Книга Маньчжурская принцесса - Жюльетта Бенцони

Свара продолжалась бы и дальше, если бы не вмешалась генеральша. Усадив Орхидею на стул, она подошла к группе, в центре которой извивалась ее кузина, сняла перчатки и отвесила ей несколько звонких пощечин, после которых та тут же затихла.

– Посадите ее в кресло, – посоветовала кузина, – и дайте ей выпить чего-нибудь крепкого! В конце концов, она только что услышала о гибели своего сына, так что ее срыв вполне понятен.

Ее совету последовали. Воспользовавшись наступившей паузой, комиссар Россети потребовал от своего подчиненного, чтобы тот отчитался о случившемся. Счастливый от того, что ему довелось говорить в такой аудитории, Грациани с красноречием приступил к изложению своей точки зрения на происшедшее. Несколько раз Лартиг и Пенсон пытались вставить слово в его рассказ, но каждый раз инспектор властным жестом останавливал их и вынудил дослушать Грациани до конца. Комиссар Ланжевен продолжал молчать.

– А теперь, господа, я слушаю вас, – сказал Россети, бросив взгляд на своего парижского коллегу. – И пожалуйста, говорите по одному.

Рассказ Пенсона оказался кратким. Наоборот, журналист говорил долго, стремясь не упустить ни одной подробности. Тем не менее, когда он дошел до выводов и заявил, что, по его мнению, виновность Орсо Лена не вызывает никаких сомнений, комиссар предложил ему придерживаться фактов. И все же Лартиг заявил.

– Видимо, не я один так думаю. Иначе почему этот человек находится сейчас под охраной полицейского. Полагаю, что вы арестовали его в тот момент, когда он входил сюда?

– Вам не следует предполагать что-либо. Сейчас я хотел бы выслушать, что скажет эта юная дама, особенно о том, что только что произошло... Но прежде всего, мадам, кто вы такая?

Сидевшая рядом с Орхидеей мадам Лекур тут же положила ей руку на плечо, как бы демонстрируя, что она находится под ее покровительством.

– Учитывая то, что устами инспектора против вас выдвинуто обвинение, вы можете требовать допроса в присутствии адвоката, моя бедная крошка. Комиссар – это еще не судья.

– Несомненно, но когда ему отказываются отвечать, тогда уж точно отправляются к судье, – едко заметил Россети. – К тому же, я в любом случае могу настаивать на том, чтобы эта дама предъявила мне свои документы.

– Я отвечу на ваши вопросы, – сказала Орхидея, чувствуя, что ее наполняет ощущение спокойствия и уверенности в себе. – К тому же у меня нет никаких оснований лгать, ведь по меньшей мере три человека из здесь присутствующих знают меня. До того как я встретила Эдуарда Бланшара, я принадлежала к маньчжурскому императорскому дому, я была... принцессой, а наша императрица занимала в моем сердце место второй матери. Сегодня же я только вдова Эдуарда Бланшара...

– А стало быть, именно вас первоначально подозревали в его убийстве, не так ли?

– Именно так.

– Что касается этого обвинения, то комиссар Ланжевен только что указал на его беспочвенность, и мы не станем к нему возвращаться. Однако ваше последующее поведение кажется по меньшей мере странным. Вы ведь приехали в Ниццу под вымышленным именем?

– Совершенно верно.

– Но почему?

На мгновение воцарилось молчание. Орхидея встретилась взглядом с Лартигом, Пенсоном, Ланжевеном, которые делали вид, что ответ на этот вопрос их вовсе не интересует, а затем с Агатой Лекур, которая ободряюще ей улыбнулась и пожала руку.

– Все очень просто. Я пришла к выводу, что мой муж стал жертвой ревности и жадности его младшего брата... И я решила, что, согласно законам чести моей страны, я должна отплатить кровью за кровь.

– Иными словами, вы хотели убить его? Я правильно вас понял?

– Именно так. Но все дело в том, что я его не убила...

– И тем не менее, он мертв.

– Не по моей вине. Когда я вошла в его дом, он уже был мертв.

– Этот дом принадлежит графу Альфиери. Может быть, вы пришли на свидание к нему?

– Нет. Я пришла к Этьену Бланшару. Я знала, что он прячется под вымышленным именем, как это сделала и я сама. Зачем это ему понадобилось, я не знаю. В Ниццу я приехала именно для того, чтобы разыскать моего... деверя. Казалось, он пропал, не оставив никаких следов, я уже отчаялась его найти. И тут судьбе было угодно, чтобы мы повстречались. Несмотря на его вымышленный титул, я сразу его узнала. Он тоже сразу отгадал, кто я такая. Вчера, встретив меня в разгар карнавала, он назначил мне свидание в своем старинном дворце. Он сказал, что это единственное место, где он чувствует себя самим собой. А еще он сказал, что... любит меня.

Эти бесхитростные слова вызвали у Аделаиды новую вспышку ненависти. Она разразилась проклятиями и оскорблениями.

– Эта женщина врет, – кричала она. – Этьен не испытывал к ней ничего, кроме ужаса, так как она поломала карьеру и погубила его брата, которого он так любил.

Тут ее перебил Грациани.

– Возможно, что в этом вопросе она и не врет. В комнате, где нашли труп вашего сына, висит портрет его убийцы. Но пусть она сама все расскажет...

– Я еще раз повторяю, что я не убивала его, но лишь намеревалась убить. Для этого я захватила с собой оружие...

– Какое именно? На месте преступления найден лишь нож, а в вашей сумочке ничего нет.

Орхидея взглянула на журналиста.

– Месье Лартиг, – сказала она. – Я знаю, что вы хотели мне помочь, но я бы предпочла, чтобы вы отдали полицейскому то оружие, которое подобрали в комнате.

Журналист пожал плечами и достал из кармана револьвер, протянув его Россети.

– Пожалуй, вы правы, – сказал Лартиг. – Револьвер заряжен, но из него не сделано ни одного выстрела.

Комиссар повертел в руках револьвер, затем, передал его Ланжевену и вновь обратился к Орхидее.

– Продолжим! Итак, мы установили, что вы приняли приглашение месье Бланшара с целью убить его? Я вас правильно понял?

– Да, это так, я собиралась открыть огонь сразу же, как увижу его. Я опасалась того, что, если заговорю с ним, моя решимость может дрогнуть. Но когда я пришла, то поняла, что кто-то опередил меня. Я испытала столь сильное потрясение, что потеряла сознание.

– А как вы распорядились своим багажом? Должно быть, вы оставили его на вокзале?

Но тут Пенсон опередил Орхидею. Обменявшись репликой с Ланжевеном, он сказал:

– Я следил за мадам Бланшар весь день и могу вам ответить на этот вопрос. Но если вы не возражаете, мы вернемся к нему позже...

– Хорошо. Мадам, я благодарю вас, в особенности за вашу откровенность!..

– Итак, – вмешалась Аделаида, – я надеюсь, что вы ее немедленно арестуете. Вы меня поняли? Она хвалится тут своим преступлением! Что до всей этой истории, то наверняка ее изобрел этот тип, умеющий манипулировать револьверами. Она не выдерживает критики. Интересно, с чего бы захотел Орсо убивать человека, которого он не знает? Ведь никто не мог предположить, что этот... Альфиери, на самом деле мой бедный Этьен?