Книга Приказы не обсуждаются - Игорь Берег

Загайнов прошептал:

— Разрешите на разведку сползать?

Видимо, Симонов знал, что у Сашки есть опыт подобных действий, потому что не раздумывая дал «добро». Один бесшумно исчез во мраке, а двое остались его ждать. Минуты превращались в часы, но Загайнов не возвращался. Евгения начало одолевать беспокойство. В конце концов, унитовцы не простые солдатики ФАПЛА, наскоро обученные и получившие оружие. Эти люди воюют уже давно, а значит, опыт действий в лесах есть. Что если Загайнов напоролся на какой-нибудь передовой пост и был схвачен? Не очень верилось, что Сашка так просто дастся в руки каким-то партизанам, но чего не бывает на войне?

Симонов почувствовал его волнение, толкнул в бок.

— Лежи спокойно, ничего с ним не случится.

И верно. Из темноты послышался тихий свист. Евгений ответил, а через минуту впереди зашуршала трава и голос Загайнова произнес:

— Помогите тащить. Тяжелый, зараза…

Сашка ухитрился взять «языка»!

Евгений метнулся вперед, перехватил у товарища массивное вонючее тело и поволок его туда, где ждал Симонов.

Загайнов тяжело дышал. Алексей Васильевич сунул ему сначала флягу со спиртом, а затем — с водой.

— Ух, хорошо! — сказал Сашка. — Сейчас бы сигаретку! Да не бойтесь, не увидят, до них отсюда с полкилометра и сплошной лес.

— А передовое охранение?

— Дрыхнут, как сурки! Умаялись, видимо, вот и не выдержали. Я мимо них чуть не в полный рост прошел. И этот, которого я притащил, тоже спал. Не представляю, как Савимби ухитрился столько лет по лесам бегать с такой дисциплиной подчиненных? У нас бы его в два счета повязали.

— Что, вообще все в лагере спят? — удивился Миронов, протягивая Сашке сигарету и зажигалку.

— Нет, самого точно охраняют, я разглядел. Но вот по периметру…

— Наверное, знают, что ФАПЛА к ним ночью не сунется, вот и расслабились, — предположил Симонов. — Здесь днем принято воевать. Много их там?

— Человек семьдесят бойцов и примерно полтора десятка баб и ребятишек. Четыре «лендровера». Поставили три палатки, там начальство. А остальные прямо на земле спят. Даже костры разожгли, ужин себе готовили. Эти партизаны неплохо питаются, глядите, какой боров!

— Разглядишь тут… — проворчал Симонов. — Так, хлопцы, вы португальского все равно не знаете, так что покараульте, пока я его допрашивать буду.

«Хлопцы» докурили свои сигареты, пряча огоньки под полы куртки, и выдвинувшись вперед метров на пятьдесят, залегли. Сашка стал шепотом рассказывать, что ему удалось увидеть.

— Боевики эти, похоже, устали зверски. Понятно, гоняют их в последнее время. Валяются, кто где упал. Только с десяток бодрствуют, которые палатки охраняют. Над всем лагерем храп стоит. В принципе, можно попробовать пробраться, часовых снять и Савимби грохнуть. Или у «языка» выяснить, в какой палатке он спит, и закинуть туда пару гранат. Верняк!

— Нельзя, — с сожалением сказал Евгений. — Забыл, что ли? Надо все сделать так, чтобы создать иллюзию, что его местные вояки кончили. Или свои взбунтовались. А так, конечно…

— Ну, начальник чего-нибудь придумает, — согласился Сашка.

Внезапно со стороны Симонова раздался тихий свист. Командир звал своих бойцов.

— Что это он? — удивился Загайнов. — Неужели успел допросить?

И они вернулись к своей стоянке.

— Ты кого привел? — ласковым голосом спросил Алексей Васильевич Сашку.

— Как — кого? Бандита.

— Да? Ну, посмотри на этого «бандита»!

И Симонов, став спиной к лагерю Савимби, чтобы прикрыть огонек, чиркнул зажигалкой.

Изумленные Миронов и Загайнов увидели, что, прислоненный спиной к дереву, перед ними сидит вполне белый человек! Пламя зажигалки отражалось в его широко раскрытых испуганных глазах.

— Ну-ка, повтори, кто ты, — приказал Симонов.

— Летчик я, летчик! — забормотал пленный.

— Как зовут?

— Мыкола… То есть Николай!

— Хохол! — поразился Миронов. — Слышь, Мыкола, какого хрена ты здесь делаешь?

— Прилетел с хозяином. У него с местным черным какие-то дела…

— А кто хозяин?

— Господин Стайниц…

— Ну, ё… — только и смог сказать Евгений.

Загайнов расстроился:

— Чертова темнота! Это надо же было в центре Африки хохла с негром попутать!

— Не расстраивайся, — успокоил его Симонов. — Этот «язык» даже лучше будет. Наверняка все о колонне знает и нам расскажет. Ведь расскажешь, Коленька?

— Расскажу, расскажу, только вы меня не убивайте! — закивал летчик. — Не убьете?

— Если честным будешь — не убьем, — заверил Симонов. — Готов отвечать?

Пилот выложил все как на духу. Ступин прилетел сюда на собственном самолете. Небольшом, но реактивном. «О, как! — подумал Евгений. — Круто Серега поднялся…» Встреча с партизанским главарем была согласована заранее. Но, когда Ступин с пилотом находились в лагере Савимби, неожиданно появились правительственные войска. Вернуться к самолету не удалось и алмазному контрабандисту, а также и несчастному летчику пришлось уходить вместе с колонной. Ступин надеялся оторваться от партизан где-нибудь по дороге и вернуться, но пока этого не получалось. Он рвал и метал, а сделать ничего не мог. Приходилось тащиться по лесам и страдать. В общем, искатель приключений их наконец получил.

Миронову пришла в голову неплохая идея.

— Ты можешь указать, где твой шеф спит? — спросил он Мыколу.

— Конечно!

— Тогда рассказывай.

— Женька, ты что удумал? — встревожился Симонов.

— А мы с Сашкой сейчас опять в лагерь сходим и этого господина Стайница сюда приведем, — не стал скрывать Миронов. — Он нам очень нужен будет, когда все кончится.

Алексей Васильевич подумал минуту и согласился на еще одну вылазку к партизанам.

По наводке летчика они быстро разыскали в спящем лагере палатку, в которой обретался Ступин. Она стояла поодаль от двух других, поэтому практически без труда Сергей был оттуда извлечен, обездвижен и унесен в лес.

Когда он пришел в себя, то, как ни странно, даже обрадовался своим похитителям. Чуть обниматься не кинулся.

— Боже мой! — шептал он. — Я уже и не надеялся, что вырвусь из лап этого чудовища! Ему-то ничего, он столько лет в лесах живет. А мне каково?! И ведь убить могут в любую минуту…

В общем, был Ступин жалок и готов к полной и безоговорочной капитуляции. И сотрудничеству, естественно. Евгению стало противно, и он отошел в сторону, чтобы покурить. Загайнов присоединился к нему.

— Вот ведь гадость какая! — сказал Сашка. — Влез по дурости в авантюру, а теперь сопли распустил.