Книга Волшебный поцелуй - Кэтлин Вудивисс

Он охотно последовал бы примеру Фаррела, но Тиззи так и застыла на месте с открытым ртом, и ему не хотелось вводить служанку в еще больший конфуз.

— Полагаю, вы согласны? — спросил Фаррел, когда они наконец разомкнули объятия.

— О да, Фаррел! Да! Да!

— Тогда мне лучше поторопиться, — сразу заулыбался Фаррел. — Наденьте свое самое красивое платье, любовь моя, и соберите все, что вам может понадобиться: на ночь я забираю вас отсюда. Уверен, что Рейлин и Джеффри присмотрят за Джеком до утра. Не медлите, а я постараюсь управиться как можно быстрее.

— Но куда мы пойдем?

— Ко мне, конечно, куда же еще?

Фаррел уже повернулся, чтобы идти, но вдруг, словно вспомнив о чем-то важном, остановился у двери и, повернувшись к Джеффри, сказал:

— Советую тебе обуться, если хочешь поработать сегодня моим дружкой. Я никогда не был женат, так что не знаю, как там положено по протоколу, но, по-моему, в одних штанах в церковь не пускают.

Только сейчас Джеффри понял, что головная боль прошла.

— Посмотрим, что я смогу по этому поводу предпринять, модник. Кстати, у тебя не найдется чистой рубашки для меня?

— В этом нет необходимости, дорогой, — сказала Рейлин, беря его под руку. — Тиззи уже постирала и погладила твою. Все наверху, в спальне.

— У меня голова слегка идет кругом. — Джеффри улыбнулся, показывая ямочки на щеках. — Думаю, мне понадобится помощь, чтобы добраться до комнаты и одеться.

Рейлин положила ему голову на плечо и, с нежной улыбкой заглянув в глаза, сказала:

— Я, наверное, могла бы предложить тебе помощь, тем более что и мне понадобится твоя: ведь я тоже должна одеться к празднику.

— Могу ли я что-то для вас сделать? — спросила Тиззи.

— Только уложить волосы. Но, Тиззи, я бы хотела, чтобы ты сегодня помогла одеться невесте. Причеши ее покрасивее — Элизабет должна быть особенно нарядной в свой звездный день. — Рейлин взглянула на подругу и, получив подтверждение в виде энергичного кивка, со смехом добавила, обращаясь к Тиззи: — Видишь, ты сегодня нарасхват. Я позову тебя, как только ты мне понадобишься.

Под руку с мужем Рейлин поднялась в спальню. Не успели они войти, как Джеффри, прислонившись спиной к двери, стал целовать ее так крепко и страстно, что спустя короткое время у нее голова слегка пошла кругом.

— Ты представить не можешь, как я скучал, — прошептал он. — Не было дня, когда бы мне не хотелось бежать к тебе и умолять тебя вернуться, но я боялся, что ты снова оттолкнешь меня, как тогда, в хижине Рыжего Пита.

— Джеффри, не было ночи во время нашей разлуки, когда бы я не проливала слез. Ты был так зол на меня из-за моих сомнений! Мне следовало поверить в твою невиновность, но я была в такой растерянности… Я боялась, что ты аннулируешь наш брак, и плакала от того, что не понимала, как могу любить человека, способного на столь ужасное преступление.

— Мне надо было быть более терпеливым, — прошептал Джеффри, касаясь ее губ. — Ты пережила такое потрясение.

— Теперь все в прошлом. — Закинув руки мужу на шею, Рейлин поднялась на носки и прижалась к нему, чувствуя, как напряглась и отвердела его плоть. Соски ее тоже отвердели, напряглись и требовали ласки.

— Нам бы лучше начать одеваться, — едва смог выговорить Джеффри. — Зная Фаррела, могу точно сказать, что он вернется довольно скоро, а если мы продолжим в том же духе, то эта старая кровать весь дом переполошит своим скрипом.

Рейлин, разочарованно вздохнула, но все же, отстранившись, принялась расстегивать лиф. Джеффри притянул ее к себе и засунул руку под рубашку. Накрыв ладонью грудь, он стал ласкать пальцем сосок, вновь превращая его в острую и твердую пику. Рейлин вопросительно улыбнулась ему, давая понять, что совсем не против продолжить, но он в ответ лишь со вздохом покачал головой:

— Довольно, Фаррел вот-вот будет здесь.

Как бы ни хотелось Джеффри принять хорошую ванну, он считал, что времени у него хватит лишь на то, чтобы умыться и обтереться влажной губкой. Ванны требовали не только мышцы, все еще болевшие после единоборства в тумане, но и воспоминания о радостных минутах, проведенных с Рейлин. Сколько раз он мечтал о том, чтобы все это повторилось, и ради одного лишь удовольствия видеть ее обнаженное тело, чувствовать ее рядом с собой готов был броситься к ее ногам. Но кажется, впереди их ждало еще множество совместных купаний.

Пока Джеффри мылся, Рейлин достала его одежду. Она присела перед комодом, чтобы вытащить носки, когда, случайно бросив взгляд в сторону трюмо, увидела мужа перед зеркалом совсем нагого и с бритвой в руках. Раньше этот ракурс неизменно вызывал у нее восхищение, но теперь она была озадачена еще одним вопросом.

— И долго ты собираешься разглядывать меня? Смотри, добьешься того, что я не смогу влезть в брюки.

— Скажи, ты мог бы сравнить себя с другими мужчинами? Джеффри недоуменно поднял бровь:

— Почему ты спрашиваешь?

— Из любопытства.

Рейлин поставила ногу на табурет, чтобы расправить чулок, — она не чувствовала никакого смущения, решив обсудить с Джеффри его мужские достоинства. Во время любовных игр он без смущения показывал ей, в каких местах ее ласки наиболее ему приятны или, по мере того как их близость росла, те места, в которых она была наиболее чувствительна к стимуляции.

— Итак, ты мне скажешь?

— Я никогда не сопоставлял свои размеры с размерами других мужчин, — со смешком ответил он. — Мне это неинтересно.

Джеффри закончил бритье и промокнул лицо влажной салфеткой, а затем, взглянув на Рейлин и заметив в ее глазах недовольный огонек, сдался.

— Ладно, дорогая, я расскажу тебе то, что знаю. Словно ребенок, требующий сказку перед сном, Рейлин присела на край стула и стала ждать. Джеффри, не удержавшись, засмеялся: уж очень забавное зрелище она представляла. Поза примерной девочки никак не вязалась с нарядом, состоявшим из одной полупрозрачной рубашки с вырезом почти до сосков.

— Если бы Густав мог видеть тебя сейчас, он умер бы от зависти!

— О, не упоминай имя этого негодяя. Ну же, я жду.

— Да уж вижу, моя сладкая, — сказал Джеффри и вздохнул. — Когда я был подростком, мне приходилось выслушивать немало насмешек во время купания нагишом. Мы раскачивались над водой на веревке, привязанной к одной из веток дерева, росшего у реки, и соревновались, кто прыгнет дальше. У некоторых из нас копье было больше средних размеров, и в связи с этим высказывалось немало шутливых предположений о том, как можно использовать то, что имелось в избытке, если веревка оборвется. Мне, в частности, предлагалось залезть на дерево и свесить свое достояние в виде веревки. Веселье моих товарищей было столь же бурным, как и их воображение, поскольку они бились об заклад, что, раз наши члены обладали гибкостью и растяжимостью, с ними любой мог бы запрыгнуть дальше, чем с веревкой.