Книга Креольская честь - Кэт Мартин

— Не зря говорят: «Крепок задним умом», — пробурчал турок.

Алекс устало кивнул.

— А что ты собираешься сделать с Буталером? — спросил Рам.

— Ты его знаешь?

— Он несколько раз приходил к Даниэль.

Алекс качнул головой.

— Не думаю, что на уме у него было недоброе. К тому же; если бы он не прискакал в Бель-Шен, я бы так и не узнал, что Николь в беде. Рене сильно рисковал. Я, черт побери, не могу отослать его обратно: кто может сказать, что с ним сделает Фортье!

— Те, кому прощают вину, становятся самыми верными слугами…

— Да, бывает и так… Ники полагает, что каждый должен иметь свой шанс в жизни. Завтра Рене его получит…

— А Даниэль?

— Если она так верна Николь, как ты говоришь, кому же как не ей быть рядом с Николь! — Впервые за все это время Алекс улыбнулся. — Хотел бы я слышать, что скажет Даниэль своему жениху, когда узнает, что он был шпионом Фортье.

Силач громко расхохотался.

— Пусть она и накажет его. Я думаю, это будет справедливо.

После того как они осушили бокалы. Рам пошел по коридору в отведенную для него комнату, Алекс же лег на кровать.

Он потерял довольно много крови и мог рассчитывать на то, что быстро уснет Но он находился слишком близко к Николь, так близко к двери ее комнаты, к постели, где она спит. Он любил тайком наблюдать за ней. Она выглядела такой милой и невинной, когда не пряталась за свой защитный панцирь. Если бы он мог сделать ее своей женой! Если бы она была рядом с ним и они могли вместе строить свое будущее! Она стремится помогать ближним, она так любит Бель-Шен. Нет сомнений, что сообща они могли бы горы свернуть.

Алекс сжал кулаки. Мечтать об этом не только бесполезно, но и вредно. Его путь уже назначен судьбой, и на этом пути нет Николь-жены.

Он опять подумал, что ее комната совсем рядом. Сладостное воспоминание о том, как она льнула к нему, разожгло в нем желание.

Алекс посмотрел на балдахин над его кроватью. Нет, отныне он не ляжет с ней в постель. Эту клятву он дал себе, когда мчался в Фелисиану. Если Господь убережет ее от беды, поклялся тогда Алекс, он оставит ее в покое.

К тому же этот побег выразил ее чувства яснее, чем могли сделать любые слова. Видимо, она не испытывает к нему ничего, кроме физического влечения. Этого недостаточно, чтобы связать их навсегда.

Алекс закрыл глаза и постарался уснуть. Он нуждался в отдыхе, нуждался в восстановлении своих сил, чтобы отвезти Ники в городской особняк и оставить ее там, даже не поцеловав на прощание.

Облокотившись на поручень «Мемфисской леди», Алекс смотрел на проплывающие мимо берега. Рядом с ним стояла Николь, одетая в чужой плащ поверх обычного платья служанки. Она побледнела, под глазами темнели круги. Ветер трепал сверкающие медные волосы.

— Алекс, — тихо и нерешительно окликнула она его.

Услышав ее голос, он повернулся к ней лицом. — Я знаю, вы очень на меня сердиты…

— А почему я должен сердиться? — Помимо его воли этот вопрос прозвучал саркастически. Слишком долго он валял дурака. Отныне с этим покончено. — Ты одинокая женщина, вынужденная терпеть общество человека, который, очевидно, мало для тебя значит. На твоем месте я вел бы себя точно так же. Чего бы это ни стоило, я бы пытался сбежать.

Она протянула к нему руку, но он отодвинулся. Он не хотел ее близости, не хотел испытывать искушение, которое неминуемо должно было принести с собой нежное прикосновение ее руки.

Вдоль берега, где негритята плескались в воде, тянулись убогие деревянные домишки. Поодаль на плантациях чернокожие работники рубили сахарный тростник. Уборка близилась к завершению.

— Фортье сказал, что Фелисиана была влюблена в вас, «мягко сказала Ники. — Это правда?

Алекс искоса взглянул на нее.

— Нет До ее брака с Валькуром мы редко с ней виделись. — Вспомнив, в каком состоянии находится Валькур, он покачал головой. — Эта нелепая выдумка — просто плод его воспаленного воображения.

Ники не выразила по этому поводу никакого удивления.

Ее волновало другое.

— Что он имел в виду, когда сказал, что 9 все равно окажусь в его руках, если вы разоритесь?

Именно этого вопроса Алекс и боялся.

— Я надеялся, что тебя это не коснется. Не хотел, чтобы ты беспокоилась. — Он заглянул в ее глаза, в два аквамариновых озерца, испытывая одно желание — обнять ее и прогнать. все страхи.

— Пожалуйста, скажите мне все.

Устало вздохнув, Алекс провел рукой по своим волнистым темно-каштановым волосам.

— Когда я выкупил твой контракт, ты стала как бы неотъемлемой частью Бель-Шен. Фортье держит в своих руках закладную на эти земли и на все остальное.

— Недвижимое и всякое другое имущество, — прошептала она. Сердце Алекса переполнилось жалостью.

— Да…

— Включая и меня?

— Да.

— В случае расторжения вашей помолвки с Клариссой вы не сможете выкупить закладную. Тогда Фортье получит Бель-Шен вместе со всем другим имуществом? Включая и меня?

Алекс кивнул.

— Но этого не будет. Не надо зря беспокоиться. Теперь ты понимаешь, почему я не мог отпустить тебя, даже если бы и хотел? Если ты уедешь прежде, чем весь долг будет полностью погашен, у Фортье будут законные основания преследовать тебя. Чего, разумеется, он не преминет сделать.

— Вам следовало рассказать мне об этом.

— Я не думал, что это может удержать тебя от очередного побега. К тому же я был настолько глуп, что надеялся удержать тебя своими чувствами, заботой о тебе. Я хотел, чтобы ты оставалась со мной по своему собственному желанию, а не из страха перед Фортье… И раже не на сочувствия ко мне…

— Алекс…

— Городской особняк теперь полностью твой. Я буду бывать лишь наездами, чтобы удостовериться, что у тебя все в порядке, но я не буду ждать от тебя ничего… Кроме учтивости…

— Алекс, пожалуйста…

— Прости, но нам предстоит достаточно долгий путь, поэтому я спущусь вниз и присоединюсь к Раму, который играет в карты. — И он пошел прочь, меряя палубу крупными шагами.

Провожая взглядом его высокую фигуру, Ники почувствовала сильную боль в сердце Такой гордый, сильный и такой заботливый человек. Но такой одинокий. Он нуждается в ней гораздо больше, чем она думала, а она так глубоко его ранила Пальцы Ники задрожали, она невольно вцепилась в поручень. Что ж, зато она будет свободна. Как только закладная будет выкуплена, Алекс отпустит ее. Он уверен, что она не испытывает к нему никаких чувств, и поэтому не станет ее удерживать.

«Но ведь этого ты хотела с самого начала, — твердо сказала она себе. — Ты сможешь вновь принадлежать себе самой. Сможешь жить, как тебе хочется».