Книга Киллер из шкафа - Андрей Ильин

— А ты чего молчишь, Крендель? Ты что, пустой?

Крендель вздохнул и потянул из-за пазухи добротные, с красивым узором наволочки. Которые так часто пропадают...

Микроавтобусы влились в общий автотранспортный поток и совершенно растворились в нем. Для всех. Кроме неприметного серого «Москвича», прилепившегося к ним через две пропущенные вперед машины.

— Первый? Говорит Второй. Сопровождаем объект. Два микроавтобуса, номерные знаки... Движемся по улице... В сторону... Предположительное направление...

— Вас понял. Смена будет ждать на перекрестке улиц...

На перекрестке указанных улиц неприметный «Москвич» свернул в сторону, и его место заняла неприметная «Волга». Чтобы еще через несколько улиц уступить свое место неприметным «Жигулям»...

Глава пятьдесят седьмая

Петр Семенович вызвал капитана Борца. Не в кабинет вызвал. На этот раз на дачу. Как особо приближенного к себе исполнителя.

— Товарищ ге... Петр Семенович, капитан Борец по вашему приказанию прибыл... — И капитан привычно потянул руку к пустой, без привычной армейской фуражки, голове.

— Заходи, капитан. Садись. И перестань есть меня глазами. Чай, не на службе.

Капитан прошел и сел в указанное ему кресло. На самый краешек сел. Потому что хоть и не на службе, хоть и в гражданском, но, как известно, от перемены мест и униформ сумма присутствующих не меняется. Он, даже пусть и в смокинге, лишь капитан. А генерал хоть в парадном кителе, хоть в домашнем халате — один черт вышестоящее командование.

— Пить будешь? — спросил Петр Семенович.

— Нет. То есть да, — согласился капитан. Генерал разлил по хрустальным рюмкам коньяк, протянул его капитану.

— Как же это ты, майор, порученное тебе дело прошляпил? Четырех бойцов потерял. Без толку.

Капитан поднялся с кресла и выпрямился, прижав ладони к швам гражданских штанов.

— Виноват!

— Я знаю, что виноват. Я спрашиваю, как умудрился?

— Не могу знать! Возможно, неверно оценил оперативную обстановку. Не распознал находящиеся в резерве силы противника...

Этот капитан очень напоминал своего предшественника майора Сивашова. Вбитыми в голову общевойсковыми манерами напоминал.

— Сядь, капитан. И расслабься. Я тебя не за тем к себе пригласил. За то я тебе буду вставлять в служебной обстановке. По самые... вставлять. Приготовься. А вот вне служебной скажу — с кем не бывает. Первый блин, он всегда комом...

Первым блином были четыре убитых и искалеченных пулями в перестрелке под аркой бойца. Четыре живых человека.

— За проигранный бой не спрошу. А вот за все остальное, за что — ты знаешь, непременно. Ну, что там у тебя с «остальным»?

— Ваше приказание выполнено... Петр Семенович...

Генерал внимательно посмотрел на подчиненного и налил еще по одной. Разговор с соблюдением субординации его не устраивал.

— Прозит!

После второй капитан порозовел и слегка расслабился.

— Я сделал. То, что вы просили...

Фраза «я сделал то, что вы просили» означала многое. Означала, что майор Сивашов мертв.

— Как это произошло? — спросил Петр Семенович.

— Несчастный случай. Взрыв бытового газового баллона на даче.

— Насмерть?

— Насмерть.

— Жалко майора. Хороший был мужик, — вздохнул Петр Семенович.

Капитан молчал и смотрел на не пустую еще бутылку коньяка.

— Расследование было?

— Было. Формальное.

— И что?

— Посчитали несчастным случаем.

— Ну, тогда давай за майора, — встал и взял вновь наполненную рюмку Петр Семенович. И капитан встал.

— Чтобы земля ему пухом! Генерал и капитан выпили и сели.

— На, — сказал Петр Семенович и пододвинул капитану чистый лист бумаги и ручку. — Напиши, как там все это было.

— Но это же...

— Пиши, пиши. А ты как думал? Ты думал, так просто... Мы теперь с тобой одной ниточкой. Я приказал. Ты сделал. Ты меня за одно интересное место держишь, я — тебя. Так что пиши! Теперь отступать поздно. Теперь нам до конца идти. Вместе.

— На чье имя писать? — спросил капитан.

— На мое имя пиши.

Капитан взял ручку и в левом верхнем углу начал писать: «Генералу...»

— Ты что?! С ума спятил? — выдернул и смял бумагу генерал. — Я же на имя сказал, а не на звание и должность. Пиши по-простому. !

«Петру Семеновичу», — написал капитан в углу, а посередине листа большими буквами — «Рапорт». Нет, все-таки благоприобретенные привычки — большое дело.

Петр Семенович сидел, вертел в пальцах пустую рюмку и смотрел, как капитан убористым почерком заполняет лист. Затягивая тем на своей шее еще одну петлю. Впрочем, ему все равно деваться было некуда. Хоть с рапортом, хоть без него. Что он и сам прекрасно понимал. Бумага — это только бумага. До бумаги уже было дело. Убийство своего бывшего командира было...

— Все! Написал, — сказал капитан. — Коньяку еще можно?

Петр Семенович наполнил рюмку.

— Ну вот, теперь мы вместе. Капитан обреченно кивнул.

— Ну а теперь о деле. О следующем деле. О моем, а теперь уже и о твоем деле, — сказал генерал. И бросил на стол несколько иностранных паспортов. — На, посмотри.

Капитан открыл паспорта. С фотографиями известных ему бойцов. И с открытыми шенгенскими визами. Капитан удивленно посмотрел на генерала.

— Знаешь, чего здесь не хватает?

— Чего?

— Твоего паспорта. Который ты должен получить завтра не позднее десяти ноль-ноль в туристической фирме вот по этому адресу.

— А зачем мне паспорт?

— Затем, что мы выезжаем в Европу. На экскурсию. Я, ты и они.

— В Европу?!

— Туда. В качестве поощрения за... потрясения последних дней.

— Когда выезжаем?

— Когда я скажу.

— Но у меня работа...

— Нет у тебя работы. У тебя отпуск по семейным обстоятельствам, без сохранения содержания, сроком на три недели. Напишешь завтра рапорт, я подпишу. И у твоих бойцов тоже отпуск. Правда, они о нем еще ничего не знают. И вообще ни о чем не знают. Ты им скажешь.

— Но я сам ничего не знаю!

— Скажешь, что едем сопровождать и охранять особо ценный воинский груз. И что больше им ничего знать не положено. Все остальное они узнают там, на месте.

— А что на самом деле?

— На самом деле? На самом деле... сопровождение груза. Который будешь получать ты. Как человек, которому я доверяю. Почти как себе!