Книга Зеркало Грохашша, или Отраженные - Игорь Пронин

В комнате появилась Алла, с непривычки задохнулась от дыма, закашлялась.

– Надо быть готовой ко всему, когда перемещаешься, – машинально наказал ей Михаил Петрович. – Убери тут все.

– А может, пускай горит?

– Весь дом? Или ради тебя квартал поджечь? Сказано: убери. Все вещи прочь, пусть останутся одни стены. За квартирой проследи, она теперь наша.

Москва-1 (скГ)

17 августа, вечер

Ийермуск снова вызвал Керменштекза.

– Начальник? Ты где?

– Не твое дело, – довольно грубо отреагировал сириусянский блэро. – Ты пьян?

– Не важно. Ты вот скажи мне: сколько еще здесь париться нужно, а? В этом мире нет даже аппаратов для сжижения газа! Да и газа-то тут, кажется, нет! Это дыра! А все продовольствие и амуниция пропали! Погибли с армией, и не вздумай говорить, что я их украл, понял?! Я вынужден пить! Я вынужден есть пищу, я вынужден жевать ее, понимаешь? Давай, говори: когда я уберусь отсюда?

– Когда я скажу.

Ийермуск едва не швырнул ПП об стену трактира.

– Слушай, ты!! Чернохвостый блэро! Мои предки три поколения проливали лимфу за императора! Ты не имеешь права задерживать меня здесь, как какого-то полугражданина, понятно?! Я буду жаловаться, я потребую свой канал связи!

Он не сразу понял, что кричит в пустоту – Керменштекз просто отключился. Сириусянин опять набрал код, но никто не откликнулся.

– Звезды и черные дыры, да кто ты такой, чтобы меня на игнор ставить?!

– Господин хочет еще крепкого? – подошла официантка.

– Да, хочет. И какой-нибудь еды помельче, чтобы можно было глотать не жуя.

Газ в баллоне кончился и Ийермуск начал впадать в агрессивную разновидность тоски. В похожем состоянии, правда на почве ревности, он и написал злополучную виршу, из-за которой был сослан руководить Вторжением на краю галактики… Ийермуск достал из кармана пульт управления ботами, и аккуратно положил перед собой на стол. А что, если взять да и удрать отсюда? На Сириусе, конечно, появиться будет нельзя уже никогда, дезертира отправят на фабрику и деградируют до полугражданина, но мало ли сытых порабощенных миров?.. Четыре спасательных бота стоят достаточно, чтобы завести новое имя.

– Телевизор дома забыл? – на соседний стул опустился бородатый мужик и цапнул грязной лапой пульт. – Да, обидно. Сегодня, небось, футбол?

– Отдай!! – возопил сириусянин, через стол кидаясь на захватчика.

– Что, что?! Пусти!! – сразу же сдался мужик, пытаясь выдрать бороду из семипалых рук Ийермуска. – Бери свою дешевку, припадочный!!

Вернув пульт, Ийермуск поскорее спрятал его в кармашек на поясе и передвинул на живот командорский кортик. Нельзя расслабляться, нельзя…

– Ваше пиво, господин.

Ийермуск влил в себя сразу обе кружки с немыслимой для человека ловкостью, чем вызвал восторг у бородача, который не убежал от «припадочного», а лишь чуть отодвинулся.

– Я слышь, что говорю-то? Раньше у меня тоже телевизор был, до законов-то этих дурацких. А как башню перепилили, так и выкинул я его… Теперь жалею, надо было хоть пульт сохранить. Дай пощелкать, а?

– Пшел вон!.. – прохрипел Ийермуск совершенно без акцента. – Официантка! Пива!

– Ну ладно, дай хоть пива, – быстро согласился мужик и придвинулся обратно. – Ты я вижу, культурный, не то что нынешние. Одичали без электричества, без самодвигов. Темнота!

– Темнота, – согласился сириусянин. – Вы все тут погрязли во тьме, и не скоро еще свет звездолетных дюз ударит по вашим макушкам. Возрыдайте же, дети скудного мира! Сгинут во тьму все старания втуне… Нет если крепкой руки командира, то не сумеет и звонкая лира все рассказать о несчастной фортуне!

– Во дает! – сказал бородач подошедшей официантке. – Уже стихами шпарит! Давно сидит?

– Да не очень… – сморщила носик разносчица. – Господин, вы бы расплатились за то, что выпили.

Но трактиру не судьба была получить деньги за это пиво. Двое в черных плащах и шляпах уже шествовали через зал, позвякивая мечами.

– Пройдемте, – один положил руку на плечо Ийермуска, второй на эфес.

Бородач скрылся куда-то вместе с кружкой и табуретом, официантка заплакала, тихонько кляня жестокие нравы тайной полиции.

– Выйти с вами, нахалы?.. – усмехнулся поэт. – Отчего же? Очень рад!

Он бодро зашагал к дверям, намереваясь устроить на улице образцово-показательную расправу. Увы, кортик Ийермуску обнажить не пришлось, в сгущавшихся сумерках его поджидал седой хоз.

– Вы ведь не хотите повторить судьбу своих роботов? – сразу спросил он.

– Какой черной дыры?! Я – полноценный гражданин Сириуса, вы не имеете права причинять мне вред! Меня не интересуют ваши войны, я наблюдатель.

– Чушь какая, – улыбнулся Войцеховский. – Впрочем, ладно, у меня к вам два вопроса. Зачем вы закрыли колодец?

– Это не я, это мой начальник! – быстро открестился Ийермуск, из лимфы которого на воздухе быстро и с тоненьким писком выветривался алкоголь. – Клянусь Сириусом!

– Допустим, – вздохнул Михаил Петрович, которому уже докладывали о появлении на участке еще одного семипалечника. – А второй вопрос… Впрочем, это не вопрос. Садитесь в карету, вам предстоит совершить путешествие. Это недалеко.

Ийермуск знал, что спорить с враждебными хозами не стоит, и кортик тут не поможет. В карете он еще пытался протестовать, пугал близким знакомством с лидерами кремлевской группировки, утверждал, что находится на Земле на законных основаниях… Войцеховский не затруднил себя ответом. Ехать оказалось и правда недалеко – на глухой берег реки. Когда карета закачалась на ухабах, сириусянин помрачнел.

– Это нарушение всех норм междупланетного права и общей морали высших форм жизни. Я – гражданин Сириуса и вы ответите за мою смерть! Слава Императору!

Одной рукой он пытался нащупать ПП, но молодой здоровый хоз сдавил его кисть словно тисками.

– Мы не собираемся вас убивать, семипалечник, – хмыкнул Войцеховский. – Это я мог бы сделать и сразу, никто ваши останки не нашел бы, будьте уверены. Я лишь хочу проделать один эксперимент, а вы оказались поблизости очень кстати.

Сириусянина вытащили из остановившейся кареты и подвели к воде.

– Оденетесь сами или помочь? – Войцеховский указал на водолазный костюм. – Я постарался соблюсти ваши размеры, но если что-то не так – только скажите.

– Вы хотите чтобы я лез под воду?

– Да.

– Мне не нужно одевать вашу примитивную рухлядь, я амфибия. Могли бы и знать хоть кое-что о величайшем народе галактики! – Ийермуск приосанился. – И что же вы хотите? Чтобы я достал для вас клад со дна, или, может быть, жемчуг искал?