Книга Без ума от тебя - Дженифер Крузи

Ник вынул из буфета коробку и опустил ее на стойку. Потом взял голубое полотенце, и Куинн протянула ему руки. Он осторожно вытер запястья, и у Билла сжалось горло. На месте Ника следовало быть ему. Именно он должен ухаживать за Куинн, а не старый приятель. Друзья — это хорошо, и Билл радовался тому, что у Куинн есть Ник, но лучше бы Ника сейчас здесь не было. Если бы не он, Куинн отправилась бы домой с Биллом, и в эту минуту именно он, Билл, вытирал бы ей запястья.

Ник открыл коробку, вынул бинт и начал накладывать повязку, низко наклонив голову, чтобы лучше видеть. Слишком низко. Если бы их увидел кто-то посторонний, эта близость не осталась бы незамеченной. Хотя это всего лишь старый добрый Ник. Ник перевязал запястья Куинн и аккуратно закрепил бинт пластырем. Потом Куинн что-то ему сказала, и он рассмеялся, стоя слишком близко к ней.

Билл нахмурился. Куинн следует быть осторожной. Мало ли что взбредет в голову Нику.

Ник вновь взял бинт и обмотал его вокруг запястий Куинн — совершенно бессмысленный поступок, ведь ее руки уже перевязаны, — на сей раз обернув оба запястья разом, скрепив их вместе и продолжая смеяться. Куинн подняла руки, и Ник, поднырнув под них, выпрямился. Теперь связанные руки Куинн лежали на его плечах, а сама она привалилась к его груди.

Лишний бинт размотался и упал на пол. Билл сосредоточил все внимание на марлевой ленте, соскальзывающей по спине Ника, лишь бы не видеть, как смеется Куинн, как прижимается к нему, как его руки ложатся на ее бедра. В ушах Билла молотами застучала кровь. А потом Ник крепко поцеловал Куинн, совсем не дружеским поцелуем, а как любовник — значит, они любовники! Он целовал ее, сжимая ладонями ее ягодицы под джинсами, а руки Куинн ухватились за ворот его рубашки — это было еще хуже, и Билл едва не задохнулся. И вдруг Ник потянул Куинн к лестнице, продолжая целовать ее, целовать его Куинн — у Ника нет никаких прав на нее! — а проклятая собака путалась у них под ногами…

И только когда они ушли спустя минуты — или часы? — он совершенно потерял счет времени, — Билл вдруг понял, что яростный вопль звучит лишь в его голове.

Куинн наблюдала, как Ник снимает с себя рубашку. У него такое восхитительное тело, и сейчас оно будет принадлежать ей. Но на сей раз она сможет прикоснуться к нему. Сейчас Ник будет повсюду — снаружи и внутри; он поможет ей избавиться от страшных воспоминаний. Куинн подумала о Билле и, на мгновение похолодев, тут же выбросила из головы все мысли о нем. Ник рядом. Ей нечего бояться.

— Быстрее, — поторопила она.

— Ш-шш… — Ник оглянулся на закрытую дверь. — Не разбуди Джо. Мне совсем не хочется, чтобы он вошел сюда и поднял переполох.

Ник стянул с себя джинсы. Он был великолепен.

— Я без ума от твоего тела, — шепнула Куинн. — Подай-ка его сюда.

— Какая ты нетерпеливая. — Ник забрался под одеяло и обнял ее. Куинн чуть подвинулась, и он оказался сверху.

— Ты — мой.

— Не возражаю. — Ник провел ладонями по ее рукам и, нащупав запястья, положил их себе на спину.

— Ты будешь помнить меня целую неделю, — прошептала Куинн, ерзая под ним.

