Книга ТТ, или Трудный труп - Иоанна Хмелевская

Теперь все было в порядке, и я могла извлечь из коробки третью бутылку шампанского, оказавшуюся в самом углу. Две бутылки я сунула в холодильник ещё утром, но мне пришло в голову, что может не хватить, ведь неизвестно, сколько гостей заявится.

— Хорошо, хорошо, — поспешила я ответить. — Ты зачем нервируешь меня в такой момент? Объясни толком, как ты их поймал. И почему из-за меня?

— Если быть точным — из-за твоих сосисок в соусе.

Ну, это уж слишком! Не люблю, когда говорят загадками.

— Все нервы измотал! Давай сюда бутылку… Да-да, шампанское, а сам прихвати пиво и пошли отсюда. Ноги меня уже не держат. Затолкаем все в холодильник и покончим с напитками, а я наконец смогу сесть, и ты нормально расскажешь, при чем здесь мой соус.

Нервничала я с самого утра. Чуть свет позвонила Мартуся и потребовала приготовить шампанское, и даже она будет его пить, хоть и не выносит, но такие события, такие события!.. Ящер Збинь исчез с горизонта, а это нельзя не отметить. Впрочем, приедет — расскажет.

Личность Збиня мы уточнили с помощью подробного описания, ведь Анита так и не назвала имени. Я очень хорошо помнила внешность Яся Щепиньского сорокалетней давности, когда тому было не больше двадцати. Разумеется, за сорок лет он имел право измениться, но кое-какие вещи не меняются в человеке никогда. Вот, скажем, форма носа, если, конечно, не делал пластической операции, или овал лица. Рост тоже остаётся npeжним. Вылитый Ящер Збинь, чего там!

На следующий день после памятного звонка Аниты с самого утра Мартуся поспешила на работу с целью выяснить все, что удастся, так что сегодняшнее заявление о шампанском вселяло надежду. По телефону она ничего не стала рассказывать, впрочем, судя по голосу, просто была не в состоянии, однако туманно намекнула на потрясающе благоприятные для нас обстоятельства и велела готовиться к приёму гостей. Ocoбые указания дала относительно Бартека, который тоже приедет ко мне, причём ещё до неё, так мне велено было стеречь его, дабы ненароком не вышел куда-нибудь, иначе непременно опоздает.

На сегодняшний день у меня заранее была назначена встреча с моим литературным агентом, предполагались деловые переговоры, не исключено, и подписание каких-то договоров, возможно, даже с Бартеком. Только его похитителей автомобилей мне и не хватало!

— Садись как человек и говори толком! — сердито потребовала я, падая в кресло.

Бартек сел послушно и, кажется, охотно. Ещё бы, ведь последние пятнадцать минут ворочал мои тяжеленные коробки! И без особого энтузиазма пояснил:

— А все твои сосиски в соусе. Капнул на брюки и не заметил, поехал на важную встречу в этих брюках, торопился, не обратил внимания на пятно, заявляюсь, а там народу полно, пресса, телевидение, все такое… Встал в сторонке передохнуть, ну тут и обнаружил твой соус. Как в таком виде вылезешь на свет юпитеров? Делать нечего, надо мчаться домой, переодеваться. И представь себе, к своей машине прибежал в тот момент, когда её как раз на платформу затаскивали. Я поднял крик, вызвал полицию.

— А воры как же?

— Да очень просто: столкнули мою машину с платформы — и никаких доказательств. Оставив полицию выяснять с ними отношения, я помчался менять брюки, чтобы не опоздать на переговоры. Вот и получается — если бы не твой соус, свистнули бы мою машину как пить дать. Их-то номера я записал, да что толку, наверняка поддельные. Но так из-за всего этого раздергался, что сдуру на переговорах принял огромный заказ, ничего не скажу, очень выгодный, но просто колоссальный. И срочный. Так что собирался тебя просить, чтобы вы свой сценарий писали помедленнее. И вообще не торопились. Я сам не соображал, что подписываю, так что не сердись, веришь ли, даже не помню, как подписал. Все из-за твоего соуса… хренового.

