Книга Великий закон славян - Михаил Серяков

Как ни невероятно это звучит, но, по всей видимости, некая форма сознания возникла в нашем мире одновременно с материей, в результате чего информация об этом основополагающем событии должна быть зафиксирована у всех живых существ, а с возникновением человека – закрепиться в его вселенском бессознательном. Наличие у индоевропейцев в эпоху их единства представления о вселенском законе вместе с существованием у них мифа об образовании Вселенной путем расчленения Первобога позволяет предположить существование в человеческой психике не только индивидуального и коллективного подсознательного, открытых З. Фрейдом и К.Г. Юнгом, но и уровня вселенского бессознательного, обеспечивающего возможность для человека интуитивного познания глобальных констант мироздания. Между прочим, В.Н. Пушкина, обращаясь к наследию великого русского ученого и мыслителя В.И. Вернадского, отметила, что его работы показали, что живое вещество не могло возникнуть из косной материи и, следовательно, жизнь во Вселенной вечна так же, как и сама Вселенная. Уже упоминавшийся выше современный английский физик Д. Бом во время интервью с Р. Уэбер так сформулировал свои взгляды на интересующий нас вопрос: «Из этого следует, что разум постоянно присутствует во всех формах материи, даже в простейших. У электрона в таком случае, есть очень примитивная форма разума, наш разум находится на другом уровне, и, возможно, на каком-то ином уровне находится разум выше нашего, и так далее до бесконечности»[446]. Затем, когда в ходе создания мифов были актуализированы различные слои бессознательного, это изначально существовавшее в психике человека представление было спроецировано на светила Солнечной системы – самое великое и значимое из всего окружающего мира, что могло видеть ограниченное рамками нашей планеты человеческое существо. В принципе, поскольку и наша Солнечная система в конечном итоге образовалась в результате Большого взрыва, такой перенос, вызванный объективными обстоятельствами, даже не противоречил истине. Очевидно, что рано или поздно человеческая мысль вновь обратится к поискам единого вселенского закона, формулируемого на уровне научных достижений той эпохи. Отталкиваясь от интуитивных прозрений древних, можно высказать предположение: если когда-нибудь наука на присущем ей языке сумеет сформулировать этот закон, объясняющий все мироздание, то он, по всей видимости, будет включать в себя пространственно-временные параметры изначального космического объекта в их развитии, присутствующее наряду с материей некое духовное начало с его сознанием, музыкальную гармонию, а также само понятие закона. Такой закон-универсум, если он когда-либо будет сформулирован, сможет объяснить все мироздание от Вселенной до атома, а его частные проявления – различные отрасли человеческого знания наподобие химии, физики, астрономии, музыки, строения общества и т. п.

Индоевропейцы на заре своей истории смогли не только интуитивно почувствовать вселенский закон, но и найти для него вербальное обозначение. Славянская рота (равно как и индийская puma, иранская арта, греческая арета, латинская веритас, скандинавское реттр) – это слово-универсум (производный из латыни философский термин, обозначающий «мир как целое» или «все сущее»), выражающее основополагающий принцип, который обеспечивает существование и движение всей видимой Вселенной (материального мира), невидимой ее части (нравственно-этические и религиозные воззрения человека, круговорот человеческих душ и обычно невидимых взору смертных богов), а также регулирует их сохранение и кругооборот частных законов, в основе которых лежит один великий универсальный закон, всецело охватывающий три перечисленные здесь составляющие. Духовный прорыв первых веков был настолько велик, что этому явлению, с трудом поддающемуся осмыслению, было найдено название, тем или иным образом отражающее на множестве семантических уровней единую сущность. По сути, тогда произошло самое настоящее чудо: одно-единственное Слово вместило в себя без остатка целый Мир. Подобные великие духовные прорывы случались у отдельных индоевропейских народов позднее и могли параллельно происходить и у неиндоевропейских народов, в результате чего в человеческой культуре появились типологически похожие слова-универсумы типа греческого Логоса или китайского Дао.

Представляется бесспорным, что все перечисленные здесь термины различных индоевропейских народов и этимологически, и семантически восходят к единому исходному термину, обозначавшему вселенский закон у индоевропейцев в эпоху их общности. В исторический период мы наблюдаем постепенное забвение и «снижение» значения этого исходного великого понятия у большинства народов данной языковой семьи. Подобное движение от высшего смысла к более низкому в рассматриваемом здесь случае заставляет нас вспомнить одну высказанную Ж. Дюмезилем мысль о том, что изначальная протоиндоевропейская религия была исторически гораздо более утонченной и сложной, чем более поздние индоевропейские религии, произошедшие от нее[447].

Слово, обозначившее вселенский закон, стало одним из наиболее важных ключевых понятий индоевропейской модели мира, предопределявшим восприятие и отношение народов данной языковой семьи ко всему многообразию явлений материального и духовного порядка. Поскольку представление об этом великом законе находится у людей в сфере их вселенского бессознательного, истинным оказывается одно из любимых утверждений Платона о том, что знание есть припоминание. Однако подобное положение неизбежно имеет и свою оборотную сторону – забвение. С течением времени вселенский закон объективно не исчезает – в противном случае Вселенная уже давно погибла бы, – однако постепенно исчезает память людей о нем. По мере забвения человечество на земном уровне все больше и больше отклоняется от вселенского закона, а его жизнь, лишенная этого знания, все больше и больше входит в диссонанс с универсальным первопринципом, неизбежно ослабляя его. Наиболее отчетливо осознавали это в Индии, где изменения действия закона на земном уровне (дхармы) были однозначно привязаны к четырем югам – великим эпохам в развитии человечества, характеризующимся постепенным упадком продолжительности жизни и нравственности:

Полностью на четырех ногах стоит Закон (дхарма) и Правда в Крити-Югу (Золотой век. – М.С.). (Тогда) не бывает кривды, все вне ее происходит. В последующих (югах) из-за развития (кривды) четверть (одна нога) Закона (дхармы) убывает Из-за воровства, кривды, обмана беззаконие возрастает[448].

Нашла Индия и рецепт против подобной нравственной деградации. На поле Курукшетра (где произошла, согласно «Махабхарате», великая битва между Пандавами и Кауравами, знаменовавшая собой наступление современной Кали-Юги) бог Кришна, «унаследовавший» черты Первобога, так объясняет Арджуне свою миссию: «Когда на земле религия (дхармасья) приходит в упадок и воцаряется безбожие (адхармасья, букв. „безверие“, „отсутствие дхармы“), Я нисхожу Сам, о потомок Бхараты. Чтобы освободить праведников и уничтожить злодеев, а также восстановить религиозные принципы (дхарма), Я Сам спускаюсь на землю из века в век»[449]. Однако даже без божественного вмешательства память о вселенском законе могла существовать весьма длительный промежуток времени. В этом нас убеждает пример Греции, где несмотря на отсутствие профессионального жречества связанные с аретой вселенские представления сохраняются с момента распада индоевропейской общности до времени Платона. Следует отметить, что память о вселенском законе в ходе забывания не исчезает полностью, а погружается в глубины бессознательного, откуда, однако, она вполне способна пробудиться под воздействием внешнего импульса.