Книга Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй - Александр Никонов

А я бы хотел остановиться вот на каком моменте. Моя апологетика общества потребления и среднего класса вовсе не абсолютна. И я вовсе не американец, твердо уверовавший в то, что народам мира нужно нести демократию. Демократия и цивилизованность — не одно и тоже. Аристократ XIX века гораздо цивилизованнее и культурнее внутренне, чем городской плебей начала XXI века. Вообще, чем ближе человек к народу, тем меньше он человек.

Да, друзья мои. Я не люблю народ. Точнее, народы. Отдельные люди попадаются замечательные! Но как только они собираются в толпу или, еще хуже, в народ — пиши пропало. Караван судов идет как самое медленное судно. Народ мыслит как самые глупые его представители. Ну или, в лучшем случае, как средние…

От «народности» нужно избавляться, а не стремиться к ней с объятиями политкорректности и мультикультурализма. И букет демократии, как это делают морские пехотинцы США, нести народам, тем более отсталым, весьма опасно. Римляне, кстати, не носили, а старались оставить у варваров то правление, к которому они привыкли, будь то царь или религиозный парламент — синедрион.

Особенно опасен народ, вооруженный демократией, в отсталых странах. Там все эти игры в демократию быстро заканчиваются анархией и приходом к власти диктатора. И тут Запад сам виноват: нельзя распространять правила «взрослых» стран на «недоразвитые».

В последнее время в разных изданиях по всему миру замелькала такая цифра: если в стране, где внедряется демократия, доход надушу населения менее 3000 долларов в год, росток демократии не приживается — через 8-15 лет мучений демократия неминуемо перерождается в авторитаризм или даже в тоталитаризм. Эту цифру (3000 $) газетчики списали у американского мыслителя пакистанского происхождения Фарида Закарии (прекрасно ассимилированный варвар!), который приводит ее в своей книжке «Будущее свободы». В России начала девяностых, когда росток демократии был приживлен, доход держался на отметке много меньше роковой суммы. Прошло десять лет. Итог закономерен…

Это значит, что демократия, как водка, полезна только экономически взрослым странам, а у детей она вызывает головокружение от успехов. Привнесенной на заморских штыках демократией туземные элиты тут же воспользовались, но на свой лад: стали микроскопом демократии забивать гвозди личных выгод. И оказалось, что демократия очень даже может быть несправедливой, нелиберальной. Она может служить укреплению власти авторитарных правителей, как это происходит в большинстве стран СНГ. В Белоруссии диктатор Лукашенко с помощью абсолютно демократичного референдума остался на третий срок. Похожие «демократии» есть и в других частях света. А в Зимбабве, например, президент Мугабе правит уже более 30 лет и постоянно переизбирается 90 % голосов.

Почему так произошло? Проблема в большой дистанции между уровнем жизни в стране и уровнем образования элиты. Дикарь из каменного века ничуть не страдает из-за того, что его жрут вши, а жить ему приходится в грязной тростниковой хижине. Но если он получил образование в Париже, захочет ли он возвращаться кормить вшей в свою африканскую деревню? Все познается в сравнении — ни один попробовавший халву цивилизации, не желает больше вкушать дерьмо родного края. Посмотрите, даже самые упертые мусульманские теоретики, также как и дедушка Ленин когда-то, предпочитают теоретизировать о мусульманской идее в женевах, парижах и лондонах, а не в своих кишлаках.

Запад в европейских университетах вырастил всю туземную элиту всех своих бывших колоний. И вот, оставшись без присмотра, загородившись от Запада ширмой демократии, туземные элиты начали жадно хапать, поскольку отчетливо сознавали, что, руководя своим народом, жить как народ они не хотят. Просто потому, что видели гораздо лучшую жизнь — в Европе. И себе такой жизни хотят. И прекрасно понимают, что их страна всем гражданам такой уровень жизни обеспечить не сможет. Отсюда волчья грызня между элитами, гражданские войны, продажа всего, что может продаться, на тот же Запад… Компрадорство, короче.

И «демократия» здесь — только помощник для вороватых элит. Во-первых, потому что застит глаза Западу, ибо магическое заклинание «так хочет народ» мгновенно усыпляет западную общественность. А во-вторых, как верно отмечают политпсихологи, бедным народом очень просто манипулировать, ибо бедный глуп и верит всему, даже богу.

Американцы очень любят внедрять везде демократию, потому что «народ» — священная корова современной политики. Пусть, мол, народ решает. Он вам нарешает… Именно народ проголосовал за то, чтобы Сократ выпил чашу яда. Дай народу волю, завтра преступников начнут казнить на площадях и мы опять скатимся в Средневековье…

Избыточная демократия опасна не только для диких обществ, но и для развитых. Я уже приводил этот знаменитый пример в своей не менее знаменитой книге «Конец феминизма», приведу его еще раз. Даже в экономически развитой Америке избыток демократии заводит общество в тупик. В 1960-е годы в США было проведено 88 референдумов, а в 1990-е годы — 378. Больше всего в деле демократизации преуспела Калифорния, там власти так чутко прислушивались к непосредственному мнению народа, что 85 % бюджета шло на цели, выявленные в ходе референдумов. Результат известен: глубокий финансовый кризис, веерные отключения электроэнергии, отзыв губернатора Дэвиса в октябре 2003 года, избрание губернатором Шварценеггера… Дело в том, что массовое сознание шизофренично: народ вполне может проголосовать за взаимоисключающие вещи, например, снижение налогов и увеличение социальных выплат.

Между прочим, на те же демократические грабли излишнего доверия народу наступали и в древнем мире. Полибий, скажем, писал о причинах победы Рима над Карфагеном так: «Что касается государства карфагенян, то, мне кажется, первоначально оно было устроено превосходно, по крайне мере в главном… Но уже к тому времени, когда карфагеняне начали Ганнибалову войну, государство их было хуже римского… У карфагенян наибольшую силу во всех начинаниях имел тогда народ, а у римлян высшая мера значения принадлежала сенату. Тогда как у карфагенян совет держала толпа, у римлян — лучшие граждане, и потому решения римлян в делах государственных были разумнее».

Да и Древний Рим перед самым падением Республики чересчур увлекся народничеством и демократическими экспериментами. Социалистические земельные реформы Гракхов и сопутствующие им законопроекты основательно потрясли столпы римской власти, сдвигая центр власти от аристократии в сторону охлоса. Подобная анархизация не могла долго продолжаться и позже самым естественным образом привела к гражданской войне и диктатуре.

Между тем, только процедура социальной селекции, выращивающая элиты, может дать по-настоящему качественный человеческий ресурс. А не безликий и бессловесный навоз истории — народ. Когда в постсредневековой Европе только-только формировались демократические процедуры, первые свободы и допуск к демократии появились у аристократии, землевладельцев, дворян… Эти люди знали всех своих предков, стояли с ними в одном историческом ряду, неразрывно связанном с историей страны. За ними — точно так же, как за аристократами римскими — шла целая процессия славных предков. И потому они имели чувство исторической преемственности, чувство некоей ответственности перед Историей, перед Цивилизацией.