— Езус-Мария! — только и вымолвила я, сама потрясённая до глубины души.

— Я знал, ты меня поймёшь! — обрадовался Бартек, превратно истолковав мой вздох. — Хотелось бы сначала покончить с тем заказом, а уж потом приступать к работе над вашими декорациями.

Я сообразила поинтересоваться:

— А Марта об этом знает?

— Нет, пока не знает. Духу не хватило признаться.

— Так сегодня признаешься.

— Сегодня, насколько я понимаю, она пребывает в такой эйфории, что согласится с чем угодно. А все из-за твоего соуса…

И подумать только, ведь соусы я готовлю раз в сто лет!

Вот новая проблема! Так, надо постараться успокоиться, ведь раз все они вздрючены и в эйфориях, должен же хоть кто-то сохранить способность соображать и решать, что делать. Разумеется, делать ничего не следует, но все же стоит. Нет, не стоит, все равно не получится, да и зачем? Ох, спокойно, спокойно, можешь ничего не делать, но хоть мысли приведи в порядок, учитывая предстоящие деловые переговоры, хоть грамматику бы упорядочить, не то грозит полная компрометация перед собственным литературным агентом. Да и с чего я так разнервничалась? Beдь не собираюсь же устраивать приёма, тем более что селёдка давно кончилась. Подумаешь, шампанское! К нему вполне хватит плавленого сырка и крекеров. Вот и готова закуска.

Мысли перебил Бартек, успевший переключиться с сосисочного соуса на взаимоотношения с любимой женщиной. Он неожиданно злым голосом попросил:

— Слушай, ты бы не могла как-нибудь объяснить Марте, что я её очень люблю? Сдаётся мне, моим словам она не верит, хотя я твержу об этом с утра до ночи. Комплексы у неё, что ли, какие?

— Не столько комплексы, сколько характер. Вот я её прекрасно понимаю. Ведь человеку хотелось бы… Что смотришь? Ну ладно, пусть не человеку, пусть женщине… Но ведь женщина тоже человек, хотя шкафа и не поднимет…

— При чем здесь шкаф? — опешил Бартек.

Так и знала — им не понять… Все надо растолковывать. Пришлось пояснять:

— Господи, какая же пошла тёмная молодёжь, чему её только учат? Был ещё такой довоенный анекдот: придёт человек и принесёт шкаф. И что, у тебя сомнения, женщина придёт или мужчина?

Надо отдать Бартеку справедливость — идиотское выражение довольно скоро исчезло с его лица, и парень признал мою правоту. И в самом деле, женщина со шкафом никак не совмещалась. Во всяком случае, когда речь шла о том, чтобы его нести. Содержимое — другое дело.

А я продолжала растолковывать этому недотёпе:

— Ладно, будем говорить не о человеке вообще, а просто о женщине. Так вот, ей бы тоже хотелось сохранить то, что ей дорого. Собственные взгляды, любимую работу, свои планы, задумки, свои вкусы и пристрастия. Короче — сохранить свой характер, не ломая себя ради любимого человека. Любить избранника и при этом оставаться собой. Не все женщины таковы, а вот Марта как раз такая. Если тебя это устраивает и ты считаешь, что я могу помочь, то с удовольствием подключусь. Думаю, она панически боится, как бы ты не стал переделывать её по своему вкусу.

— Как Доминик?

— Доминика выбрось из головы. Каждый может совершить ошибку в жизни, наверняка и с тобой случалось. Доминик — пройденный этап, он не в счёт, однако мне кажется, именно он заставил её бояться того, что любой мужчина начнёт требовать от неё отказа от себя самой и полного подчинения ему. Это я сама придумала, возможно, она и не догадывается об этом, а я догадалась, потому что такая уж я гениальная. А если серьёзно — располагаю жизненным опытом и могу смотреть со стороны. И честно тебе скажу, не всякая женщина снесёт такое.