Книга Португальская колониальная империя. 1415-1974 - Анатолий Хазанов

В качестве посредников для передачи этой помощи ЦРУ использовало Тунис и Заир. Роберто пользовался симпатией и поддержкой влиятельных кругов США, в том числе протестантской церкви, профсоюзов и т.п. Некоторые португальские авторы даже называли УПА «поистине североамериканским движением».

Весьма красноречивое подтверждение ставки Вашингтона на X. Роберто появилось в «Нью-Йорк тайме» 26 сентября 1975 г.: «X. Роберто, лидер ФНЛА, был выбран в 1962 г. президентом Кеннеди и ЦРУ, чтобы установить связь США с автохтонными группами, которые, как предполагалось, в один прекрасный день выставят Португалию из Анголы».

Весьма показательно, что этот ангольский лидер был окружен американскими советниками.

После того как в августе 1961 г. премьер-министром Конго стал Сирил Адула, позиции УПА окрепли. Адула разрешил Роберто создать в Кинкузу (Конго) военную базу, где началось обучение так называемой Армии национального освобождения Анголы (ЕЛНА). В марте 1962 г. УПА объединился с Ангольской демократической партией (ее этническую основу составляло племя зомбо, входящее в народность баконго) в ФНЛА. Спустя месяц было создано ГРАЕ во главе с X. Роберто.

Лидеры ФНЛА основной своей задачей считали борьбу не против колонизаторов, а против МПЛА, за власть в будущей независимой Анголе. Один из участников этих событий, Ж.А. Валентин, примкнувший позже к УНИТА, свидетельствовал: «Убийства, постоянно совершавшиеся на севере людьми Холдена Роберто, были самым серьезным препятствием для развития национальной борьбы до 1966 года, года создания новой национальной партии УНИТА».

МПЛА также справедливо обвиняло ФНЛА в уничтожении его отрядов, действовавших на севере Анголы. Сам Роберто заявлял, что силам МПЛА не будет позволено действовать в этих районах, и отвергал предложения МПЛА об объединении.

Главная задача, которую поставили перед Роберто его американские хозяева, заключалась в уничтожении сил МПЛА, с тем чтобы эта организация не могла прийти к власти в независимой Анголе. Исходя из этого, ФНЛА полностью свернул военные действия против португальцев и наносил удары по колоннам МПЛА, которые должны были тайно пересекать Заир, чтобы прибыть в Анголу. На пресс-конференции в Киншасе 3 марта 1962 г. бывший начальник штаба УПА Маркое Кассанга признал: «Война на севере Анголы — это в полном смысле слова братоубийственная война. Около 8 тыс. ангольцев были зверски убиты трайбалистскими элементами УПА…»

Весной 1967 г. большая группа членов МПЛА возвращалась в Конго-Браззавиль, выполняя важную миссию по доставке материальной помощи бойцам Первого военно-политического района. 2 марта ослабленная голодом, болезнями и засадами бандитов колонна была атакована головорезами Роберто.

Немногие оставшиеся в живых выполнили поручение МПЛА. 20 членов движения попали в руки ФНЛА и были зверски убиты. Среди них было пять девушек, в том числе Деолинда Родригеш де Алмейда, руководительница Организации ангольских женщин (ОМА). 2 марта — день героической гибели руководительниц ОМА от рук бандитов УПА—ФНЛА — ежегодно отмечается в независимой Анголе как День ангольской женщины.

Какова же была социальная природа и политическая программа ФНЛА?

Некоторые западные авторы придерживаются точки зрения, что ФНЛА и МПЛА были разделены классовой границей: в то время как ФНЛА представлял крестьянские массы, МПЛА представляло «ассимиладуш» городов и некоторые привилегированные слои рабочих.

Однако внимательный анализ обнаруживает несостоятельность этого утверждения.

