Книга Исчезла, но не забыта - Филипп Марголин

Барроу подогнал автомобиль как можно ближе к входной двери, чтобы Хайсмит смог выскочить и не промокнуть. Он начал барабанить в дверь — никакого результата.

— Пойду обойду с другой стороны, — бросил Хайсмит Барроу. Детектив приглушил мотор и последовал за напарником.

Занавески были опущены. Шлепая по мокрой траве, Хайсмит и Барроу обошли дом с восточной стороны и убедились, что здесь вообще нет никаких окон, задние же, как и передние, оказались наглухо занавешены шторами. Только через маленькое окошко, находящееся с западной стороны дома, Барроу удалось заглянуть внутрь.

— Выглядит как настоящий свинарник, — прокомментировал он.

— Дома никого нет — это определенно.

— А как насчет машины?

Хайсмит только пожал плечами.

— Попробуем войти через входную дверь.

Дождь был такой сильный, что Хайсмит уже с трудом мог различать предметы сквозь очки. Входная дверь оказалась незапертой. Когда вошли внутрь, Хайсмит первым делом снял окуляры и начал протирать их носовым платком. Барроу тем временем включил свет.

— О Господа!

Хайсмит вновь надел очки. На низкой подставке под самым окном стоял телевизор. Напротив него располагалась подержанная софа. Обивка оказалась в некоторых местах порванной, и начинка вылезала наружу. Казалось, что на эту софу вытряхнули все содержимое платяного шкафа. Хайсмиту удалось разглядеть жакет, нижнее белье, пару брюк. Рядом с телевизором, в самом углу, находились полки, специально предназначенные для папок досье. Там тоже изрядно порылись, и бумаги были разбросаны по всей комнате. Такой беспорядок обескуражил Хайсмита. В воздухе чувствовался какой-то неприятный запах.

— Что за вонь?

Но Барроу не ответил напарнику. Он не сводил глаз с тяжелого стула, который валялся посередине. Начав обходить его, детектив заметил пятна крови, оставшиеся как на самом стуле, так и на полу. На ножках стула были также заметны следы от прочной клейкой ленты, которой, по всей видимости, привязывали ноги жертвы. А на столе, отстоящем от стула на несколько футов, лежал окровавленный нож.

— Блевать не тянет? — поинтересовался Барроу. — Вот мы и на месте преступления, но мне бы не хотелось, чтобы ты похвалился сейчас передо мной тем, что съел на завтрак.

— Подобное я видел и раньше, Росс. Там, на стройплощадке, мне тоже пришлось кое на что посмотреть.

— Согласен. Давай тогда оглядимся здесь.

На столе рядом с окровавленным ножом стояла пластиковая кастрюля. Хайсмит заглянул в нее и позеленел. На дне кастрюли лежали три отрубленных пальца.

— Наш неизвестный на стройплощадке, — констатировал Барроу.

Хайсмит обошел лежащий на полу стул, чтобы получше разглядеть само сиденье. Все оно оказалось тоже в крови. Хайсмит почувствовал себя по-настоящему плохо. Он вспомнил, что, помимо трех пальцев, у неопознанного трупа, найденного на стройплощадке, были отрезы еще и половые органы, а найти их помощнику окружного прокурора почему-то не очень хотелось.

— Не уверен, что мы здесь совсем законно, — произнес Барроу, присоединяясь к напарнику, — может быть, стоит позвонить местной полиции?

Хайсмит только кивнул в знак согласия. Затем он начал искать глазами телефон. В этой комнате его не оказалось. Но в задней части дома были расположены еще две комнаты. Одна из них оказалась ванной. Хайсмит решил открыть вторую, последнюю дверь. Делал он это очень медленно и осторожно, боясь наткнуться на неожиданный сюрприз. За дверью оказалась очень маленькая комната, скорее всего, предназначенная для спальни, в которой могли поместиться лишь одна кровать, шкаф и столик. Телефон стоял на столике.

— Эй, Росс, взгляни на это!

Подошел Барроу, и Хайсмит указал на автоответчик, подсоединенный к аппарату. Красный огонек вспыхнул, давая понять, что идет сообщение. Хайсмит прокрутил несколько последних записей, пока не остановился на одной, заинтересовавшей его.

— Мистер Оберхерт, говорит Бетси Тенненбаум. Я пытаюсь дозвониться до вас уже в третий раз. Я была бы вам очень признательна, если бы вы позвонили мне в офис. Мой номер 555–1763. Поверьте, это очень срочно. Я получила разрешение от Лайзы Дариус лично обсудить с вами ее дело. Пожалуйста, позвоните мне в любое удобное для вас время. Мои люди свяжутся со мной дома, если вы позвоните в выходные или в нерабочее время.

Автоответчик автоматически отключился. Хайсмит и Барроу, не сговариваясь, посмотрели друг на друга.

— Так Оберхерста наняла Лайза Дариус, а затем его пытали и кончилось все тем, что его тело было найдено на стройплощадке самого Дариуса, — заключил Барроу.

— Но для чего Лайзе Дариус пришлось нанять Оберхерста?

На это Барроу лишь бросил быстрый взгляд в сторону полок, где когда-то лежали досье.

— Может быть. Дариус искал здесь досье на свою жену?

— Не спеши. Росс. Мы еще точно не знаем, причастен ли Дариус ко всему этому.

— Рэнди, положим, что Дариусу удалось что-то найти и это что-то касалось лично его. Ведь не случайно он отрезал пальцы и член у этого Оберхерста. Скорее всего, найденный материал был равен по силе динамиту. Это могли быть неопровержимые доказательства того, что Мартин и являлся тем самым убийцей с розами.

— К чему ты клонишь?.. О, дерьмо! Лайза Дариус. Он не мог добраться до нее прежде, потому что был в тюрьме с того момента, как нам удалось обнаружить трупы.

Барроу схватил телефон и начал лихорадочно накручивать диск.

4

Верховный суд штата Орегон располагался в городе Сейлем, то есть в административном центре штата и в пятидесяти милях от Портленда. Ежедневная необходимость ездить из пригорода на работу была единственным неудобством, с которым приходилось мириться Виктору Райдеру в его нынешнем положении, хотя после работы без выходных и по шестнадцать часов в сутки служба в Верховном суде представлялась отдыхом.

Судья Райдер был вдовцом и жил один за высокой изгородью, обвитой плющом, в старинном доме, выстроенным в стиле Тюдор в районе Уэт-Хилл. А вид Портленда и горы Худ, открывавшийся с задней площадки дома, был просто великолепным.

Райдер открыл входную дверь и позвал свою дочь Лайзу. В доме было очень тепло. Повсюду горел свет. Судья услышал голоса, доносившиеся из гостиной, и вновь окликнул дочь. Но никакого ответа не последовало. Голоса исходили из телевизора, работающего на полную громкость. В гостиной также никого не оказалось. Райдер выключил телевизор.

Стоя у основания лестницы, Райдер вновь позвал дочь. И вновь никакого ответа. Если Лайза ушла, то почему она не выключила телевизор? Судья направился из холла на кухню. Обычно Лайза оставляла записку на холодильнике, если ей надо было куда-то срочно уйти. Дверь холодильника пестрела наклейками и пластмассовым и игрушками из мультфильмов, которые держались на гладкой поверхности с помощью магнитов, но записки нигде не было видно. На кухонном столе остались две чашки из-под кофе, и на блюдце — недоеденный пирог.