Книга Грань риска - Робин Кук

— Нам надо каким-то образом ускорить этот процесс, — горячился Стентон. — Это же идиотизм! У нас в руках молекула ценой в миллиард долларов, а мы того и гляди станем банкротами.

— Минутку, — громко произнес вдруг Эдвард, привлекая к себе всеобщее внимание. — Черт, почему эта мысль не пришла мне в голову раньше? Я только что придумал, как нам сэкономить время. Я начну сам принимать «ультра».

На несколько минут в помещении воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов на каминной полке и криками чаек за окном.

— Ты считаешь, что это будет мудро? — поинтересовался Стентон.

— Черт возьми, конечно, да! — пылко воскликнул Эдвард. — И в самом деле, почему мне не пришло это в голову раньше? Мы уже закатили исследование токсичности соединения. Я могу принимать «ультра» без малейшего волнения.

— Это верно, мы не обнаружили никакого токсического воздействия, — подтвердила Глория.

— Культуры тканей в присутствии «ультра» чувствуют себя превосходно, — добавил Дэвид. — Особенно культуры нервных клеток.

— Идея принимать экспериментальное лекарство мне не кажется хорошей, — в первый раз подала голос Ким. Она присутствовала при разговоре, стоя в дверях холла.

— Я лично считаю эту идею блестящей. — Эдвард бросил на нее сердитый взгляд.

— Сколько времени мы сможем в таком случае сэкономить? — поинтересовался Стентон.

— Черт возьми, мы сможем получить ответы на все вопросы еще до начала официальных клинических испытаний, — ответил Эдвард. — Вы представляете себе, насколько просто будет нам оформлять протоколы испытаний.

— Я тоже буду его принимать, — сказала Глория.

— И я, — присоединилась к ним Элеонор.

Один за другим и прочие исследователи одобрили идею, и высказали желание участвовать в эксперименте.

— Мы можем варьировать дозы, — предложила Глория. — Если шесть человек станут принимать лекарство, то на таком материале можно будет сделать статистически обоснованные выводы, подтверждающие результаты.

— Мы можем распределить дозы слепым методом, — добавил Франсуа. — В этой ситуации никто из нас не будет знать, большую или маленькую дозу он принимает.

— Насколько соответствует закону прием незарегистрированного лекарственного средства? — спросила Ким.

— Какому еще закону? — рассмеялся Эдвард. — По закону о наблюдательной комиссии учреждения? Но у нас есть «Омни», и мы сами составляем эту наблюдательную комиссию. Так что мы не нарушим никакой закон.

Все сотрудники дружным смехом поддержали Эдварда.

— Мне кажется, что эти опыты должны регламентироваться какими-то государственными законами и постановлениями, — настаивала на своем Ким.

— Да, такие постановления существуют, но они касаются только тех учреждений, которые проводят исследования на государственные деньги. Мы же таковых не получаем.

— Но ведь должны же быть какие-то правила, запрещающие использование людьми лекарств до их испытания на животных, — упрямо продолжала Ким. — Даже простая интуиция подсказывает, что такой прием лекарств может оказаться очень опасным. Нельзя быть такими твердолобыми. Вы же помните катастрофу с талидомидом. Разве все это нисколько вас не беспокоит?

— Здесь не может быть никаких сравнений с той злосчастной ситуацией, — возразил Эдвард. — Тогда и речи не было о том, что талидомид является природным соединением, к тому же с самого начала было ясно: он очень токсичен. Но, Ким, мы же не требуем, чтобы и ты принимала «ультра». Ты у нас будешь контролем.

Все снова рассмеялись. Ким вспыхнула от стыда и, покинув гостиную, вышла на кухню. Ее поразило, как быстро изменилась атмосфера в ученой компании. От враждебной напряженности все перешли к безудержному и легкомысленному веселью. Ким с огорчением подумала, что это, по-видимому, проявление групповой истерии, спровоцированной переутомлением в сочетании с большими ожиданиями.

На кухне Ким вынула из духовки рулет. Из гостиной по-прежнему доносились взрывы веселого смеха и громкие голоса. Разговор шел о том, что на несколько миллиардов из тех, что они получат в будущем, будет построен научный центр.

Выкладывая рулет на блюдо, Ким спиной почувствовала, как на кухню кто-то вошел.

— Я решил предложить вам свою помощь, — сказал Франсуа.

Ким обернулась, посмотрела на вошедшего и окинула взглядом кухню, сделав вид, что ищет, чем бы загрузить Франсуа. На самом деле этот человек раздражал ее своей навязчивостью, к тому же она еще не пришла в себя после эпизода в гостиной.

— Да нет, я, пожалуй, справлюсь сама, — отказалась Ким, — но за предложение благодарю.

— Я налью себе бокал? — спросил он, взяв в руку бутыль с вином.

— Конечно.

— Когда у нас на работе все успокоится, я хотел бы осмотреть окрестности, — проговорил Франсуа, наливая себе вино. — Вы не откажетесь сводить меня на экскурсию? Я слышал, что Марблхед замечательно красив.

Ким опасливо бросила на Франсуа быстрый взгляд. Как она и ожидала, он очень пристально ее рассматривал. Поймав ее взгляд, он криво усмехнулся, утвердив Ким во мнении, что за ней начали ухаживать. Ей стало интересно, что сказал ему Эдвард об их взаимоотношениях.

— Может, к тому времени сюда приедет и ваша семья, — предположила Ким.

— Может быть, — согласился Франсуа.

Закончив приготовления ко сну, Ким нарочно оставила приоткрытой дверь спальни, чтобы видеть ванную, которая находилась между ее спальней и комнатой Эдварда. Она решила не засыпать, пока не вернется Эдвард, чтобы поговорить с ним. Плохо, что она не могла даже представить себе, когда это произойдет.

Удобно облокотившись на подушки, Ким взяла с ночного столика дневник Элизабет, нашла то место, где остановилась в прошлый раз, и продолжала чтение. В общем-то, дневник не оправдал тех надежд, которые она на него прежде возлагала: кроме последней записи, все остальные не содержали ничего интересного. Во всех остальных местах Элизабет просто описывала погоду и какие-то мелкие события, вместо того чтобы писать о своих мыслях, что заинтересовало бы Ким в гораздо большей степени.

Несмотря на все старания бодрствовать как можно дольше, сон взял свое, и Ким, не выключив свет, уснула. Разбудил ее звук спускаемой в туалете воды. Открыв глаза, она увидела, что Эдвард в ванной.

Ким протерла заспанные глаза и попыталась, взглянув на часы, сообразить, сколько сейчас времени.

Был второй час ночи. Не без усилия она надела халат и тапочки. Почувствовав, что окончательно проснулась, Ким пошла в ванную. Склонившись над раковиной, Эдвард старательно чистил зубы.

Ким уселась на закрытый крышкой унитаз и обхватила руками колени, прижав их к подбородку. Эдвард вопросительно посмотрел на нее, но ничего не сказал, пока не дочистил зубы.