Книга Горькие яблоки - Оксана Олеговна Заугольная

что смысл сна ускользал от неё. — Кажется, Ирена говорила, будто это связано с ростом магии…

— У магиков оно связано с этим, — грубо прервал её Мейнгрим. — Не у таких как ты. Прости.

Он сконфуженно отвернулся и подошел к столу. Опершись о столешницу, он нервно забарабанил по ней пальцами.

— Прости, — повторил он глухо, не поворачиваясь к ней лицом. — Я не понимаю, что-то не сходится. Или я что-то упускаю. Уже должно…

— Что должно? — Радка подошла к мужу вплотную и, не дождавшись ответа, обвила руками за талию и прижалась щекой к сгорбленной спине. — Я не знаю, что ты ищешь. Помоги мне, расскажи хоть что-нибудь.

— Не могу, — спина словно закаменела под её ласковыми прикосновениями. Он помолчал и добавил. — Я дал слово.

Радка кивнула, зная, что он не увидит этого кивка. Всё так, он дал слово беречь их с сыном, и теперь боялся не справиться.

Судя по тому, как он кружил рядом с ней во время её разговоров с цветочными, он добыл доказательства их вины, но попросту боялся спугнуть. А она вела себя как дурочка, всё сильнее привлекая к себе этих людей своими неудобными вопросами.

Что-то важное билось в голове на заднем плане, но Радка никак не могла ухватить за хвост эту мысль. А вот что она могла, так облегчить работу Мейнгриму и начать наконец слушаться его во всем. Давно было пора понять, всё, что он делает — идет ей на пользу.

— Что мне делать? — наконец спросила она шепотом.

Мейнгрим медленно выпрямился и взял её ладони в свои, перчатка царапнула нежную кожу. Он повернулся к ней лицом, оказываясь неожиданно слишком близко.

Не отрывая взгляда от её лица, он наклонился и прижался губами к её рту. Болезненно и неловко, не давая ей ответить на поцелуй, он терзал её губы так долго, что она почувствовала легкое головокружение.

— Я отвечу тебе завтра, — шепнул он ей в губы, когда наконец оторвался от них. — Жаль, что моя спальня так далеко отсюда.

— Спальня — не единственное место в доме, — Радка почти не заметила этого «моя», но от этого «почти» было еще горше.

Мейнгрим усмехнулся одними губами, глаза его оставались настороженными.

— Ты считаешь, что кабинет, знавший всех моих предков от первого синего магика, вытерпит такое непотребство? — спросил он.

— Насчет кабинета не знаю, но этот стол выглядит довольно крепким, не удивлюсь, если окажется, что он проходил такую проверку раньше, — в тон ему ответила Рада и тут же поплатилась за это. Мейнгрим легко подхватил её чуть ниже ягодиц и опустил на столешницу. Если до этого момента там и были какие-то бумаги или мелкие вещи, то теперь уже ничего не осталось.

Радка уже приподняла бедра, позволяя стянуть теплые уродливые панталоны, как вспомнила о важном.

— Грим, амулет… Тот… Ну… — она кивком указала на живот.

Поднявший было бровь от такого обращения, муж расслабился, словно и не он был ярым сторонником ношения амулета от тягости.

— Ничего, обойдемся без него, — ответил он медленно и, только взглянув снова ему в глаза, Радка поняла, что отсутствие на ней амулета для него вовсе не случайность. И наконец-то вздохнула спокойно, позволяя себе расслабиться, несмотря на твердую жесткую поверхность стола.

Она немногого ждала от такой неожиданной импровизации, но напрасно. Мейнгрим с самого первого жеста сумел удивить её. Для начала он стянул через голову рубашку и бросил на пол. И Радке требовалось немало усилий, чтобы остаться на месте, и не сесть на столе, чтобы получше разглядеть мужа в тусклом свете лампы.

Ведь странное дело, сколько они были женаты — уже несколько лун минуло, да и до этого жили в одном доме, не говоря уж о том, что лишь недавно супруг начал отказывать ей в общем ложе, да только Радка ни разу, ни единого самого крошечного разочка не видела мужа обнаженным. Без штанов видела, а вот без рубахи — ни разу. Уже в пору было и впрямь поверить, что у него там чешуя или что похуже, только времени на эти глупые мысли у Радки не оставалось, а сейчас и вовсе можно было забыть об этом, потому как Мейнгрим выпутался и из парадных брюк, вместе с бельем и носками оставив их неаккуратной грудой на полу, и теперь с непонятным выражением на лице смотрел на куда менее раздетую супругу.

Радка придирчиво — когда еще такой шанс предоставится, может, и никогда! — оглядела доставшееся ей «сокровище». И неожиданно для себя поняла, что ей не придется врать, чтобы ненароком не обидеть и без того склонного к беспричинным обидам мужа. Ей нравилось то, что она видела. Пожалуй, именно такими она представляла драконьих всадников — жилистых, ни грамма лишнего жира, с крепкими, хоть и не особо выдающимися мускулами. Завитки волос, поднимающиеся от паха до пупка примерно посередине прерывались довольно широким, хоть и бледным шрамом, да и на груди виднелось несколько шрамов потоньше, но оставшихся определенно после более опасных ударов. Похоже, именно этих следов на своем теле и стеснялся её угрюмый муж, потому как всё еще медлил, не торопясь подойти к ней ближе.

— Боевой магик, — шепнула Радка и недоуменно качнула головой, всем своим видом показывая, как непонятны ей его стеснения. — Ты долго будешь меня морозить?

Не слишком успокаивающе или ласково, да и не умела Радка говорить так ни с кем кроме Фабуся, однако Мейнгриму хватило и этого. Он шумно выдохнул и сделал шаг вперед, оказываясь у края стола. Радка обхватила его коленями и притянула ближе, не давая передумать. Ей до смерти хотелось коснуться губами таких притягательных и на вид гладких рубцов. Кто знает, сколько их можно еще обнаружить на теле супруга? Да и сами поиски могли стать весьма впечатляющими…

И после всего этого проснуться утром в хозяйской спальне было не столь удивительно, как то, что Мейнгрим по-прежнему оставался рядом. От неожиданности Радка даже забралась под одеяло, отметив про себя, что совершенно раздета. А муж всё также сверлил её взглядом, словно пытался разглядеть насквозь. В некотором роде так оно и было, и это Рада поняла, едва он заговорил.

— А как женщины узнают, что у них будет ребенок? — спросил он, заметив, что Рада проснулась.

— Чего? — спросонья та соображала медленно, и предпочла