Книга Приключения капитана Коркорана - Альфред Ассолан

Вот некоторые места из его тронной речи:

«Свободные граждане страны мараттов!.. Я всегда с большим удовольствием вижу себя среди вас.

После первой сессии моего парламента, Браме угодно было благословить наши усилия и благоденствие наше заметно усиливалось. Торговля, земледелие, промышленность достигли поразительного успеха, которым они обязаны вашей личной инициативе и полной свободе которой вы пользуетесь.

Но народ не заслуживает свободы, если не умеет отстаивать эту свободу оружием. Я вынужден был остановить нашествие честолюбивого и вероломного соседа и отбросил его обратно, благодаря позволению и покровительству Брамы, и мне удалось наказать изменников. От нашего соседа теперь зависит предложить нам мир на почетных для нас условиях; но если он будет продолжать стремление к прежним своим целям, тогда будет наказан за свою назойливость.

Моему министру внутренних дел Сугриве Сагибу я поручил представить на ваше рассмотрение проект и сметы государственных расходов. Вы убедитесь, ознакомясь с ним, что там вовсе не идет речь о каком-либо увеличении налогов или создании новых, а тем менее о совершении внутреннего или внешнего займа. Благодаря Вишну, несмотря на расходы, вызванные войною, государственная казна богата, и Сугриве Сагиб я поручил обрадовать вас отменою всех косвенных налогов, взимание которых весьма затруднительно и требует значительных расходов.

Свободные граждане страны мараттов! Да соблаговолит божественный Вишна руководить вашими совещаниями!»

После этого он представил представителям народа красавицу Ситу и маленького Раму. Все восторженно кричали: «Да здравствует магараджа! Да продлят боги его жизнь и жизнь его потомства!»

Коркоран тотчас возвратился во дворец.

Эти возгласы народа были вполне искренни, но между тем гроза собиралась над его головою. Изменившие ему земиндары имели много единомышленников в среде представителей законодательного собрания. Непоколебимое правосудие и строгость, выказанные Коркораном, создали ему среди знати весьма многочисленных врагов.

При малейшей неудаче все богатые и знатные люди готовы были провозгласить низложение его с престола. Но по счастью, только что одержанная им над англичанами победа заставляла молчать и сдерживала врагов из среды его же подданных.

Однако прошлые успехи нисколько не ослепляли магараджу. Он отлично сознавал, что индусы нисколько не были подготовлены к общему восстанию, и хотя неспособный опасаться за себя самого, он содрогался, размышляя об участи жены и сына.

Однажды утром к нему явился Бабер. Разбогатевший Бабер имел теперь вид вельможи. Он подошел, подняв высоко голову, со спокойным взором, довольным видом и кротким, благодушным выражением лица, подобающим человеку, приобретшему богатство по большим дорогам и на опушке лесов.

— Ты откуда вылез, бродяга? — ласково спросил его магараджа.

— Государь! Я получил вчера сто тысяч рупий, которые вы милостиво даровали мне из вашей казны, ваше величество!

— Куда же ты теперь отправляешься.

— Куда изволит приказать ваше величество!

— А! Тебе, как видно, начинают нравиться дипломатические поручения?.. Так вот, хватит ли у тебя храбрости снова пробраться в английский лагерь?

— Почему же не хватит, государь! Неужели вы полагаете, что, разбогатев, я стал трусом?

— Следовательно, ты согласен принести мне сведения о твоем приятеле Барклае?

— Сколько вам угодно, государь! И это все, что нужно сделать?

— Итак, отправляйся! Вот тебе чек на двадцать тысяч рупий!

— Ах, государь! — воскликнул Бабер с необычайной восторженностью, заподозрить которую в неискренности было невозможно. — Вы всегда оказываетесь самым великодушным из всех людей, так что отрадно дать себя убить, служа вам!

Индус снова распростерся на полу, подняв вверх ладони рук, и тотчас исчез.

