Книга Дом на холме - Екатерина Стадникова

– И что же?

Речь прервал вполне настоящий стук.

– Ждешь кого-то? – шепотом спросила кошка.

Мисс Уиквилд отрицательно покачала головой.

– Впустите нас, пожалуйста, – попросил из-за двери Каспар Кроу. – Мы пришли извиниться.

– Кто «мы»? – изобразив обиду, осведомилась она.

– Робин, Эмили, Никодемас и я. – Мужчина ощутимо волновался. – Впустите?

Алекс схватила Дайну зубами за подол и потянула в сторону выхода.

– Да, конечно, – замок щелкнул язычком.

– А я все думал, чья она... – кинув рассеянный взгляд на кошку, промямлил сторож.

– Кажется, кто-то пришел извиняться? – напомнила мисс Ди'Анно-Уиквилд.

Кроу откашлялся:

– Простите нас, пожалуйста, – начал он.

– Да, простите, – подхватила Робин. – Я иногда не понимаю, что говорю. Не обижайтесь на глупую шутку.

– Мы больше не будем, – коронная фраза Никодемаса.

– Никогда-никогда. – Эмили сделала грустные глаза.

– Я не сержусь, – улыбнулась Дайна. – Но все равно, очень мило с вашей стороны принести извинения. Только почему вы не на уроке?

– У нас Труды, – пояснил мальчик. – Я справился с заданием.

– А девочек разбили на группы, – перебила его Бонни. – Наша очередь еще не настала.

Более чем исчерпывающий ответ.

– Не думаю, что разгуливать по школе разумно в вашей ситуации. – Мисс Уиквилд хотела вернуться к изучению протокола.

– А я что говорил? – Каспар сердито посмотрел на детей, но даже так мужчина напоминал наседку над гнездом.

– Значит, вы были недостаточно убедительны. – Дайна старалась загородить собой разложенный на столе свиток.

– Возможно... Мне привычней общаться со... студентами... было привычней... – Он запнулся и часто заморгал. – Что-то попало в глаз.

– Позвольте, я взгляну? – Мисс Уиквилд сделала шаг вперед.

– Не стоит, – мужчина протестующе замахал руками. – Меня ждут дела.

Кроу выскользнул за дверь, Алекс прошмыгнула за ним. Так неудачно прерванная дискуссия о «своих» не получила должного завершения и теперь грозила крепко засесть в голове, подпитываемая профессиональной паранойей.

Дайна не помнила, что рассказывала на последнем уроке и кому. Лица учеников смешались в гремучее зелье... Выходные... На что их можно потратить? Едва ли мадам Александра нуждается в помощи на своей территории. Целых два свободных дня. Два дня на раздумья и поиск ответов – много это или мало? Это станет ясно в понедельник.

Оказавшись за школьными воротами, она тоскливо оглянулась... Счастливые родители вели своих драгоценных чад за руки, слушая бесконечный веселый щебет, а на заднем плане встрепанный Дэрек вдохновенно о чем-то рассказывал симпатичной девочке с длинной косой пшеничного цвета.

На мгновение сделалось тошно. Дайне некого будет водить за руку... никто не будет весело щебетать ей под ухом... никогда. А для Танцора «никогда» – это слишком долго.

С каким нетерпением Эмили ожидала субботнее утро! Бедняжка подскочила засветло, спустилась в подвал, растолкала Падди и покормила Ветерка. Гретта собрала в дорогу корзинку с пирожками. Шутка ли? До города без помощи Альбоуры гораздо дольше, чем верхом.

Патрик безропотно приготовился к путешествию. Под чутким руководством Альхен все сборы не продлились больше получаса. И вот тяжелые ворота поползли в стороны, выпуская на мощеную дорогу экипаж, запряженный четверкой вполне себе заурядных бескрылых лошадей, которых Падди держал как раз для таких случаев.

– Куда ехать-то? – громко спросил он.

– Сначала до города доберись, – рассмеялась мадам Александра, не в пример добродушная сегодня.

Эмили предвкушала целых два дня и одну ночь в компании друзей, мысленно планируя развлечения, начиная от крошки Ветерка и заканчивая громадным деревом в библиотеке, на которых просто стоило посмотреть.

Экипаж перестало потряхивать – камни кончились, и начался обычный проселок. Вскоре закончился и лес. По обе стороны раскинулись поля, время от времени попадались коренастые фермерские домики. На обочине белели седыми головками одуванчики и трепетали крылышками последние бабочки.

Альхен делала вид, что дремлет, а девочка не была настроена на разговоры настолько, чтоб настойчиво требовать к себе внимания. Она с удовольствием смотрела в окно, любовалась мерно плывущими, достаточно однообразными пейзажами.

Эмилии не разрешалось высовывать голову из экипажа: во-первых, это крайне неприлично, во-вторых, опасно... если представить, что девочка может выпасть. Поэтому она только слышала, как Патрик поздоровался с человеком на колченогой тощей лошадке, вынырнувшим откуда-то сбоку.

– Бог в помощь, – голос незнакомца дребезжал. – В город?

– Туда, – загудел в ответ Падди. – Везу нашу мисс.

– А я к соседу... – доверительно проблеял тот.

– Должок отдать, а, Нил? – мужчины явно были знакомы.

– Все-то ты знаешь.

Лошаденка снова свернула с дороги и вскоре скрылась вместе с наездником, махнувшим Патрику на прощанье рукой.

Девочка заметила, что мадам Александра пристально смотрит туда, где скрылся Нил.

– Тебя что-то беспокоит? – сочла нужным спросить Эмили.

– И да и нет, моя маленькая мисс. – Женщина снова зажмурилась.

Остаток пути прошел, ничем особенно не отмеченный. Забавно, конечно, было увидеть те места, над которыми они с Альбоурой столько раз пролетали, но и это быстро надоело. От скуки Эмили даже съела два пирожка почти безо всякого удовольствия.

Но вот наконец показался город. Альхен позволила девочке объяснить Патрику, куда ехать. Он отлично знал, что где, поэтому без труда прибыл к первому пункту: флигелю при Призматической Подстанции.

Именно здесь жили Робин с матерью. Эмили протянула руку и помогла подруге устроиться на сидении рядом с пирожками, пока Патрик принимал у симпатичной женщины в больших очках с толстыми стеклами вещи Би.

Мадам Александра решила, что непременно должна выйти и принять участие в процессе погрузки.

– Зачем столько? – бубнил Падди, поднимая круглые и прямоугольные коробки на крышу.

– Для безопасности, – брякнула Роби.

Эмили краем глаза заметила, как Альхен о чем-то толкует с мамой Робин, причем так, будто это разговор учителя и провинившегося ученика. Странный холодок пробежал по спине. Неприятный, но очень знакомый. Так бывает, когда кто-то чужой смотрит в спину.

Женщина в очках долго стояла за низеньким беленьким заборчиком, провожая взглядом дочь.