Книга Отважный герой, нежные поцелуи - Джил Грегори

Она взглянула на Кэтлин, стоявшую неподвижно и вслушивавшуюся в каждое слово. Потом Кэтлин с трудом заговорила, голос у нее тоже прерывался:

— Нет, Уиннифред, не понимаю. Но продолжайте: самое лучшее, что вы можете сейчас сделать, это все объяснить.

— Я испугалась, что, если вы приедете погостить, Лидия может сопровождать вас. И когда она своими глазами убедится, каких успехов добился Риз на ранчо, то решит вернуться к нему. А она не заслуживала его, Кэтлин, ничуть не заслуживала! — Уиннифред говорила торопливо, с дрожью в голосе. — Она бросила его, когда ему было трудно, и мне не хотелось видеть, как она снова войдет в его жизнь, когда он добился успехов…

— К тому времени она уже была замужем за другим, — холодно вставила Кэтлин. — И была счастлива. Она любила ту жизнь, которую дал ей Джиллис Тамарлейн.

— Я ничего этого не знала. И потом, — пробормотала Уиннифред, чьи глаза все еще были полны слез, — как могла она любить другого, если можно было вернуться к Ризу? Не было никого лучше его, щедрее, благороднее… — Всхлипнув, она осеклась. — Ей нужно было только вернуться и… — Уиннифред вытащила из ридикюля платочек, отороченный кружевом, и вытерла мокрые глаза. Она вся дрожала и безуспешно старалась взять себя в руки. — Я… я перехватила первое письмо, Кэтлин. Мне очень жаль. Но… я боялась, что если вы его получите, я потеряю все шансы на то, что Риз обратит на меня внимание. Ведь она была настоящей красавицей, а я… — Она закрыла глаза, голос ее упал, звуча еле слышно. — Не отослав письмо, я стала терзаться угрызениями совести. Я знала, что это нехорошо, но я… я спрятала его, сохранила и никогда не признавалась Ризу в том, что совершила. А когда вы не ответили ему, он был страшно расстроен. — Она прерывисто вздохнула, открыла глаза и уставилась на Кэтлин умоляющим взглядом.

— А потом, — продолжала она, — через несколько месяцев вы ему написали. Меня снова охватил страх, к тому же я встревожилась, что он может что-то заподозрить, узнав, что вы не получили его письма. Поэтому ваше письмо я тоже спрятала. А потом и все остальные, ваши и его, — я перехватывала все письма. — Она так крепко стиснула платок, что у нее побелели костяшки пальцев. — Однажды начав, я уже не могла остановиться, и все время надеялась… надеялась… Видите ли, если бы он только полюбил меня, хоть немножко, и мы поженились бы, я бы послала за вами, Кэтлин, клянусь вам!

Кэтлин, потрясенная, только и могла что смотреть на нее и молчать.

— Вы хотя бы понимаете, что наделали, Уиннифред? — проговорила она наконец. — Что заставили меня возненавидеть его? Что причинили ему боль, потому что я так и не приехала сюда под конец его жизни, когда он был при смерти, поскольку считала, что он не хочет меня видеть?

— Да, — прошептала Уиннифред. — Я понимаю. Я сожалела об этом — ах, я сказать вам не могу, как сожалела! И все оказалось впустую, потому что Риз так и не обращал на меня внимания, никогда, ни разу не подумал обо мне… в этом смысле. Я оставалась для него только другом. Хорошая, надежная и стойкая Уиннифред. — Она покачала головой, и из глаз ее потекли горькие слезы. — Он настолько ослеп от любви к Лидии и тоски по вас, что так и не понял, что я к нему чувствую.

У Кэтлин перехватило дыхание. Она смотрела на женщину, которую встретила в свой первый день в Хоупе, женщину, которую, как ей казалось, она знала. Да, хорошая, надежная, стойкая Уиннифред. Ничего, кроме этого, Кэтлин не видела, но, конечно, все обстояло гораздо сложнее. Человек — непростое существо, в нем всегда смешаны добро и зло. Только немногие состоят из одного зла — такие, как Доминик Трент и Херли Биггз. А некоторые, как Уэйд, — одно сплошное добро. Но столько людей находятся где-то на грани света и тьмы — слабые, безвольные, совершающие порой ужасные ошибки.