В следующий понедельник он уже явился обратно и доложил Коркорану:

— Государь! Будьте осторожны и примите меры. Барклай получил подкрепления войском, лошадьми, продовольствием, снарядами и артиллерией. Армия его увеличилась на целую треть, вам намерены нанести решительный удар, прежде чем Европа узнает о поражении и смерти генерала Джона Спальдинга. Барклай перейдет вашу границу завтра или послезавтра. Все ваши генералы потеряли головы. Старый Акбар ничего не отвечает, когда его о чем-либо спрашивают, и никаких распоряжений не делает.

Тотчас Коркоран приказал готовить лошадей, намереваясь как возможно скорей принять начальство над армией.

Сита настоятельно требовала взять ее с собою.

— Я хочу жить или умереть с тобою. Не лишай меня счастья сопровождать тебя!

— Кто же будет заботиться о Раме?

Мальчик выразил решительное желание сопровождать отца.

Коркоран призадумался. «Да и действительно, — размышлял он, — предстоит борьба отчаянная и решительная. Если я оставлю Ситу и Раму в Бхагавапуре, я постоянно буду опасаться какой-либо измены. Лучше взять их с собою».

Понятное дело, что путешествие Ситы и Рамы предполагалось на Скиндие. С ними должны были оставаться Луизон и Гарамагриф, и Рама настойчиво требовал взять с собою даже своего друга Мусташа. После нескольких возражений Коркоран на все согласился и поспешно уехал к войску, а семья его должна была последовать за ним несколькими днями позже, и местом свидания назначен был лагерь его армии. Как и всегда Сугриве было поручено править государством.

Приезд Коркорана был в высшей степени кстати, так как донесение Бабера было безусловно верно. Барклай быстро надвигался, проходя страною мараттов, а армия Коркорана постоянно отступала, не решаясь ни раза вступить в бой. Солдаты совершенно теряли бодрость духа, роптали и постепенно дезертировали.

В такой момент магараджа прискакал к войску, по своему обыкновению совершенно один, без всякого конвоя и свиты. Это было утром, и вся армия, воодушевленная его присутствием, восторженно изъявляла желание вступить немедленно в бой. Но Коркоран решился ничем не рисковать и быть в высшей степени осторожным. Его солдаты не были еще достаточно опытны в военном деле и не настолько воинственны и подготовлены, чтобы вступить в решительный бой с таким опасным противником, а потому магараджа решил сначала обучать солдат, подбодрять их и ловкими неожиданными вылазками беспокоить англичан, подготовить их таким образом и сделать воинственнее своих солдат. Немного позднее можно будет дать решительное сражение.

Коркоран приступил энергично и настойчиво к выполнению задуманного плана. Он начал укреплять свой лагерь; рыл траншеи, устраивал окопы, сооружал редуты, окружил лагерь глубоким рвом и высоким палисадом, сквозь который высовывались жерла двухсот пушек. Между тем во главе своей кавалерии, снабженной берберскими и туркменскими лошадьми, требовавшими очень мало пищи, но вместе с тем быстрых, легких и неутомимых, он рыскал повсюду, отбивал транспорты с провиантом и снарядами, посылаемыми англичанам, и довел до того, что в лагере Барклая ощущался почти голод. Последний, весьма отдаленный от Бомбая, своей операционной базы, весьма был встревожен. Продовольствия совершенно не хватало, а между тем он ежедневно получал от лорда Браддока депеши, которыми последний побуждал его спешить во что бы то ни стало, с целью известием о победе заставить забыть печальную неудачу сэра Джона Спальдинга. Вместе с тем он опасался идти в атаку на сильно укрепленный лагерь магараджи, а его кавалерия, во многом терпевшая громадные лишения, никоим образом не в силах была сколько-нибудь противостоять мараттской кавалерии, которую ежедневно можно было встретить в двадцати различных местах.