среди множества, как он называл, «человеческого материала» и «хлама» давно значились еще две весьма перспективных личности. Первая была обозначена как Дьякон, настойчиво стремящийся стать патриархом. Вторая названа Слепой Лошадью, бегущей очень резво. После его детального анализа и личного доклада генералу Лимаревскому Москва затребовала постоянного, как можно более детального информационного сопровождения перспективных людей и рекомендовала дорабатывать их, держать в поле зрения, но не предпринимать ничего серьезного. Со временем, однако, ко второй кандидатуре штаб-квартира неожиданно проявила повышенный интерес, настроив Алексея Сергеевича на скорый контакт и дальнейшее взаимодействие с ней.

После того как человек, обозначенный им как Слепая Лошадь, оказался в поле зрения Центра, Алексей Сергеевич в поисках удачного момента старательно посещал все те места, где мог оказаться перспективный нардеп. Но попасть в поле зрения депутата, живущего по жестким правилам политической тусовки, оказалось не так просто. Прошло три месяца поисков сближения, а результатов совсем не было. Алексей Сергеевич с досадой думал, что в Москве он бы уже смог связаться с большей частью министров и встретиться с половиной членов Государственной Думы. И он решил пойти по другому пути: через влиятельных московских покровителей он инициировал проведение телемоста на уровне представителей законодательной власти и экспертов. Благо, его предшественники постарались в деле открытия украинских представительств российских изданий. В Киеве набрался бы десяток редакций, где под вывеской газеты или журнала можно было организовать первоклассно спланированную информационную операцию. Выбор невидимых друзей из Центра пал на редакцию агентства новостей, которая и до Артеменко регулярно использовалась для проведения подобного рода мероприятий. Подстроить, чтобы они вместе с украинским парламентарием оказались участниками телемоста, оказалось лишь делом техники – патологическая тяга к публичности и жажда блистать на телеэкранах у большинства депутатов второго и третьего эшелонов зашкаливала так, что уговоры в таких случаях были излишни. Разумеется, мероприятие следовало приперчить для широкой публики – для таких случаев в Москве всегда имелся наготове арсенал безотказных крупнокалиберных орудий. Для Киева в последнее время чаще всего рекомендовались либо четко аргументирующий, остро критичный и всегда непримиримый Затулин, или откровенно нахальный, всегда провокационный Жириновский. Принимая во внимание популярность последнего в среде украинских домохозяек, как и его феноменальную способность в считаные секунды заводить себя до уровня детонации, не упуская из виду подыгрывания кремлевским идеям, организаторы остановились именно на нем. Артеменко не вмешивался в организацию мероприятия, но даже наблюдение за созданием фона и декораций для проведения спецоперации доставило ему массу удовольствий… Специалисты учли даже такой веский нюанс, как оттягивание внимания зрителей и участников телемоста от его, Алексея Сергеевича, образа. Он согласился с доводами представителей Центра, что его особу не следует афишировать. Легко добились участия с украинской стороны ярого приверженца движения страны в западный военно-политический блок из дипломатической академии. Известный аудитории четкими и ясными формулировками, он способен был придать мероприятию достаточно конфронтационный характер, не рискующий перерасти в скандал. И конечно же, его кандидата, его Слепую Лошадь. Нардеп без колебаний согласился на продвижение своих имиджевых интересов сразу в двух важных для него аудиториях: украинской и российской. Этот факт обрадовал Артеменко – он подтверждал верность расчета и точность определения акцентуации украинского политика.

Приехав за несколько минут до назначенного времени, Артеменко даже немного помедлил, сидя в машине. По стеклам автомобиля яростно бился нервный осенний дождь, и падающая вода тяжелыми жирными струями стекала по лобовому стеклу, прокладывая замысловатые каналы. Он увидел сквозь запотевающее окошко, как несколько пар, привычно нарядных, под зонтиками пробирались к театру. Одна немолодая уже дама на высоких каблуках – из-под плаща отчетливо были видны ее элегантные ножки с весьма упругими лодыжками под прозрачно-темной синтетикой колготок, – держа под руку кавалера, комично перепрыгивала лужицу. Алексей Сергеевич улыбнулся: о, эта чудная славянская непоколебимая страсть к красоте и скифская невозмутимость, когда ради этой самой красоты надо на мгновение предстать в неприглядном, даже откровенно глупом виде. После того как парочка прошла мимо, он, изготовившись подобно спринтеру на старте, с портфелем в одной руке и готовым открыться зонтиком в другой, выскочил из машины прямо под атакующую очередь небесных служителей, которые нещадно расстреливали горожан обильными потоками.

Разведчик не ошибся в своих расчетах. И даже оказался хозяином положения, когда в узком пространстве выделенной для гостей комнаты показалась физиономия, которая в течение последних недель тщательно изучалась и им самим, и многочисленными московскими коллегами. Алексей Сергеевич намеренно быстрыми шагами подошел вплотную к новому гостю и, слегка, но без агрессии внедрившись в его интимное пространство, с любезно-восхищенной улыбкой протянул ему сначала руку для крепкого рукопожатия, а затем и визитку руководителя фонда «Россия-2050».

– Артеменко Алексей Сергеевич, – представился он, сопроводив слова легким наклоном головы. Оценив при этом и аромат дорогого одеколона, и ухоженные руки, и великолепный пошив роскошного костюма.

– Кулинич Петр Антонович, – как и ожидал Алексей Сергеевич, вошедший легко принял его правила и форму общения.

Они несколько минут поговорили о ничего не значащих вещах, суть которых психологи часто называют взаимным поглаживанием. Принципиальное значение для Алексея Сергеевича имело то, что он искусственно подтянул свой статус к его депутатскому уровню, представляющему козырную карту в общих правилах политической тусовки. Сам телемост прошел без шероховатостей: резкий Жириновский в своих увесистых, по большей части иррациональных заявлениях оставался неподражаемым. Алексей Сергеевич в какой-то момент ловко подыграл депутату Кулиничу, сославшись на его посредственное заявление и выдав его за глубокую аналитическую мысль. Краем глаза Алексей Сергеевич заметил, как нардеп растекся в кресле и растаял. Про себя же Алексей Сергеевич подумал, что, верно, с Кулиничем они не ошиблись – этот жаждет вырасти до язвы общенационального масштаба. Он уловил его акцентуацию, остальное становилось делом техники и времени.

– Я бы хотел с вами встретиться в удобное для вас время, у меня есть предложение, касающееся расширения ваших имиджевых мероприятий – есть возможность сделать их результативнее при минимальных усилиях, – предложил Артеменко по окончании мероприятия, недвусмысленно намекая на имеющуюся у него информацию.

Лицо депутата блестело самодовольством – результат приличного улова на только что завершившемся публичном мероприятии. Выражение его лица ничуть не изменилось после слов Артеменко – это был яркий тип увлеченного собой норовистого, светского франта, которого по неясным причинам публика не оценивает по достоинству.