Книга Остановка по требованию. Пассажиры с детьми - Светлана Феоктистова

— Скажи, эта девушка, которую они порезали… Ты ее любил?

— Нет. Просто знакомая…

Девушка, которую он любил, пришла к нему только один раз. Через неделю после той ночи. К нему никого не пускали, но Марго все-таки прошла. С ее обаянием она могла уговорить кого угодно, даже седоватого следователя, который в людях видел исключительно иллюстрации к Уголовному кодексу.

— Мне очень жаль, что так вышло, — сказала она таким тоном, словно сожалела о пропаже кошелька. — Но следователь сказал, что это была самооборона и тебя выпустят через несколько дней.

Смирнов молчал. Он не знал, что следует говорить женщине, которая предала тебя с улыбкой на лице.

— Вовка мне рассказал о том, что… — Она замялась, подбирая слова. — В общем, о том, что ты видел меня со Славиком. Я тебе не говорила, знаю, но ты такой консервативный! Славик ничего для меня не значит. Я тебя действительно люблю. Но не хочу никакого мещанства в отношениях. Вся эта ревность, слежка мне неприятны.

— А мне приятно то, что у тебя есть еще пара-другая мужчин?

Маргарита пожала плечами, ее лицо стало хмурым.

— Мы с тобой пока не женаты. И я думаю, что могу встречаться с теми, кто мне нравится. Я тебе уже сказала, что люблю только тебя. Остальные — так, шутка, каприз.

Смирнову очень хотелось верить в то, что она говорит. Подсознательно он понимал, что ведет себя неправильно. Не нужно ее слушать. Но сейчас ему было настолько тяжело из-за убийства, что он был готов верить в то, что скоро его отпустят, Маргарита его любит и все у них будет хорошо.

— Я тобой горжусь, — сказала она ему на прощание. — Все-таки в одиночку одолеть шестерых — это не шутка!

— Не шутка, — пробормотал он. К чему говорить, что он просто сорвал на них свою ярость? Если бы не было этих ребят, он избил бы Вовку. Лучшего друга.

И Маргарита ни в чем не виновата. Кто же знал, что Смирнов пойдет в тот день относить ей документы и увидит то, что для его глаз совсем не предназначалось? А потом напьется, и узнает, что лучший друг слегка клеился к любимой девушке? Она же не виновата в том, что Андрей не смог совладать с яростью, и стычка с хулиганами не могла кончиться хорошо?

Если бы его до этого спросили, может ли он убить человека, разумеется, он ответил бы: «Нет». Как говорится, не попробуешь — не узнаешь…

— Когда тебя выпустят, поедем в Крым. — Маргарита поцеловала его и ушла в сопровождении милиционера.

Через неделю его освободили. Мать Маргариты сказала, что дочка уехала к морю со Славиком. Больше Смирнов ее никогда не видел. Через два месяца Вовка перевелся в Москву, в МАДИ. А Смирнов остался, пошел в армию и вернулся в свой институт преподавать. Женился на девушке, с которой познакомился в армии, потом развелся. Встретил в институте симпатичную и скромную студентку Наташу и жил с ней шесть лет. И все эти годы старался быть примерным человеком. Уступал, не лез напролом. Контролировал себя. И мимо дома, в котором жили родители Маргариты, старался не ходить. Ни к чему вспоминать то, о чем хочется забыть.

Кленин вздохнул всей грудью. Одним залпом он проглотил десяток свежих запахов: холодной воды, сена, дымка, навоза, мокрой травы. Воздух был такой душистый, что с непривычки у него туманилась и тяжелела голова. Все это удивительным образом смешивалось с запахом кожи женщины, которая лежала на его плече, разметав волосы по сбившемуся одеялу.

— Странные существа люди. — Он поцеловал ее в шею. — Всю жизнь пытаемся понять, для чего родились на свет. Не успев этого сделать, умираем.

Наташа приподняла голову:

— Почему ты заговорил о смерти?

— Разве о смерти? Нет, просто философствую. Бывшая жена меня сейчас не узнала бы.

— Не хочу говорить о ней. — Наташа села, прижав колени к животу, будто защищаясь от внешнего мира. — Мне это неприятно.

— Да бог с ней, — тихо засмеялся Кленин. — Знаешь, о чем я сейчас думаю?

— О чем?

— Эта ночь кажется мне тайным подарком. Только моим, личным, о котором никто не знает. Может, завтра ты передумаешь и скажешь, что я тебе противен.

Наташа молчала.

— Знаешь, я с детства верил в неожиданности, в счастливые случаи. Что вдруг я смогу увидеть Деда Мороза. Пойду в лес и вдруг встречу пришельцев. Или неожиданно посмотрю на девушку и, пойму, что это — моя половинка. Моя судьба. Так и верил. И ни разу это ожидание не сбывалось. А вот сейчас — сбылось!

— И ты разочарован?

— У меня никогда не было такого счастья. Только в день, когда родился сын. Но там — другое. Сейчас мне хочется на всю жизнь запомнить этот стог, это небо, этот запах… хотя я надеюсь, что ты завтра не скажешь мне: «Уйди!»

— Ты меня с кем-то путаешь. — Наташа улыбнулась в темноте, и он скорее почувствовал, чем увидел ее улыбку. — Я не могу так быстро принимать решения. Я вообще нерешительная.

— Ты сказочная. — Он поцеловал ее, а она засмеялась. — Что?

— Просто вспомнила смешное совпадение. Где-то я читала о том, как Маяковский однажды проезжал на машине по ночной улице и увидел вывеску над магазином: «Сказочные материалы». Дома он все думал об этом и создал в своем воображении целую поэму об этих сказочных материалах. А наутро пошел туда, чтобы проверить, не привиделось ли ему это, и оказалось, что там написано: «Смазочные материалы».

— Забавно, — усмехнулся Кленин.

— Я боюсь стать Золушкой, — призналась Наташа. — Сначала на бал, а потом обратно, на кухню. Не хочу оказаться тем самым смазочным материалом.

— Иди ко мне. — Кленин протянул к ней руки.

Замешкавшись на секунду, она подвинулась ближе.

— Я хочу быть с тобой, — шепнул ей на ухо Сергей. — Выходи за меня замуж…

— Я уже замужем, — скованно ответила Наташа.

— Смирнов к тебе не вернется. Я знаю, так говорить нехорошо, но мне можно, я ведь подлец, хотя и очаровательный. Я слишком хорошо знаю свою бывшую жену. Она его не отпустит. То есть, потом сама выгонит, а пока…

Она молчала.

— Но ты же его потом не примешь, я знаю! А я надежный, ты со мной будешь счастлива, я гарантирую! И девчонок твоих сделаю счастливыми. И еще родим, я всегда мечтал о большой семье, о детях…

Он говорил с таким убеждением, что ему казалось, Наташа не может не понять, не может не согласиться. Но она только сжималась в комок и ежилась от ветра.

— Ты же сама сказала: кончилась прошлая жизнь, начинается другая. Надо только решиться.

Он взял ее за плечи и попытался заглянуть в глаза. Она высвободилась.

— Я не могу так быстро… Я меняюсь, я это чувствую, но не могу сразу взять и забыть все, что было. Пожалуйста, не торопи меня.

— Конечно… Конечно… Я для тебя все сделаю.