Книга Волки сильнее собак - Мартин Круз Смит

– И вы приехали на помощь?

– Да. Два года назад. Я уже был ее пациентом. Но Ребекка не хотела иметь дел с мафией. Мы поженились, и я приезжал навестить их лишь раз в месяц, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь об этом узнал, особенно бывшие мои «товарищи».

– А гигиенист?

– Ах она? Мне требовалось прикрытие, чтобы бывать в кабинете. Уверен, она хорошо проводит время в Марокко. Милая девочка.

– Именно так сказал Виктор.

– Я видел его. Повозил по Киеву. Он выглядит получше.

– Звонок, который вы сделали из Бутырки Паше Иванову, о чем он был?

– Это было предупреждение, вернее, стало бы таковым, если бы он ответил на звонок.

– Предупреждение о чем?

– Кое о чем.

– Точнее?

– Не стоит.

– Давайте помогу вам. Карел Катамай. Кстати, он мертв.

– Видел в новостях. – Антон повернулся спиной к стойке с помадой. – Я знал Катамая со времен его детства в Припяти. Знал, через что он прошел. Я помн(о эвакуацию и как люди относились ко всем жителям Припяти, словно мы были зачумленные. Мне повезло, что я боксер; надо мной не посмеешься. А вот Карелу было трудно. Он часто писал мне в юности, потом на несколько лет замолчал, а потом вдруг позвонил и сказал, что находится в Москве и ему нужен на время фургон. Фургон дезинсектора. Он никогда раньше ни о чем меня не просил.

– Он сказал зачем?

– Сказал, что это просто розыгрыш. Для друга.

– И вы достали ему фургон?

– Что я, по-вашему, идиот? Поставить будущее своей семьи под угрозу и украсть фургон для парня, которого не видел много лет? Когда я отказался, вот тогда-то он и сказал мне, что приехал в Москву разделаться с Пашей Ивановым. Я сказал, что он почти недосягаем. Но Катамай был непреклонен, и дело закрутилось. Тогда я засадил самого себя в Бутырку, пока все не закончится. Позвонил Иванову, но он так и не отозвался. Я пытался его предупредить.

– А теперь собираетесь бежать?

– Я не бегу. Просто хочу жить нормально, по закону.

– И как же вы думаете избавиться от такого преступного прошлого?

– Выйду из дверей. Сяду в самолет. И улечу.

– А как же погубленные вами люди? Неужели вы думаете, что сможете все это так просто забыть?

Антон сжал кулаки. Стойка с помадой задрожала. Аркадий взглянул в зал ожидания и увидел доктора Левинсон с дочерью, стоящих с багажом и рассматривающих авиабилеты. Ему показалось, что под ним разверзается пол.

– Нет, не смогу, – сказал Антон. – Ребекка говорит, что я должен взять всех этих людей с собой. Так что все они со мной отправляются. Я все время буду их помнить.

– Собираетесь искупить грехи?

– Может быть.

– Ренко! – Зурин махал через весь зал в сильном волнении. – Черт побери, Ренко!

Впервые Аркадий увидел глаза Антона такими – не колючими, а очень искренними. Антон разжал кулаки и стоял с опущенными руками. Аркадий почувствовал, как стало тихо в зале.

– Ренко, стойте где стоите! – приказал Зурин.

– Вылет в 10.00, – прочитал Аркадий на посадочном талоне Антона. Он вернул билеты и документы. – На вашем месте я поспешил бы к выходу. – Антон хотел что-то сказать, но Аркадий подтолкнул его. – Быстрее и не оглядывайтесь!

Антон подошел к своим – в их окружении он выглядел гораздо человечнее. Они подхватили ручную кладь и слились с толпой направляющихся к выходу на взлетное поле. Антон надел солнцезащитные очки, несмотря на пасмурный день. Девочка помахала ему на прощание.

– Ренко, долго вы будете стоять на одном месте? – раздраженно спросил подошедший Зурин. – Кто был этот человек?

– Я обознался.

Они вернулись в пивной бар. Зурин закурил сигару и принялся читать газету. Аркадий попытался сделать то же самое, но не смог – вокруг было столько людей, столько возможностей, бурлила жизнь.

19

Они приехали в Чернобыль в декабре. Ева решила, что однодневное радиоактивное облучение вреда не принесет, и Женя ехал как полный энтузиазма заложник. В новой куртке, а для Аркадия это уже было приличной победой.

Падал легкий снежок, накрывая деревню сверкающим белым одеялом. Кусты куманики превратились в сказочные цветы. Полуразвалившиеся избы были приукрашены белым, а на каждом брошенном на улице стуле лежала уютная снежная подушка. Клара, похожая на викинга, Ольга с мутными очками, Нина на костылях и, конечно же, Роман с Марией – все они собрались, чтобы встретить гостей хлебом-солью и самогоном. Приехал из Чернобыля Ванко. Даже корова подняла голову из стойла, чтобы посмотреть, что там за шум.

Мария наварила борща, ну и достала самогон, разумеется. Мужчины ели стоя. Окна запотели, щеки у всех раскраснелись. Женя изучал печку с полатями, и Аркадию пришло в голову, что мальчик никогда не видел крестьянской избы, а только читал про нее в сказках. Он повернулся к Аркадию и вымолвил: «Баба Яга». Внутри ничего не изменилось: те же самые коврики с лесными пейзажами и красно-белые вышивки, икона в красном углу, на стене фотографии молодого Романа вместе с Марией, их дочери с мужем и маленькой девочкой, а также снимок той же самой внучки на кубинском пляже.

Ева была центром внимания, так как Мария и ее подруги хотели знать, какая она – Москва. Хотя Ева не показывала виду, Аркадий понимал, что иногда она чувствует себя не в своей тарелке. Она уехала из зоны и устроилась на работу в клинике, но временами ей казалось, что она лишь занимает место Ирины. В остальном все было хорошо, даже отлично.

Под влиянием самогона Ванко признался, что после смерти Алекса Герасимова финансирование российской стороной экологических исследований резко сократилось. Работала группа ученых из Техаса, однако им был бы, вероятно, необходим кто-то местный. Может быть, «Британские сторонники экологии» захотят помочь. Ванко так на это надеялся.

Мария весело смеялась. В ярких шарфах она выглядела как упакованный подарок, ее стальные зубы радостно блестели. Почти детское ликование Марии, казалось, заразило остальных деревенских старух – все шумели, громко разговаривали, смеялись.

Роман смущенно потянул Аркадия в сторону и сказал:

– Никто из родных не навещал нас почти год. Представьте, даже не были на кладбище.

– Печально слышать.

– Понятное дело, они люди занятые и далеко отсюда живут. Сдается мне, вы не станете возражать, если я воспользуюсь вашим приездом, ведь когда еще здесь соберутся трое мужчин. Нужно хотя бы троих. Вот почему я позвал Ванко. Не волнуйтесь, старая одежда для вас найдется.

– Мне хорошо и в своей.

– Ладно! – Роман снова наполнил стаканы.

– Трое мужчин, зачем? – вернулся к разговору Аркадий.