Книга Сверхчеловек говорит по-русски - Максим Калашников

О чем это говорит? О том, что уже к концу прошлого века человечество по своим потенциальным возможностям стало космической цивилизацией. Нам сегодня вполне по силам массовая колонизация планет Солнечной системы и полномасштабная разработка их необъятных ресурсов. Более того, поскольку для освоения планет вовсе не требуется переселять туда все человечество, масштабы первичных затрат на создание колонии (полностью обеспечивающей себя и быстро разрастающейся) на самом деле находятся в рамках нескольких десятков миллиардов долларов. Такое, в принципе, по силам не только одному государству, но даже и одной транснациональной корпорации, финансовый оборот которых в наши дни превосходит обороты многих государств.

Конечно, никакой колонизации космоса не только не происходит, но даже и не планируется в обозримом будущем. А ведь освоение планет сулит богатства и преимущества просто невероятные, несравнимые, скажем, даже с историческим освоением великих континентов — Африки или Америки! Почему же человечество «прилипло» к Земле?

Причина тому проста, как выеденное яйцо. Диктатура рынка. Он определяет поведение и корпораций, и государств. Рынок не мыслит завтрашним днем, он живет «здесь и сейчас». Рынок жестоко расправляется с теми, кто вложился в будущее. Допустимы коммерческие инвестиции на максимум 3-4 года вперед. Государственные же инвестиции, которые чуть слабее, но тоже зависят от рынка, «смотрят» вперед лишь на 5-10 лет. Немного дальше, конечно, но лишь немного. Если бы в ХХ веке не было СССР и Третьего рейха с их дерзновенными прорывами в метаисторию и безумными проектами, мы и по сию пору считали космонавтику занятной выдумкой господ беллетристов и слегка сумасшедших мечтателей вроде Циолковского или Оберта. Да и в космос летали бы только в кино со спецэффектами.

Индустриальное рабство

Сегодня рынок восторжествовал. Вот и идет на полную катушку развитие давно устаревших технологий. Скажем, строительство одного за другим нефтепроводов, стоимостью в 10-15 миллиардов каждый. А создание примерно такого же по стоимости первого в мире термоядерного реактора, источника экологически чистой и практически неограниченной энергии, все откладывается и откладывается вот уже на протяжении последней четверти века! Нам говорят, будто термояд — утопия и вообще зловредная выдумка пробравшихся в науку евреев, таким образом вытягивающих из народного кармана уйму средств. Но по нашему убеждению, дело в ином: владыкам нынешнего мира термоядерная энергия не нужна и опасна. Она перемешает все нынешние «табели о рангах», приведет к падению крупнейших корпораций, обесценит инвестиции делового мира в тысячи электростанций старого типа, превратит в пыль под ногами нефтяных магнатов США, стран Персидского залива, РФ. Вот нам и внушают всякую чушь. Так защищается Господин Великий Рынок. Еще одно обличье Голема Разумного, глобального сообщества рвачей и спекулянтов.

Что такое рынок? Это потребители. Нет, не «мы с вами», как любит впаривать легковерным либеральная пропаганда. Многие из тех, кто читают эту книгу, вполне возможно, и непрочь вложить свои налоги не в развитие косметики или паркетного дела, а в развитие именно космической и других индустрий высоких технологий. К сожалению, читатели книг подобных этой, всегда составляют лишь небольшой процент от того, что именуется «рынком». Более того, вложения средств, расчитанные на большие сроки оборота, крайне трудны еще и чисто психологически. Все тот же вездесущий рынок полон ежедневных, ежеминутных соблазнов и противостоять им изо дня в день отнюдь не просто. Люди «длинной воли», пассионарии, способные долго и упорно преследовать высокие цели, редки не только среди политиков, ученых и исследователей. Они редки и среди потенциальных акционеров.

Поэтому мы попали в настоящее рабство. Сам уклад современной жизни делает нас невольниками, крепостными, слугами при индустриальном Молохе. Чтобы получить элементарные блага жизни, бесчисленным миллионам людей приходится идти вклалывать на цепочки предприятий. На то, чтобы получить пакет молока, приходится тратить неимоверные усилия. Нужно вырастить урожай зерна, чтобы дать коровам современные виды корма. А зерновое производство требует труда целых армий народа, производящих минеральные удобрения, химикаты, сельскохозйственные машины, топливо — это не считая собственно тружеников села, растениеводов и животноводов. Чтобы все они могли работать, другие миллионы должны добывать нефть и перерабатывать ее на резину, топливо и смазочные масла, добывать из недр руду и превращать ее в металлы на громадных заводах, чтобы снабжать весь этот гигантский комплекс электричеством и водой. В итоге для получения всего — литра молока, пары ботинок, квартиры и т.д — приходится запускать в действие гигантскую систему производств. Все они жадно пожирают ресурсы планеты, отравляют землю, воздух и воду. Они требуют отупляющего, монотонного труда от миллионов людей у конвейеров, в цехах, у плавильных печей и рычагов техники. Люди эти теряют здоровье, их психика надламывается, они превращаются в полубезумных чудовищ, в примитивизированное стадо — «общество» перезрелого индустриализма.

И этот порядок вещей консервируется рынком! О торможении настоящего развития мировой науки в последние полвека сказано немало. Мы бы выразились точнее: речь идет о резком снижении ее эффективности и переориентации ее с задач фундаментальных на сугубо и примитивно прикладные. Так, один из специалистов-физиков Военно-воздушного центра Пентагона, Джонатан Хюбнер, оценивает нынешний уровень производства инноваций на планете в расчете на единицу населения как соответствующий средневековому, на уровне 1600 года (http://www.inauka.ru/technology/article54899.html). Очевидны и главные причины этого: потеря остроты противоборства социальных систем, глобальное господство рынка потребителей. Все это и науку изуродовало. Благодаря рыночной системе грантов деградировала наука Запада. О науке российской сейчас говорить не стоит — ее уже почти не существует. Сказались и консервативные корпоративные интересы.

Но одно дело — признать сам факт торможения. И совсем другое — ощутить, что именно мы потеряли за последние десятилетия. Что, несмотря на потрясающие перспективы, так и не было осуществлено. Что, будучи вполне достижимым, даже и не искалось. Итак…

Утраченные шансы ХХ века

Агропром. Давно устаревшая архаическая система производства пищевых продуктов, общий КПД которой куда как ниже КПД паровоза. Еще в 60-е годы были разработаны предельно эффективные индустриальные технологии производства пищевого белка на основе бактериальных и клеточных культур. В СССР впервые в мире было начато массовое производство клеточной массы корня женьшеня, строился завод, способный обеспечить четверть всех потребностей огромной страны (!) по пищевому белку.

Сегодня можно выращивать в любых количествах клеточные культуры любых животных или растений, употребляемых человеком в пищу. Под давлением мирового рынка потребителей все это направление было похоронено. Впрочем, недавно, видимо, на основе задешево купленных у России технологий, производство клеточной массы женьшеня начала Япония. Время от времени отмечаются также и эпизодические «всплески переоткрытий», «изобретения клеточного велосипеда»(http://www.newsdesk.umd.edu/scitech/release.cfm?ArticleID=1098) наивными учеными, не ведающими причин происходящего.