Книга Тайна озера Кучум - Владимир Топилин

Сергей недовольно качает головой: «И почему я раньше не посмотрел? Надо было золото в первую очередь проверить. Шутка ли, две с половиной тысячи золотников! Государственная ценность, итоги работы экспедиции за четыре месяца… Да не до этого было, тут вон, видишь, какие дела творились!»

Подошли к указанному месту. Агафон от нетерпения топчется на месте, ждёт, когда Сергей покажет точное место. Тот, не говоря ни слова, воткнул лопату в плотный снег, начал быстро, упорно работать. Вместе с ним кидает Кулак. Костя и Уля отбрасывают слежавшиеся комки снега подальше в сторону. Быстро углубились до земли. Под ногами проявилась свежая земля, бруствер, край шурфа.

— Вот, немного промазали, — поправил Сергей. — Надо чуток левее взять.

— То не беда. Снег не земля, полегче будет. Главное, точно знаем, что делаем. А глубокий шурф-то?

— Да нет. Чуть побольше могилы будет, метра три. Даже крепей нет.

— Ну точно, не глубок. И что, на такой глубине золото брали? — не отрываясь от работы, как бы случайно бросил Кулак.

— Да нет. Песочек-то наверху, от полуметра до двух. А это, — Сергей кивнул головой на шурф, — контрольные замеры делали. Надо же знать примерные запасы.

— И что, много?..

Сергей сдержанно усмехнулся, наклонил голову: нельзя посторонним лицам знать такие вещи. Много ли, мало — это уже государственная тайна. Но Агафон не обижается, прикидывается чуркой. А сам смеётся простоте человеческой: «Давай, скрывай. Я уже давно знаю обо всех ваших тайнах. Но не нужны мне залежи, сумочку бы найти, да и хватит. Мне здесь не жить, сами ковыряйтесь в своём дерьме…»

Копают споро, быстро. Чем ниже, тем плотнее в шурфе набит снег. На глубине двух метров он уже превратился в ледяные крупинки, на дне, возможно, будет сплошной лёд.

— Промёрз насквозь, хоть и снег толстый. Почему так?

Сергей пожал плечами. Да, действительно интересно. Обычно от земли идёт тепло. А тут наоборот.

— Наверное, с осени, при морозах не закрывали. Вот и схватился… — сделал вывод Кулак. — Так бывает. Дайте топор. Однако даже рубить придётся.

Костя подал топор, Сергей попросил:

— Ты там сильно не руби. Попортишь…

— Знаю, не впервой, — отрезал Агафон и хитро добавил: — Ульянку учи!..

Сергей и Уля сконфуженно переглянулись, покраснели. Но что поделать? Любовь не скроешь. А Кулак продолжает что-то бубнить себе под нос: он кидает снег один, вдвоём никак, шурф узкий. Наконец-то негромко объявил:

— Во! Что-то проявилось… Ремень, что ли? Нет, кожа… Сумка какая-то. Примёрзла, не подаётся…

Сергей умоляюще кричит:

— Агафон! Осторожнее, не повреди!

— А что так? — стараясь выразить удивление, посмотрел вверх Кулак. — Что тут, продукты или бумаги каки?

— Да нет. Не то и не другое. Золото там экспедиционное. Две с половиной тысячи золотников…

Агафон наигранно присвистнул, как будто и не знал, постарался изобразить наивного простачка, как будто о золоте слышит впервые:

— Во как! А что раныпе-то не говорил? Может, шурф-то давно бы уже отрыли.

— А зачем раныпе-то? — отвечает Сергей. — Не ко времени, да и ситуация не та.

— Это верно, — несколько испуганно соглашается Агафон.

Наконец-то выдали сумку наверх. Сергей тщательно проверил содержимое: всё нормально, золото упаковано так, как будто он его бросил в шурф полчаса назад, а не прошлой осенью. Вот только сумка промокла, стала тяжелее, чем была. Но это уже не так важно. Главное не золото, а то, что есть под ним. Если, конечно, есть.