Хотя ФНЛА был действительно по преимуществу крестьянской организацией, но большую часть его членов составляли крестьяне-баконго, эмигрировавшие в свое время из Анголы и жившие в Заире. Социальная база ФНЛА была очень узка, так как она сознательно ограничивалась трайбалистско-религиозными принципами, положенными Роберто в основу своей организации. Это хорощо видно из следующего свидетельства М. Кассанги: «Эта бесчеловечная резня, учиняемая ангольцами против ангольцев, имеет своим источником слепой трайбализм, выражающийся в четырех аспектах: религиозном, лингвистическом, этническом и идеологическом. Религиозный трайбализм — поскольку все должны быть протестантами, этнический — поскольку все должны быть уроженцами Сан-Салвадора, идеологический — поскольку все должны защищать интересы Холдена».

ФНЛА представлял не всех баконго, а лишь население, проживавшее в районах Сан-Салвадора и Микеладу-Зомбо в пограничной полосе протяженностью примерно 200 км и шириной 60 км.

Основную социальную базу ФНЛА составляли проживавшие здесь мелкие африканские владельцы кофейных ферм. В колониальный период они были самой зажиточной частью африканского населения Анголы. Их хозяйства давали до 25% валового сбора кофе, а сами они имели собственные счета в Банке торгово-промышленного кредитования. Во главе ФНЛА стояла группа эмигрантов, проживавших в Заире. По свидетельству Маркума, «ангольцы, на которых Роберто опирался для неформального распространения своей личной власти, были все баконго… связанные с группами из Матади и Леопольдвиля, которые и основали УПА». Социально-экономическая программа ФНЛА требовала проведения буржуазно-демократических реформ в деревне, призывая к «ликвидации всех форм сельского феодального и докапиталистического производства», из чего можно заключить, что ФНЛА выступал за развитие там капиталистических производственных отношений. Была предусмотрена «национализация всех энергетических ресурсов», в то же время говорилось об «участии государства во всех горнодобывающих предприятиях».

Идеологические взгляды руководства ФНЛА представляли собой эклектическую мешанину из антикоммунизма, расизма и мистицизма, при котором протестантизм Роберто был замешан на магии баконго. Сам Роберто изображался его последователями как черный Иисус, который должен спасти народ от «португальского демона»! Руководству ФНЛА было свойственно расистское отношение к мулатам и европейцам, которых оно, независимо от социального положения и политических взглядов последних, считало врагами. Один из основных лозунгов ФНЛА был: «Убивайте всех белых, всех мулатов, всех, кто умеет читать, всех людей МПЛА». В одном из документов ФНЛА от 15 марта 1970 г. читаем: «Мулаты — это продукты сожительства белого мужчины, представляющего фашизм, колониализм и империализм, и туземной женщины».

Рассматривая все исторические и социально-экономические процессы в обществе сквозь призму расовых категорий, теоретики ФНЛА считали, что через культурную ассимиляцию и расовое смешение правящий класс, состоящий из белых, усилил и умножил свои ряды, добавив к ним «ассимиладуш» и мулатов. По мере укрепления европейского колониального господства этот «добавочный компонент» все больше становился «португальским». Не будучи достаточно многочисленными и влиятельными, чтобы существенно модифицировать колониальный режим, мулаты и «ассимилированные» африканцы, с точки зрения ФНЛА, стали в определенном смысле «белыми».

Руководство ФНЛА приписывало большинству мулатов сегрегационистские и негрофобские чувства и считало, что те стремятся монополизировать доступ к высшему и техническому образованию. В то же время оно утверждало, что его отношение к мулатам определяется степенью, в которой они «интегрированы в колониальное общество», а следовательно, отчуждены от африканского общества. Наиболее враждебно лидеры ФНЛА относились к мулатам, признанным их отцами-португальцами, на том основании, что они якобы отвергают культуру их африканских матерей и объединяют силы с белыми против африканских националистов. Свою враждебность к МПЛА они объясняли тем, что его лидеры вышли из «ассимиладуш». Считая мультирасовый характер МПЛА компромиссом с врагами африканцев, ФНЛА объявил себя борцом за полное уничтожение колониальной культуры и за туземную национальную культуру, основанную на «негро-африканской цивилизации».