Книга Поцелуй вдовы - Джейн Фэйзер

– Сомневаюсь, что вы когда-нибудь болели тем же, чем Робин, – заметил Хью.

– А вот вы, сэр, по-моему, болели. Правда? – Пиппа вопросительно уставилась на него. В ее карих глазах читался вызов, и она очень сильно напоминала Хью свою мать. Он перевел взгляд на Пен и обнаружил, что та тоже смотрит на него с неодобрением. Видимо, отсутствие у него сочувствия к сыну не нашло отклика в сердцах его падчериц.

– Это не твое дело, Пиппа, – сердито проговорил он. – Если ты уже позавтракала, то советую тебе заняться делом.

Появление Джиневры с дымящейся кружкой в руке спасло Пиппу от необходимости отвечать.

– Оно не такое противное, как то, что я дала тебе вчера вечером, – сказала она, ставя кружку на стол. – Будь осторожен, питье очень горячее.

– Так ты все же полечила его вчера? – удивился Хью.

– Я дала ему питье, которое снимает тошноту и помогает заснуть.

– Ой, я пила его! – заявила Пиппа, наклоняясь, чтобы заглянуть б кружку. – Я пила его, когда у меня была лихорадка и страшно болела голова. Если положить в него мед; то оно очень даже вкусное. Положить тебе меду? – Она потянулась за горшочком с медом.

Робин покачал головой и сделал глоток.

– Если вы с Пен позавтракали, идите готовиться к уроку, – обратилась к дочерям Джиневра. – Магистр, они будут ждать вас в своей комнате через полчаса.

– Пойду, подберу нужные нам книги, – радостно объявил магистр, вставая. – Как приятно вернуться к обычной жизни, миледи. Может, мы с вами почитаем сегодня вечером, как раньше?

– Если получится, – ответила Джиневра.

– Мой сын тоже мог бы заниматься, – задумчиво проговорил Хью, когда магистр вышел из зала. – Он умеет писать, неплохо разбирается в счете, но совсем не знает языки. В частности, французский. – Он взглянул на Робина, который тупо таращился в чашку, глухой к словам отца. – Я не считал, что эти науки необходимы солдату, но сейчас, когда ему не надо учиться, как зарабатывать себе на хлеб, они бы ему не повредили. Что ты об этом думаешь, Робин? Робин!

Робин поднял голову и заморгал.

– Простите, сэр?

– Я предлагаю тебе с пользой потратить время и вместе с сестрами позаниматься с магистром. Ты не сможешь занять свое место при дворе, если будешь неотесанной деревенщиной.

– Но я хочу быть солдатом, – сказал Робин, стряхивая с себя апатию. – Я всегда хотел быть солдатом… как вы.

– Хью, ты скоро уяснишь, что изменившиеся обстоятельства не всегда меняют людей, – с милой улыбкой проговорила Джиневра, вставая из-за стола. – Если Робин твердо намерен стать солдатом, тебе вряд ли удастся сделать из него придворного просто потому, что теперь тебе это по средствам. Прошу простить меня, я должна примирить мастера Милтона с Краудером. Экономы что-то не поделили на кухне.

Тревожно хмурясь, Хью смотрел ей вслед. Джиневра, конечно, права. Но зачем она своим тоном показывает, что это доставляет ей удовольствие? Наверное, решила отомстить. Интересно, спросил он себя, надолго она затаит обиду? Если она будет при каждой возможности тыкать ему в лицо брачным договором, он начнет жалеть о том, что настоял на нем, хотя для этого нет никаких оснований. Любой человек посчитал бы договор обычным и разумным.

Хью повернулся к Робину. Тот все еще выглядел больным, несмотря на питье, приготовленное Джиневрой.

– Когда закончишь утреннее задание, можешь лечь поспать, – сказал Хью.

Робин с усилием поднял голову.

– Благодарю, сэр, – буркнул он.

Джиневра стояла посреди кухни и недовольно взирала на царивший там беспорядок. Со вчерашнего вечера, когда она готовила Робину питье, почти ничего не изменилось. Поварята и судомойки еле шевелились – очевидно, после вчерашнего праздника они страдали тем же, что и Робин. Над кучей костей жужжали мухи, а под столами рыскали собаки в поисках объедков.

Свежий воздух, проникавший в кухню через открытую дверь во двор, немного разгонял вонь от протухших продуктов и гарь. Дверь была открыта потому, что мастер Милтон и мастер Краудер разговаривали с тощим мужчиной, стоявшим у порога. Экономы напомнили Джиневре загнанных в угол собак. Создавалось впечатление, что они ощетинились друг на друга.

Джиневра приподняла шелковые юбки и, ступая по грязи, подошла к ним. Кухня является вотчиной эконома, это он должен распоряжаться здесь, а не хозяйка дома. Джиневра догадывалась, что состояние кухни до глубины души оскорбило Краудера, и он не смог удержать свое мнение при себе. Его критика, естественно, вызвала недовольство у мастера Милтона.

– Доброе утро, джентльмены.

Оба повернулись на ее голос и поклонились:

– Доброе утро, миледи.

Мужчина, с которым разговаривали экономы, прижал шляпу к груди и поклонился почти до земли.

– Миледи, – подобострастно произнес он и, выпрямившись, в раболепной улыбке показал гнилые зубы. У него было узкое лицо с близко поставленными глазами, а нос, судя по всему, ему не раз ломали.

– Кто это? – спросила Джиневра у экономов. Ответил ей мужчина:

– Меня зовут Тайлер, миледи. Я ищу работу. Думал, может, у вас найдется что-нибудь для меня. Я умею все. И по кухне, и на конюшне, и в саду. – Он заглянул в кухню. – Похоже, вам тут требуется помощь.

– Это так, – согласилась Джиневра. Она посмотрела на мастера Милтона и отошла в сторону, давая тому понять, чтобы он последовал за ней. Убедившись, что их никто не слышит, она сказала: – Мне бы не хотелось вмешиваться, Милтон, но ваши люди, похоже, не имеют представления о том, что нужно делать со всей этой грязью.

У эконома на лице отразилось замешательство.

– Мы не привыкли к таким большим приемам, мадам.

– Да, я понимаю. Но нужно, чтобы кто-то своим примером подстегнул слуг. Для начала выгоните отсюда собак и закройте продукты от мух. – Помолчав и сделав вид, будто эта мысль только что пришла ей в голову, она добавила: – Естественно, в доме стало больше народу. Одному тут не справиться. Вам не кажется разумным, если мастер Краудер возьмет на себя заботу о кухне и кладовых, а вам останется весь дом? Признаться, я поражена тем, как хорошо вы о нем заботитесь. В комнатах чисто, белье починено и пахнет свежестью, в каминах всегда дрова. Не исключено, что лорд Хью теперь чаще будет принимать гостей, поэтому нам понадобятся гостевые комнаты и все такое прочее.

Эконом был не глуп. Он понял, что под видом приятного комплимента ему отдан строгий приказ.

– Если лорда Хью устроит такое распределение обязанностей, мадам, я, конечно, сделаю, как вы говорите, – с поклоном ответил он.

– Полагаю, вы обнаружите, что лорд Хью будет доволен, – мягко сказала Джиневра. – Но если хотите, можете сами спросить его об этом.

– В этом нет надобности, мадам, – поспешно заверил ее эконом.