Книга Расплата - Ли Ванс

— И кто проводил аудит? — скептически уточняю я.

— Одна небольшая русская фирма, — слишком небрежно отвечает Катя. — Они новенькие. Уильям нанял их сразу после увольнения Андрея.

— О Господи, Катя! Не обманывай себя. Ты же знаешь, почему Уильям сменил аудиторов. Андрей просто хочет заморочить тебе голову, чтобы ты не разоблачила его аферу. Он не позвонил, потому что знал: ты по голосу поймешь, что он лжет. Нет никакого покупателя.

— Ты не прав. Мы совершили сделку. Андрей перевел миллиард долларов в фунтах стерлингов по текущему курсу в наш банк-корреспондент, и я передала права собственности на эти ценные бумаги. Вся трансакция заняла примерно полчаса.

— Как ты могла так поступить? — Я поражен ее безрассудством.

— Разве я могла поступить иначе? — воинственно спрашивает Катя. — Ведь именно Андрей собрал этот пакет. Он знал его лучше, чем кто бы то ни было. Если он нашел покупателя за наличные, почему я не должна была подтверждать акт купли-продажи?

Мне плохо; я чувствую, что она совершила непоправимую ошибку.

— И кто покупатель?

— Один люксембургский фонд, который Андрей привел к нам в качестве клиента года полтора назад. Когда мой брат еще работал на «Терндейл», он регулярно имел с ними дело, и в нашей базе данных Андрей проходит как их полномочный представитель.

— Андрей являлся полномочным представителем клиента, когда работал на вашу компанию?

— Я сейчас с этим разбираюсь, — раздраженно отвечает Катя. — Но ведь самое главное, что у него были полномочия.

Дела идут все хуже и хуже: должно быть, Андрею каким-то образом удалось обмануть люксембургский фонд, точно так же, как он обманул «Терндейл». Катя лишь отсрочила неминуемый крах компании, одновременно оказавшись замешанной в подозрительную трансакцию.

— А что ты будешь делать, если тебе позвонят из фонда — на следующей неделе, или в следующем месяце, или в следующем году — и скажут, что акции ненастоящие?

— Я спросила у Андрея, могут ли здесь возникнуть проблемы, и он сказал, что все будет нормально.

— И ты ему поверила?

— Он мой брат, — просто отвечает она.

Я не знаю, что на это сказать: было время, когда я бы тоже поверил Андрею.

— Со всей этой затеей что-то не так.

— Не то чтобы у меня не возникали вопросы, Питер, — уточняет Катя. — Как быстро я смогу доехать?

— Думаю, часа за три с половиной. Если выедешь прямо сейчас, доберешься часам к десяти.

— Я не могу ехать немедленно. Глава отделения Института федеральных управляющих в Сент-Луисе сейчас в городе, и мы с ним ужинаем. Если мне удастся уйти пораньше, я приеду к полуночи. Твой телефон будет включен?

— Да.

Эмили уже в холле. Я слышу, как она разговаривает с кем-то.

— Я должен сообщить тебе еще кое-что, — неохотно признаюсь я. — Сегодня утром я говорил с Уильямом. Вчера вечером он продал свой пакет акций в «Терндейл».

— Что он сделал? — Ее голос становится высоким и резким. — Кому?

— Я пока точно не знаю.

— Не скрывай от меня ничего, Питер, — умоляет Катя. — Пожалуйста.

— Русским. Возможно, деньги грязные.

— Ты ведь шутишь, правда?

— Не шучу.

— Господи. — Она оглушена новостью. — Как, ну как это могло произойти? Мелкие акционеры нас уничтожат. Нас просто завалят исками.

— Думаю, Уильяму абсолютно наплевать на судебную тяжбу, — отвечаю я, глядя, как Эмили открывает дверь. На плече у нее большая оранжево-розовая сумка, и похоже, она чем-то обеспокоена. — Он собирается покинуть страну.

— Расскажи мне все, что тебе известно, — просит Катя.

— Сейчас не могу. Я должен повидаться с Андреем.

— Погоди секунду. Уильям сказал тебе, что продал свой пакет акций русским. Думаешь, Андрей в этом как-то замешан?

— Может быть.

— К черту ужин, — заявляет она. — Я выезжаю немедленно.

43

— В холле стоит полицейский, — говорит Эмили. — Он потребовал у меня предъявить паспорт. Ничего не случилось?

— Все в порядке, — отвечаю я, ничуть не удивляясь, что Тиллинг оставила здесь кого-то, чтобы проверить данные Эмили. Несмотря на мой вотум доверия от Эллис, Тиллинг вряд ли станет доверять мне.

— Я думала, что полиция хочет арестовать вас за убийство.

— Мне повезло.

Мгновение Эмили пристально смотрит на меня, но постепенно сомнение на ее лице сменяется озабоченностью.

— Вы снова бледны, — заявляет она. — Сядьте на кровать. Можете рассказывать, что произошло, а я пока осмотрю вас.

Эмили проводит осмотр, а я докладываю ей о нашей с Тиллинг беседе. Эмили, кажется, не очень вникает в мои слова, задает мало вопросов, но это не важно. Я должен обсудить с ней одну вещь, прежде чем повидаться с Андреем.

— И еще одно, — говорю я, пока она снимает манжету тонометра у меня с предплечья. — На днях, когда я возвращался в Соединенные Штаты, меня задержали. Федеральный агент по фамилии Дэвис выдвигал совершенно нелепые обвинения в адрес Андрея и вашей клиники.

Эмили прикасается пальцем к моим губам, качает головой и указывает на дверь.

— Наш друг находится в доме, расположенном всего лишь в паре минут отсюда, если идти вдоль пляжа. — Порывшись в сумке, она извлекает оттуда банан. — Съешьте, чтобы поднять уровень сахара в крови, и мы сразу же отправимся туда. Поговорим по дороге.

Я с жадностью набрасываюсь на сочный плод и одним движением заглатываю его треть, а Эмили в это время достает мое пальто из шкафа. Она отбирает у меня банан, чтобы я смог продеть здоровую руку в рукав, подносит фрукт ко рту, чтобы я откусил еще кусок, а затем придвигается поближе, чтобы помочь продеть в рукав и вторую, больную руку. У Эмили светлые ресницы, а на носу россыпь бледных веснушек. Меня охватывает неловкость, когда я вспоминаю, что вчера она раздевала меня.

— Скажите-ка, — я ищу возможность просто поболтать, — вы всегда держите в сумке фрукты?

— Я взяла этот банан внизу, в холле, специально для вас, — отвечает Эмили улыбаясь и снова протягивает мне банан, чтобы я его доел. — Но раз вы спрашиваете, то да. Дети цыган в Москве все недоедают, а младшие не получают ничего из тех денег, которые им удается выпросить у прохожих. Я покупаю то, что могу себе позволить, а остальное потихоньку краду из гостиниц для иностранцев. Бананы — самые питательные фрукты.

— А персонал гостиниц не возражает? — интересуюсь я, развеселившись от такой сценки: Эмили прячется в роскошных вестибюлях и тайком ворует фрукты с серебряных подносов.

— Никаких проблем с ними не возникает. — Она выбрасывает кожуру в корзину для мусора и начинает ловко застегивать на мне пальто. — Все меня знают. Я — тот самый американский врач, который собирает бананы и раздает презервативы. И пожалуйста, не надо шутить. Я все эти шутки уже слышала, причем в двух вариантах: по-английски и по-русски. Хотя совершеннейшая правда: бананы иногда выполняют двойную функцию — они являются прекрасным дидактическим материалом в моей работе.