Книга Дикари Ойкумены. Книга III. Вожак - Генри Лайон Олди

Пауза, отметила Ливия. Предложение задавать вопросы. Нет, рано. Сперва надо услышать главное. Причину, по которой опциона абордажной пехоты, приписанного к службе внешней разведки, особым приказом переподчинили главе службы имперской безопасности.

На плечо упал лист: желтая ладонь, скелет прожилок.

– Хорошо, – старуха улыбнулась: молчание Ливии было истолковано верно. – Хорошо, что вы сами прилетели на Тишри. Это избавило меня от необходимости слать запрос и ждать вашего прибытия. Теперь пора отбросить борьбу самолюбий. Вас интересует ваша задача. Вы хотите, чтобы я озвучила ее первой, без вашего предварительного вопроса. Мое желание противоречит вашему. На чем сойдемся?

– Разрешите вопрос?

– Спрашивайте.

– Моя задача – заклеймить астланина?

– Нет. Ваша задача – взять астланина в корсет.

Налетел порыв ветра, прошуршал сухой листвой по гравию дорожки. Вокруг фонтана взметнулся яркий вихрь – юбки танцовщицы. Миг, и ветер выдохся, щедро осыпав женщин драгоценными лоскутами осени.

– Я буду первой?

– Нет. Эта идея принадлежит обер-центуриону Кнуту. Он и был первым.

– Он жив?

После лечения и реабилитации, после того, как она стерла язык в кровь, сто раз изложив все, что знала и помнила об Острове Цапель, Ливию оставили в покое. Дали две недели отпуска перед возвращением на службу. У нее еще оставалось пять суток, которые она собралась провести на Тишри. Марк, сказала Ливия, не произнеся ни слова. Я хотела повидать тебя. Хотела продолжить службу под твоим началом, командир. Это не зависело от твоего или моего желания, но я надеялась.

– Он жив? – повторила Ведьма.

– Да.

– Он добился результата?

– К сожалению, у него ничего не получилось.

– По его вине?

– Нет.

– По внешним причинам?

– Да. Последствия психотравмы, полученной обер-центурионом на Острове Цапель. Они не позволили достичь положительного результата.

Рапорт Марка, фактически отчет о самовольно проведенном эксперименте, госпожа Зеро помнила наизусть. Конфликт на вершине пирамиды. Одиночество, противоестественное для помпилианца под шелухой. Ужас. Бегство. Покушение на Ван дер Меера. Степь, горн, клеймо. Луч солнца, пробившийся сквозь тучи. Изменение отношения к ботве. Перемена, стократ более противоестественная, чем одиночество на изнанке галлюцинативного комплекса.

Госпожа Зеро нуждалась в помпилианце: чистом, стопроцентном. Значит, Марк отпадал. Вожак, подумала старуха. Вожак выводит стаю на след добычи. Выводит из кольца облавы. За флажки, на свободу. А за вожаком идут остальные.

– Мы продолжим попытки в любом случае, – предупредила она. – Но если вы дадите нам положительный результат, следующему будет легче. За вами пойдет унтер-центурион Змей. Он уже летит сюда.

– Когда прикажете приступать?

– Вам требуется отдых? Подготовка?

– Никак нет!

– Тогда сейчас. Ждите меня в корпусе.

* * *

Вода текла в чашу, закручивая миниатюрную воронку. Вокруг мела метель: красная, желтая, зеленая. Осень – светофор на перекрестке – сошла с ума, перепутала все цвета, все команды в единой карусели. Стой, жди, иди; листья противоречили друг другу, мешая запреты и позволения, риск и осторожность. Тянуло дымком, как от далекого костра. Горьковатый запах вынуждал дышать глубоко, полной грудью, словно в воздухе крылся легкий наркотик.

Старуха тронула сенсор уникома.

– Тумидуса-второго! – приказала она. – Жду.

– Сейчас, – ответил коммуникатор голосом Мамерка.

Пара секунд, и лысый доложил:

– Эксперт по энергетике разговаривает.

Госпожа Зеро зашипела: кобра в ярости.

– Первая линия, статус А, – извиняющимся тоном объяснил Мамерк. – Гипер с профессором Бхарадваджей. Вы сами дали разрешение на консультацию. Разговор пишется. Пока все в рамках допустимого. Прервать?

– Немедленно!

Кобра внезапно успокоилась, сдула капюшон:

– Передайте шри Бхарадвадже мои извинения. Пусть обождет на связи. Я не отниму много времени.

Пока устанавливался контакт, оставалось только гадать, кого госпожа Зеро считает Тумидусом-первым: военного трибуна или обер-центуриона? Наконец в сфере, как в мыльном пузыре, возник Юлий Тумидус. Вопреки давнишним принципам, энергетик был в военной форме. Казалось, он родился в мундире манипулярия. Приспущенный галстук с ослабленным узлом, расстегнутая верхняя пуговица рубашки смотрелись нарочитой небрежностью офицера, наглостью старого служаки. С минуту старуха глядела на Тумидуса-второго, словно не узнавая, а может, ожидая, пока тот заговорит первым или застегнет пуговицу. Пальцы госпожи Зеро методично рвали на части кленовый лист.

Нет, не дождалась.

– Рабы вашего сына…

Лист был первым намеком. Многоточие – вторым. Не часто имперская безопасность пользовалась этой интонацией, от которой фраза повисает в воздухе, оставляя собеседника в догадках, что же висит: ведро холодной воды или топор палача?

– Я имею в виду ресурс рабов вашего сына. Он под контролем?

– Так точно, – согласился Юлий.

Он был недоволен. Разговор с шри Бхарадваджей прервали на самом интересном месте. И зачем? Чтобы задать вопрос, ответ на который известен заранее? Один из немногих, подумала старуха. Тот, кто не стесняется демонстрировать мне свое недовольство.

Ценный кадр.

– Ситуация не изменилась?

– Нет.

– Утечка информации?

– Исключается. Все, кто имеет доступ к замерам… А почему, собственно, вы спрашиваете меня? Утечка – забота ваших орлов.

– Сбросьте мне график динамики ресурса.

– Это мог бы сделать секретарь.

– Мог бы. А сделаете вы. Когда график уйдет, запросите информацию по рабам опциона Л. С. Метеллы. По всем рабам, без исключения. Где бы они ни находились! Меня интересует их ресурс. Динамика падения, начиная со вчерашнего дня. Периодичность проверки: каждые десять минут, считая от момента приказа. Строжайший контроль, под вашу ответственность. Все результаты проверок дублировать на меня. В случае отклонений от нормы, сходных с отклонениями, характерными для рабов вашего сына…

– Так точно, – кивнул Юлий. Ждать, пока старуха выберет ресурс своих многоточий, он не захотел. – В случае отклонений от нормы я без промедления свяжусь с вами.

– Вот и славно. Крутите дырочку, офицер.

– Зачем? – удивился Юлий.

– Для ордена. Или, если угодно, для фитиля.

Вашего сына, отметила госпожа Зеро, прерывая связь. Я ни разу не сказала: «обер-центуриона Тумидуса». Зато трижды: «вашего сына». Он будет задницу рвать, чтобы выполнить приказ в точности. Или я ничего не смыслю в людях.