Книга Сокровища Массандры - Юрий Гаврюченков

— Ты как насчет винца? — осведомился потерявший осторожность Макс.

— Давай, — пожал плечами Юра, которому было уже все равно, что пить.

Макс вернулся из комнаты со старой грязной бутылкой и, криво улыбаясь, протянул подельнику. Юра взял ее и долго разглядывал, затаив дыхание.

— Там действительно то, что я вижу на этикетке?

— В самом деле.

— Ты серьезно прибарахлился. Не всякий лорд может себе позволить винный аукцион такого порядка.

— А мы не лорды. Чтобы пить хорошее вино, нам аукционы ни к чему, — гордо сказал Макс. — Мы нашли сокровища Массандры.

Глава восьмая,

в которой компаньоны сообразуются с обстоятельствами и отправляются на шопинг

Старинное вино пить не стали. Юра настолько обалдел от увиденного и услышанного, что протрезвел и отправился домой.

— Не трогай ее, — указал он на покрытую слоем пыли бутылку. — Это прибыльное дело. Я все устрою.

Устраивать он вернулся на следующий день.

— Я навел по Сети кое-какие справки, — доложил Юра, расхаживая по кухне. Вчерашние посиделки на нем никак не сказались: он был деятелен и гладко выбрит, от него пахло крепким табаком и хорошим одеколоном. — Из массандровской коллекции редких вин иногда выставляют раритеты на аукцион Сотби. В мае 2004 года в Лондоне прошли торги, на которых сто пятьдесят бутылок крепленых и десертных вин ушли почти за пятнадцать тысяч фунтов. Был отдельный лот из шести бутылок ручной выдувки мадеры «Братья Крон» с царскими печатями. Типа из царских подвалов. Лот ушел за четыре с хвостиком тысяч фунтов стерлингов. На другом аукционе в Нью-Йорке мускат белый «Массандра» продали за тысячу триста долларов. Бутылку какого-то древнего хереса на Сотби реализовали за тридцать одну тысячу девятьсот фунтов.

— «Херес де ла Фронтера», — промолвил Макс, которому было не так хорошо. Голова трещала, и настроение склонялось к нулевой отметке.

— Точно, он самый! По личному разрешению Кучмы продали одну бутылку из шести. Ты этого хереса, часом, в пещере не видел?

— Я там мало какие этикетки разглядывал, — нехотя признался Макс. — Не до наблюдений было. Так… похватали первые под руку попавшиеся бутылки, замаскировали вход и умчались.

Юра остановился, пронзил его рентгеновским взглядом:

— Из чего я заключаю, что в пещере вы нашли нечто куда более ценное. Не спрашиваю, молчу-молчу. — Он выставил перед собою ладони. — Поинтересуюсь только, осталось ли там еще что-то помимо вин?

— Часы большие деревянные, но они совсем никакие, — пожал плечами Макс. — Там очень много бутылок. Если порыться, может быть, еще чего отыщем. Допускаю, что я мог не все разглядеть, ковырялся наспех с плохим фонариком.

У Юры загорелись глаза.

— Давайте решать, как мы будем ехать. Предлагаю на самолете рейсом «Петербург — Симферополь».

— Я боюсь летать, — сказала Майя.

— Лучше умереть от страха в самолете, чем от скуки в поезде. — Юра был непреклонен.

— Я за самолет, — поддержал Макс, которому не хотелось трястись в душном купе. — Два часа, и мы на месте.

— Знаете, мальчики, езжайте сами, — заявила Майя. — Довольно с меня приключений. В моем положении надо не летать, а вить гнездо. Вы долго намерены там пробыть?

— На все про все неделя сроку. — Юра накануне хорошо обмозговал предстоящую операцию. — В море купаться не будем, оно пока холодное. Заберем бутылки и в путь. Обратные билеты не нужны, на поезде нам везти антикварный винтаж не с руки.

— А как ты предлагаешь?

— Возвращаться с дальнобойщиками. Найдем и договоримся прямо там, в Крыму. В фурах всегда найдется, куда спрятать контрабанду. Шофера этим промышляют.

— А ну как не найдем?

— Че ты ноешь, найдем, — с пылом заверил Юра. — Денег предложим и договоримся. Нам нужно будет только бутылки к дороге вытащить. Как считаешь, поместятся они в два рюкзака?

— В два рюкзака вряд ли, — припомнил Макс бутылочные залежи в партизанской пещере. — Думаю, еще по паре баулов придется в руки взять.

— То есть на себе по-любому за раз утащим?

— С трудом.

— Добро! — ответствовал Юра. — Прибываем в Симферополь, оттуда в Щебетовку.

— На фиг Щебетовку! У нас прямо на месте палатка припрятана небольшая.

— Отлично! Все лучше, чем ОЗК шпеньками сшивать. — В памяти бывшего замкомвзвода ЛЭВС крепко засел полевой выход с ночевкой в горах, когда из плащей химзащиты делали подобие шалаша, разводили у входа костер и грелись. — Значит, из Симферополя едем прямо на место, осматриваемся, добываем, упаковываем, выносим к шоссе. Там прячем, ты караулишь, я еду с шоферами базарить. Возможно, придется подождать.

— Надо будет прямо в Симферополе подключиться к местному сотовому оператору и держать связь, — дополнил Макс. — В прошлый раз мы так и не собрались, поэтому надо сразу в аэропорту найти салон мобильников.

— Принимается! — внес коррективы в умозрительный план Юра и продолжил: — Будем держать связь, потому что черт знает, сколько времени займут переговоры-разговоры. Может, не один день, а надо будет ждать, когда подкатят другие шофера, более лояльные к честным нарушителям закона. Плюс дорога. Думаю, за неделю уложимся.

— Превосходно, — заключила Майя ледяным тоном. — Желаю вам хорошенько развлечься.

— Слушайте, я машину не закрыл! — встрепенулся Юра и заспешил к дверям. — Ща, ненадолго, проверю и вернусь.

Он выскочил из квартиры как ошпаренный.

— Ну что ты? — сказал Макс с укоризной, беря Майю за руки. — Мы же не на танцульки едем. В самом-то деле. Прилетаем, забираем, находим извозчиков и уматываем взад. Действительно неделя. Из Крыма еще катить через всю Россию. Сама посуди.

Уговоры давались ему с трудом, но Макс находил поддержку в армейском постулате: «Есть такое слово „Надо“!»

— Мне страшно. — На глаза подруги навернулись слезы. — Я буду за тебя волноваться, а мне вредно. Вдруг тебя на границе возьмут? Как я буду одна?

— Бедствовать не будешь. Денег хватит на тебя, и на ребенка, и мне на передачи. Дождешься, когда я освобожусь. По-любому, за контрабанду много не дадут, если вообще не условно. Да что я гоню! — Макс суеверно постучал по столу, спохватился, что столешница пластиковая, за неимением дерева побарабанил костяшками пальцев себя по голове. — Приедем, заберем и уедем! Все просто. Контрабанду водилы постоянно возят и не палятся. Это же просто как дважды два!

— Не верю я тебе, Никитин, — пробормотала Майя и заплакала.

— Начинается утро в колхозе! — вздохнул Макс и ляпнул: — Даже если я сяду, тебе ничего не сделается. Ты обеспечена на годы вперед. Будущее в любом случае у всех нас есть, и хорошее.