— В конце концов я уже больше не могла этого вынести. Своей вины, я хочу сказать. — Уиннифред скомкала мокрый платочек и раскаянно посмотрела на Кэтлин. — Я привезла все письма на танцы и спрятала их в складках вашей шали. Мне хотелось, чтобы они были у вас, чтобы вы поняли, как сильно он вас любил. Я боялась, что вы меня заподозрите, станете задавать вопросы и подадите в суд, но я рискнула, Кэтлин, чтобы вы в конце концов все узнали. — Голос у нее был тихий, безнадежный и усталый. — Это… чего-нибудь стоит, детка?

— Да, Уиннифред, наверное, стоит. — Кэтлин покачала головой. Она пока что не пришла в себя от потрясения и не знала, что еще сказать. — Но если вы просите меня о прощении…

— Нет-нет, не прошу. Этого я не жду. — Уиннифред все еще терзала в руках платочек. — Только… только понимания. Если вы можете. И покоя. Я думаю, что теперь, когда вы все знаете, это вас успокоит… насчет Риза… и что вы, может быть, наконец… наконец простите его.

И с этими словами Уиннифред Дейл повернулась и выбежала из комнаты.

Кэтлин не могла пошевелиться. Горло у нее саднило. Она не знала, сколько времени простояла так, потом внезапно двинулась к входной двери, вышла на крыльцо и, не останавливаясь, пошла дальше.

Глава 31

Под палящим солнцем стояла Кэтлин у могилы Риза. Когда-то она поклялась, что ни за какие блага мира не придет сюда больше. Но тогда она еще не знала правды.

— Я ошиблась в тебе, папа, — прошептала она. Горе стеснило ей грудь. — Наверное, в этом не только моя вина, но мне следовало верить в глубине души, что ты не бросил меня. А теперь слишком поздно. Жаль… — От наплыва чувств она слегка покачнулась. — Жаль, что нельзя все переиначить, что нельзя увидеть тебя хоть разок. — Голос ее пресекся. — Чтобы можно было поговорить, понять друг друга. Жаль, что я не приехала к тебе, когда ты позвал меня. Но я ожесточила свое сердце, — тихо сказала Кэтлин, — а ты — нет. — Неожиданно она опустилась на колени рядом с изголовьем могилы. — Пожалуйста, прости меня, — попросила она.

Слезы полились из ее глаз, и Кэтлин не могла и не хотела удержать их. Да это и не имело значения. Стоя на коленях, она раскачивалась взад-вперед, в голове у нее всплывали смутные воспоминания о крупном человеке, который держал ее на руках, о его низком ласковом голосе, смехе, запахе сигарного дыма…

Вдруг глаза ее широко раскрылись. Сигарный дым. Она ощущает именно тот запах, который витал в воздухе в кабинете Риза, когда она впервые вошла туда. Она чувствует его и здесь, на лужайке, рядом с его могилой.

— Папа! — удивленно воскликнула Кэтлин.

И тут она поняла — Риз был здесь, рядом с ней. Пока она грезила — одно мгновение, — она ощущала его присутствие, радуясь, что ее охватывают целительное умиротворение и любовь к отцу, почти наяву осязая его объятие, от которого все вокруг словно засверкало.

— Папа, я люблю тебя, — тихонько сказала Кэтлин, и в душу ее ворвалось счастье. В следующее мгновение она уже стояла на ногах.

«Иди к Уэйду. Сейчас же. Ты ему нужна! « Она не слышала этих слов, она их почувствовала. Угадала сердцем, словно кто-то любящий произнес их на самом деле. Она круто повернулась и побежала прямиком к дому.

На крыльце Кэтлин столкнулась с Ником, который только что вышел из двери.