Он отложил сумку в сторону, с нетерпением спросил:

— А что там ещё?

— Сейчас посмотрим, — отозвался Агафон, взялся за лопату, несколько раз копнул, отозвался: — Кажись, что-то есть… не пойму, лёд крепкий… а вот, вижу! То ли тряпка или мешок какой. Нет, не то. Эх, мать честная! Да это же нога! Человек во льду!

Сергей в нетерпении спрыгнул к нему вниз. Оба стали вместе осторожно вырубать замороженный труп…

Через двадцать минут на поверхность шурфа вытащили двоих покойников, тех, кого недосчитывали в общей братской могиле. Оба в противоположность своим товарищам выглядели «более достойно»: плоть не тронули острые клыки и когти грызунов и хищников. А холод и лёд сохранили их внешний вид.

— Как только что умерли… — сочувствующе заметил Агафон. — Надо же, всю зиму пролежали и не попортились…

— Ты их знаешь? — наконец-то спросил Костя-молчун.

— Да, — после некоторой паузы ответил Сергей, выдыхая дым самокрутки. — Это Подгорный, за лошадей отвечал, конюх. А это Кадочников, старатель, лоточник. Вместе золотишко промывали. Он и этот шурф копал с другими… как будто для себя…

— А что же так получилось-то, они внизу, на дне шурфа, а золото сверху, на них? — вдруг спросил Агафон.

Сергей некоторое время молчал, осматривая скрюченные, застывшие в бьющейся агонии тела, на искажённые ужасом лица, на открытые, страшные, дикие глаза своих товарищей. Потом неторопливо стал объяснять:

— Я так думаю, что в шурф они упали случайно, во время паники да в полуобморочном состоянии. Я сам такой же был, ничего не помню. Очнулся где-то в тайге, едва дорогу сюда, в лагерь, нашёл. Может, сутки прошли или больше. В это время снег выпал, около сорока сантиметров. Удивляюсь, как не замёрз. Ну а золото я уже позже в шурф бросал, перед тем, как мы с Михаилом Нахопетовым уходили. Понимал, что сумку нам не донести.

Только документы с собой взяли. Тогда на дне шурфа снег был. Видно, мужиков хорошо присыпало, не видно их было.

— Так что теперь? — Костя с интересом посмотрел на Сергея.

— Теперь?.. Мне нужны доказательства.

— Какие?

— Доказательства моих предположений, всего того, что здесь, под Кучумом, происходит. Доказательства гибели экспедиции.

— И как ты это сделаешь? — Агафон потянул шапку на затылок. — Уж не хочешь ли ты сказать?..

— Да. Именно это мне и надо сделать, вскрыть тело кого-то из них, — с твёрдостью ответил Сергей и показал головой на покойников.

— Ты будешь их резать?.. Мёртвых?.. — переспросила Уля.

— Да. Как бы не хотелось этого делать, но надо. Я должен, я обязан!

Девушка подавленно замолчала, переосмысливая слова Сергея. Анатомировать человека после его смерти, после того, как прошло полгода, — с этим Уля сталкивается впервые. Но ещё больше девушку угнетает мысль о том, что это будет делать именно он, Сергей, её любимый. Это было превыше её сознания, но отговорить его не могла. Раз надо — значит, надо. Только она при этом присутствовать не будет.

Загбой приехал вечером, уставший, голодный, павший духом. Он опять не нашёл следов Николая. Как будто Залихватов улетел на крыльях, растворился, исчез. Его мучала мрачная тайна, а он, опытный охотник, не мог найти ответа. И это убивало его ещё больше. И не верит он тому, что Сергей предполагает, что экспедиция погибла от какого-то там газа, вырвавшегося из глубины озера. Такого не может быть! Какой газ? Какой туман? С таким понятием сталкивается впервые, и версии Сергея не верит. В озере живёт дракон Хатовей, золото хана Кучума охраняет. Не зря говорят так старые люди. Не зря существует легенда. Злится Кучум на людей за нарушенный покой. Уходить надо с гольца, бежать! И надо бы, да беда не пускает: где Залихватов?