Книга Оставаясь человеком - Рина Ских

Попутно выяснилось, что она неграмотная, и я по вечерам взялась за ее обучение. Также днем девочка вычищала остальные комнаты замка, отрабатывая проживание и свое жалование, которое ей платила каждую неделю. Я же в это время обычно изучала записи самого Армандо и научные труды других авторов, найденные в его шкафах, для удобства перетащив некоторые из них в наши жилые комнаты.

А выбравшись в очередной раз за дровами (и на охоту, чего уж скрывать), наткнулась на полуживого замерзшего мужчину, которого привалило деревом. Судя по всему, он как раз его перед этим рубил. Дровосек находился без сознания, поэтому, не боясь быть замеченной, спокойно освободила его. Я и близко не врач, но было видно, что одна нога у него сломана, возможно, задеты какие-то внутренние органы.

Пока раздумывала каким образом ему могу помочь, мужчина пришел в сознание. Увидев меня, его глаза немного расширились. Я с недоумением обернулась назад, не меня же ему бояться? Тем более, что поохотиться еще не успела, значит, не испачкалась ничем.

— Я умер? — хрипло спросил он.

— Пока нет. Вас привалило деревом, не знаю сколько здесь уже находитесь. Где Вы живете?

Но мужчина уже вновь потерял сознание. Делать было нечего, благо, взяла с собой сани, на которых намеревалась притащить дрова. Со всей возможной осторожностью разместила на них мужчину и доставила в замок. У раненого начался жар.

Но ни я, ни Минди ничего в медицине не смыслили и толком помочь дровосеку не могли. Повезло, что, когда в очередной раз он пришел в себя, сумел сказать, где находится его дом. У него там осталась жена, которая немного зналась на лекарственных травах, и двое детей.

Минди вызвалась отправиться за ними. С неспокойной душой я ее все же отпустила, благо, местность, описанная дровосеком, была ей знакома. Сама же осталась с мужчиной, обтирая его тряпицей, смоченной холодной водой, чтобы как-то сбить температуру.

Вскоре Минди вернулась с женой мужчины, которого звали Карл. С собой она привела двух сыновей семи и тринадцати лет. На мой недоуменный взгляд, зачем же детей тащить с собой по холоду, женщина ответила, что живут в лесу, рядом никого, страшно оставлять мальчиков одних.

Они же и рассказали, что их поселок очень бедный, год выдался неурожайный, и чтобы хоть как-то выжить, они перебрались в лес. Карл был их единственным кормильцем в семье, так как мог охотиться на мелкую дичь и добывать дрова. Жилье совсем прохудилось, от холода практически не спастись.

Я предложила им остаться у меня до конца зимы, благо, места хватает. Можно было еще в некоторых комнатах растопить камины, теплых шкур тоже хватало.

Люди не стали кочевряжиться и с радостью ухватились за предоставленную возможность. Женщину звали Лиз, она оказалась действительно хорошей хозяйкой.

Я это поняла, когда через пару дней после того, как они прибыли в мой замок, она предоставила мне полный список того, что у меня есть в замке, включая даже мебель и состояние оной. Также посоветовала, что нужно чинить в первую очередь, а что не мешало бы докупить.

Меня это впечатлило и я, не задумываясь, предложила ей должность экономки на постоянной основе с вполне приличной платой. Лиз обрадовалась настолько, что за несколько ночей сшила мне потрясающей красоты шубу из шкуры, которую я ей выделила в качестве одеяла.

Мальчишки также не сидели без дела. Вместе с Минди они до блеска выдраивали каждый уголок замка, добравшись даже до верхних этажей. В подвалы я их пока не пускала. Хоть ничьих останков там и не было, но остались клетки с кандалами и несколько пыточных с соответствующими инструментами.

Вечерами же я всех троих детей обучала грамоте, сидя рядом с Карлом, который медленно, но шел на поправку, хоть ходить пока не мог.

Так мы и перезимовали. Теперь я точно понимала, что такое семья. В моей душе впервые за все эти годы поселилось полное спокойствие и умиротворение.

К весне Карл уже стал на ноги. Руки у него оказались золотыми, и он сумел починить большинство мебели, двери в кабинет и даже начал прикидывать что нужно сделать за весну и лето, чтобы утеплить замок. Но попросил разрешения для этого нанять пару своих друзей, нуждающихся в дополнительном заработке, которые жили в том же поселке, что и некогда он. Только добираться туда от моего замка дня четыре.

Я не стала этому препятствовать, разрешив им остановиться также у меня на время строительных работ. Попутно выяснилось, что к замку прилагаются еще несколько полей, судя по обнаруженным мной документам. Было бы неплохо засадить их чем-нибудь, раз уж жила в замке не одна.

Решила посоветоваться с Карлом на счет этого вопроса. Он с дикой надеждой в глазах предложил сдавать в аренду часть земли жителям его же поселка, а плату брать частью выращенного урожая. Судя по всему, дела у людей в том селении шли из рук вон плохо.

Не увидев в этом ничего предосудительного, согласилась. На время, необходимое, чтобы засеять поля, обработать, а после собрать урожай, селяне селились в замке, в отведенном для этого крыле.

Еще двое хороших знакомых Карла попросили разрешения привезти сюда их семьи, поскольку жили они достаточно бедно, и пока мужчины работали здесь, их жен и детей некому кормить.

Так потихоньку в моем замке стали появляться люди. Кто-то лишь на время, как те, кто лишь арендовал мои поля. А кто-то нашел работу при замке, да так и остался. Жизнь налаживалась.

Я все также продолжала каждый день обучать всех желающих грамоте. С каждым годом моих учеников становилось все больше. Я приютила еще нескольких побирушек из ближайшего городка и взяла на попечение двух сирот из поселка. А еще в замке родился первый младенец — дочь Минди и старшего сына Карла.

По-своему, я была счастлива. Но хоть и проводила с людьми так много времени, ни с кем по-настоящему и не сблизилась. Для всех, живущих под моим крылом, являлась исключительно Госпожой, которой кланялись при встрече. А еще слышала, что за спиной меня называли ангелом. Шептались, что человек не может быть настолько добрым и милосердным. Да уж, знали бы они…

Конечно, люди видели, что годы идут, а на моей внешности это так и не сказывалось. Моя принадлежность к несуществующей расе ангелов для них стала лишь более очевидной. Пришлось сказать, что у меня в роду были эльфы, что являлось чистой правдой, и даже продемонстрировать портрет моей матери всем желающим, который сейчас висел в главном зале замка. Сейчас я видела, что отдаленное сходство с ней у меня все же было, и это неимоверно грело душу.

Но после того, как люди увидели изображение моей мамы, их уверенность в моем ангельском происхождении только укрепилась. Сама слышала, как обсуждали, что эльфам до такой красоты очень далеко.

Конечно, не все было гладко. Народ быстро привыкает к хорошему. Пару раз были довольно неприятные случаи, когда люди, живущие под моей крышей, пытались меня обворовать или же вслух возмущались, что «баба не может одна владеть всем этим, нужно разделить все ее имущество между простыми людьми». Таких было очень мало, и на мою защиту вставали почти все, живущие под моим крылом.