— Я не забываю о тебе ни на секунду. — Ник поднял голову и поцеловал Куинн, ухватив ее губы своими, запуская язык ей в рот, и Куинн вновь охватил трепет. — Я постоянно думаю о тебе и удивляюсь, что могу делать что-то еще. Каждый раз, когда ты показываешь мне спину, мне хочется задрать тебе подол, когда стоишь ко мне лицом, мне хочется прижать тебя к стене, а когда тебя нет рядом, я закрываю глаза и представляю тебя обнаженной в моей постели. — Он опять поцеловал Куинн, и кровь ее забурлила. Ник воспламенял ее своими словами, губами, великолепным телом.

— А мне почему-то не удается диктовать свою волю в интимных отношениях, — призналась она, стараясь сохранять самообладание, но Ник уже втискивался между ее бедер. Куинн напряглась всем телом, и он тут же отпрянул.

— Как знать… — Ник поцеловал ее в шею, явно не замечая того, что Куинн завладела его руками. — Будь здесь плетка и наручники, ты могла бы натворить немало бед.

Она выпустила его запястья.

— Я могу натворить бед и без наручников. — Куинн начала покрывать поцелуями его грудь, спускаясь все ниже.

— О Господи! — услышала она голос Ника, коснувшись языком его живота. — Ты была права. Я твой навеки.

«Еще бы», — подумала Куинн и забылась в его объятиях.

Ник проснулся в восемь утра (как обычно) и обнаружил, что одеяло сползло (как всегда), а на его плече покоится голова Куинн (такого еще не бывало). Его охватил испуг, но потом Куинн шевельнулась во сне, ее шелковистые волосы скользнули по его коже, и он, вспомнив о вчерашнем происшествии на сцене и о стычке с Биллом, испытал облегчение. Ведь Куинн рядом с ним — значит, ей ничто не угрожает. Она еще раз шевельнулась — как приятно, — и Ник, повернувшись, прижался к спине Куинн, наслаждаясь ее теплом.

Его рука подбиралась к груди Куинн, когда в дверь постучали и на пороге появилась Дарла.

— Меня ждет Макс. Я приехала, чтобы забрать…

Ник похолодел. В столь ранний час реакция человека обычно притуплена, особенно если он лежит нагишом на чужой кровати.

— У тебя славная попка, — заметила Дарла. — Жаль, что я больше никогда ее не увижу.

— Спасибо на добром слове, — отозвался Ник, и Дарла вышла.

— Кто это был? — сонным голосом спросила Куинн.

— Ты заплатишь мне за это. — Ник перекатил ее на спину. — А ну-ка, иди сюда!

— Зачем? — спросила Куинн, но подчинилась.

Час спустя Куинн сидела за завтраком и пыталась мысленно привести в порядок свою жизнь, отделить дурное от хорошего. Билл окончательно спятил, и ей предстоит обратиться в полицию. От этого Куинн чувствовала себя донельзя гадко. Пока Билл не связался с ней, он был вполне нормальным человеком. Может, Билл опять станет таким, когда забудет ее. Может, лучше подождать…

Она вспомнила, как Билл прижимал ее к кирпичной стене вчера вечером. Он был жалок и смешон. Да, придется звонить в полицию.

Вошел Ник в рабочей рубашке и джинсах. Его волосы еще не высохли после душа. Куинн тут же забыла о бедах.

— Ты настоящий красавчик, — сказала она, но Ник возразил:

— Красавчик — Макс. — Он поцеловал Куинн, напоминая ей о том, что она влюблена и что на дворе солнечное субботнее утро.

— Нет, ты, — сказала она. — Именно ты.

— Рад, что ты так считаешь. — Ник наклонился над раковиной, напустив на себя беспечный вид, и Куинн заподозрила неладное. — Потому что отныне тебе предстоит, просыпаясь по утрам, видеть меня. Я переезжаю к тебе.

Куинн откинулась на спинку стула. В голосе Ника слышались неуверенность, вызов и душевная мука.

— Зачем?

— Ты нуждаешься в защите. Я же не мерзавец, чтобы бросить тебя одну…