Книга Сукины дети - Леонид Филатов

Констанция. О, не беспокойтесь, сударь! Это ведь совсем недалеко, как вы имели возможность убедиться! А кроме того, если бы мы исчезли из дома вдвоем, муж стал бы ревновать меня к вам!

Д’Артаньян.…И имел бы на это все основания, сударыня!

Констанция. (Торопливо.) Ваша комната наверху. Чистое белье и полотенца вы найдете в шкафу. До встречи, сударь!

Констанция исчезает, и д’Артаньян остается один.

Д’Артаньян. Вот он, настоящий Париж! Сюда, искатели приключений! За одну ночь в Париже вы сумеете пережить столько неожиданностей, сколько вам не выпадет за всю вашу жизнь!

(Куплеты д’Артаньяна о том, что такое настоящий Париж в представлении настоящего мужчины.)

Ого! Сюда идут! Оказывается, мы с Планше еще не самые поздние гости в этом уютном гнездышке! Терпеть не могу подслушивать чужие разговоры, но, видно, в Париже так уж принято.

Д’Артаньян прячется за портьеру; секундой позже в гостиной появляются Рошфор и Миледи.

Миледи. Странно!.. Мне казалось, здесь только что кто-то был! Во всяком случае, я заметила, как за окном мелькнула чья-то тень.

Рошфор. Стоит ли обращать внимание на пустяки, Миледи? Сейчас необходимо как можно скорее арестовать эту интриганку Бонасье и узнать, где она прячет подвески!

Миледи. Т-с-с!.. Я слышу чьи-то голоса… Полагаю, будет лучше, если мы спрячемся за портьеру… Иначе мы рискуем спугнуть канарейку прежде, чем захлопнется клетка!..

Миледи и Рошфор прячутся за портьеру; входят Планше и Бонасье.

Бонасье. (Отдуваясь.) Предупреждаю вас, любезный, если вы еще раз надумаете хлопнуть себя по лбу, то делайте это так, чтобы я не видел!..

Планше. Дьявол! (С размаху хлопает по лбу господина Бонасье.)

Бонасье. (Оторопев.) Это как же вас понимать, любезный?

Планше. (Деловито.) Комар, господин Бонасье! Здоровущий комар! Вот уж никогда бы не подумал, что в Париже такая тьма комаров!..

Бонасье затравленно озирается по сторонам и вдруг замечает, что в гостиной нет ни д’Артаньяна, ни Констанции.

Бонасье. Эгей, любезный! А вы, я вижу, парень не промах!.. Решили обвести вокруг пальца старого добряка Бонасье, не правда ли?..

Планше. О чем это вы толкуете, сударь, ума не приложу…

Бонасье. Да полно вам прикидываться простачком! Покамест я без устали таскал вам из подвала всякую снедь, ваш хозяин преспокойно любезничал с моей женой!..

Планше. Э-э, вы плохо знаете моего хозяина, господин Бонасье! Для него женщина все равно что касторка! Бывало, как увидит какую-нибудь красотку, так его прямо с души воротит!..

Бонасье. Это от моей-то жены его с души воротит? Да знаете ли вы, любезный, что моя жена входит в первую десятку красавиц Парижа!

Планше. Уж не знаю, как у вас в Париже, господин Бонасье, а у нас в Гаскони на такую и смотреть бы никто не стал!

Бонасье. (Задыхаясь от возмущения.) Ах вот как, любезный, значит, вашему хозяину моя жена не пара? Ему подавай торговку с парижского рынка!.. Позвольте вам заметить, любезный, что у вашего хозяина испорченный вкус!..

Планше. Напрасно стараетесь, господин Бонасье! Как вы ни расхваливайте свою жену, а все равно не видать ей моего хозяина, как своих ушей!

Бонасье. Ну это мы еще посмотрим! Ручаюсь, не пройдет и недели, как он влюбится в нее без памяти! Уж вы мне поверьте, любезный, мы и не таких обламывали!

(Куплеты Планше и Бонасье, из которых следует, что иногда семейный престиж бывает дороже супружеской чести.)

Бонасье замечает, что портьера, за которой спрятались Рошфор и Миледи, колеблется, и это наводит его на некоторые размышления.

Бонасье. (Торжествующе.) Ага! Взгляните-ка сюда, любезный! Что я вам говорил! Вот они где, голубчики!..

Планше. (Торопливо.) Да будет вам горячиться, сударь! Это всего-навсего ветер, а вам уж привиделось бог знает что!..

Бонасье. (Победнораспахивает портьеру.) Ветер? Как бы не так! Вот она, эта милая парочка!

Из-за портьеры появляются Рошфор и Миледи. Планше, как видно, ошарашен ничуть не менее господина Бонасье; оба в растерянности отступают.

Бонасье. (Наконец приходит в себя.) Я не имею чести вас знать, господа! Кто вы такие и что вам нужно в моем доме?

Рошфор. Не будь таким любознательным, приятель. Тебе это не идет…

Миледи. Дождись, пока с тобой захотят познакомиться…

Бонасье. Я зарание приношу вам свои извинения, господа, но если вы грабители, то я буду вынужден обратиться в полицию.

Рошфор. Не затрудняйся, приятель. Полиция уже здесь.

Миледи. (Любезно.) Другими словами, мы и есть полиция.

Бонасье. Но я не понимаю, что вас привело ко мне, господа. Я – честный торговец и верный слуга короля, а моя жена, как вам, наверное, известно, служит кастеляншей у самой Королевы…

Рошфор. Вот она-то нас и интересует!..

Миледи. Покажи-ка нам свою голубку, приятель!

Бонасье. Моя жена… Констанция… честное слово, господа, она только что была здесь…

Рошфор. Ах, значит, ее уже нет?..

Миледи. Держу пари, что она у Королевы!

Бонасье. Возможно, господа, возможно!.. Моя жена целыми днями проводит во дворце. Королева без нее и шагу ступить не может!

Рошфор. Скажи, приятель, а не упоминала ли твоя жена о… о подвесках?

Миледи. Может быть, ты знаешь, куда она их спрятала?

Бонасье. (Солидно откашливаясь.) С этого и надо было начинать, господа! Подвязки – это по моей части. Я ведь, как известно, галантерейщик.

Планше. (Желая вступить в разговор.) Это уж точно, господа! Что касается подвязок – тут с господином Бонасье никто не может сравниться!..

Миледи. Это что еще за болван?

Планше. Если вам нетрудно, называйте меня просто Планше, сударыня. Я, видите ли, только сегодня прибыл из Гаскони и еще не привык к местному жаргону.

Рошфор. Незачем тратить время на разговоры с этими болванами, Миледи! Нас ждут дела поважнее!..

Миледи. Вы правы, Рошфор! Подвески должны оказаться в наших руках еще до наступления рассвета!

Миледи и Рошфор исчезают так же неслышно, как и появились; в следующую секунду из-за портьеры выскакивает д’Артаньян.