Книга Великолепная корпоративная вечеринка - Наталия Левитина

– Я в этом не сомневаюсь. Тебе не надо переживать. Ладно, отправляйся работать. Я попросила Константина исполнять твои обязанности, и он, боюсь, наворотил дел. А твои возлюбленные друзья – Залесов и Крикунова – и вовсе в шоке. Они, оказывается, и дня не в состоянии прожить без твоего общества. В Залесова, кстати, стреляли.

– Стреляли!!!

– Но ему и море по колено. Все твердит об уникальном рецепте пива.

– А я написала заявление об уходе, – тихо произнесла Соня.

– ?!

– Да.

– Но почему, Соня?

– Мне стыдно. Я сидела в изоляторе и думала о том, что не такая уж я и хорошая, раз дала повод упечь себя в камеру.

– У нас упекают в камеру и вовсе без повода! Соня! Хватит рефлексировать. Иди работать, и через пару часов ты забудешь обо всем! Проверенный способ. Рекомендую.

– Есть еще одна причина, почему я хочу уволиться, – упрямо гнула свою линию Соня.

– Что ты еще придумала?

Софья немного помолчала. Она собиралась с духом.

– Вам, вероятно, уже донесли, что я была любовницей Аркадия Игоревича? – выпалила она и покрылась от напряжения испариной. У нее колотилось сердце, ладони стали влажными.

– Да, – коротко бросила Кристина. Она сразу же замкнулась, ее взгляд стал ледяным. Вряд ли ей было приятно обсуждать эту тему.

– И вы поверили? Кристина Вадимовна, это инсинуация. Ложь. Клевета. Но если бы я убеждала вас в собственной невиновности, являясь начальником отдела, вы сочли бы, что я пытаюсь сохранить отличную должность…

Кристина смотрела в окно. Наверное, ей было неприятно видеть перед собой Соню.

– Аркадий Игоревич был классным шефом и приятным человеком. Он был такой… остроумный, веселый, справедливый. Орал на нас, но его никто не боялся. Да. Мне ужасно его не хватает. Но я никогда не была его любовницей! Сейчас, когда я отсидела пару суток в камере, когда меня облили с головы до ног грязью, мне очень важно отвоевать хотя бы этот кусочек правды. Я перед вами ни в чем не виновата. Подпишите мое заявление, пожалуйста…

– Ладно, оставь на столе.

Сонечка положила лист бумаги на стол и вышла из кабинета.

В квартире Валдаева разыгрывалась драма. Брунгильда, рыдая, собирала вещи и умоляла бойфренда ехать с ней в Лондон. Валдаев – далеко не «френд» и совсем уже не «бой» – ласково приводил аргументы, почему ему не следует покидать Россию. Речь капитана была понятна девушке лишь на пять процентов, но она чувствовала главное – она больше не нужна Валдаеву.

Языковой барьер стал отчасти причиной их расставания. Валдаев был в том возрасте, когда к великолепному сексу все же требуется приправа – общение. И этот же языковой барьер не позволял сейчас капитану быть достаточно убедительным. Любую другую девицу Саша в два счета уговорил бы не плакать и выставил за дверь без серьезных нравственных потерь. Но Брунгильда ничего, ничего не понимала!

И Валдаев бесславно сбежал. Слезы, размазанные по славной девичьей мордашке, невероятно травмировали его психику.

– Ты куда? – удивился Здоровякин, закрывая массивной тушей выход из подъезда.

– А ты откуда? – удивился Валдаев.

– Вот, приехал к тебе. Посовещаться.

Учитывая, что два попугая-неразлучника провели бок о бок целый день, желание Здоровякина «посовещаться» было вполне справедливо. Странно, как он умудрялся ночью обходиться без любимого друга?

– Там Брунгильда, то есть Джессика рыдает.

– А-а… Ясно. Ты свинтил, подлец. Вместо того чтобы успокоить малышку.

– Да не успокаивается она!

Мужчины остановились около буйно цветущей клумбы.

– О чем посовещаться?

– Об Ольге Валентиновне.

– ?

– Угу. Тебе, Саша, не кажется странным, что из всех нас – тех, кто является свидетелями по делу Лунского и Инги, – только она недоступна?

– Я думал, она недоступна только для меня. И решил не навязываться.

– Нет. Сережа Воробьев сообщил, что ни он, ни следователь не смогли разыскать Ольгу Валентиновну Терновик. Они, так же как и ты, терпеливо ждали ее возвращения из командировки. Но не дождались.

– Интересно, – задумался Валдаев.

– А нет ли особого смысла в том, что она арендовала на собственные деньги виллу и привезла туда сотрудников «Кенгуру»?

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, но…

– Думаешь, именно Ольга Валентиновна и подстроила исчезновение Лунского и Инги?

– А проще – убила их.

– Но зачем ей это делать?! – заволновался Саша. – У нее нет мотива! Она даже не из их компании! Она не в курсе их интриг! У Силютина был мотив убить и Ингу, и Лунского, у Тимура – был, у Сони – тоже. Но какой мотив у Ольги Валентиновны?

– Видно, она тебя очаровала. Что ты так разволновался?

– Я ратую за справедливость.

– Но зачем Ольга Валентиновна сказала, что вилла принадлежит Льву Баксанову?

– Она, Илюша, этого не говорила. У тебя проблемы с памятью, мой маленький друг. Иными словами – склероз. На твоем месте я бы…

– Ольга Валентиновна сказала, что вилла была построена бизнесменом, который, как и присутствующие, занимается рекламой.

– Да. И Лунской начал кричать «Это Баксанов! Баксанов!».

– Но к чему Ольге Валентиновне было фантазировать насчет бизнесмена-рекламиста? Она, фактически, подтолкнула мысль Лунского. Заставила поверить, что вилла построена его другом. Зачем ей это было нужно?

– Да, странно, – признал, наконец, правоту Ильи Валдаев. – Слушай, а как отчество у Льва Баксанова? Не помнишь?

– Васильевич. Лев Васильевич Баксанов, – вспомнил Здоровякин.

– Просто я вдруг подумал – не сестра ли Ольга Валентиновна Льву. Но нет. Раз он Васильевич… Кстати. Я тут обдумал еще одну мыслишку. Помнишь, мы решили, что Аркадий Игоревич не увольнял вредную и не совсем компетентную Ингу, потому что она была возлюбленной его друга.

– Да.

– Но потом у нас появились новые факты, и теперь мы знаем, что Аркадий Лунской сам и «завалил» друга, как мишку-гризли, использовав помощь Инги.

– Да.

– Так, значит, Лунской не смог бы избавиться от Инги, даже если бы очень этого захотел.

– Почему?

– Потому что она бы растрезвонила всему городу, как бесчестно обошелся Аркадий Лунской с лучшим другом и коллегой.

– Слушай, точно!

– И пусть не все бы поверили болтовне стервозной девицы, однако репутация Лунского серьезно бы пострадала. Напрашивается вывод.

– Какой?