Книга Звезды без глянца - Мими Хэйр

— Э-э… извините, — обратилась я к служащему. — Не подтолкнете меня? — Но он уже был занят чужими лыжами. Я снова вонзила палки и подалась вперед. Никакого результата. Я попыталась скрестить лыжи, как сегодня утром мне показывал Скотт в рамках экспресс-курса, заключавшегося в одной фразе: «Главное — избегай людей и деревьев, если сомневаешься — падай». И Джейка с его озабоченным «Только ничего себе не сломай. У меня раньше был секс с девушками в гипсе, кажется необычно, но потом надоедает». Если бы мои слезные протоки не смерзлись, я бы зарыдала.

— Ты трахнул девку в гипсе? — Скотт был искренне впечатлен, и они оба юркнули на подвесной подъемник, оставив меня барахтаться, как выброшенную на берег форель.

Я делала очень смелые движения, скажу я вам. Я шагнула и уселась на подъемник и наконец-то добралась до вершины горы, а затем скатилась вниз. И снова скатилась. А потом повторила весь этот холодный, зябкий опыт. Потому что, невзирая на то что Скотт взял мне самую современную лыжную экипировку, которая, наверное, была разработана специально для того, чтобы вести биологическую войну в Заливе, мне все равно удалось сделать такие невообразимые маневры, что в конце концов у меня на груди и коленях образовался лед. Зато теперь у меня сексуальные соски, подумала я.

Но мне надоело срезать повороты. Со скрещением у меня ничего не получилось, так что я повернула назад. Я хотела было снять лыжи, но, находясь посередине главной «транспортной магистрали», которая была немногим более свободна, чем шоссе Санта-Моника, решила даже не пытаться.

— Вас подтолкнуть?

Я обернулась, решив, что служащий наконец-то соблаговолил прийти мне на помощь.

— Очень бы хотелось, — ответила я. Но это был не служащий. Это был тот же самый человек, который, казалось, скоро сделает себе карьеру, вытаскивая меня из неприятных ситуаций, — Люк Ллойд. — Опять ты, — удрученно выдохнула я.

— Привет. — Он улыбнулся и, с легкостью объехав меня, остановился в сантиметре от кончиков моих лыж, подняв за собой шлейф снега.

— Ты что, специально поджидаешь, чтобы вызволить меня? — спросила я. Я еще не разобралась, была ли я рада видеть его. Чего бы я больше хотела — чтобы он играл в Казанову в Марокко с милашкой Мисс Дамские Шаровары или был свидетелем моей катастрофической глупости на еще одной арене жизни?

— Если хочешь, я могу уйти. — На нем была красная лыжная шапочка, которая больше напоминала что-то давно завалявшееся в шкафу и недавно извлеченное на свет Божий, чем на вещь из «Прада спортс». Но она ему шла. Его щеки с виду были холодны, но я знала, что если коснусь их, то обожгусь, как от прикосновения к металлу на холоде.

— Ладно, раз уж ты здесь, я не против, если ты меня подтолкнешь, — неохотно сказала я. Слишком уж он распетушился, поэтому чувства благодарности у меня не возникало.

— То есть я могу положить руку тебе на бедро? — Он улыбнулся.

— Когда это ты успел превратиться в Джейка Хадсона?

— Ха, если бы! Но если ты так ко мне относишься, тогда я, пожалуй, пойду. — Он проворно развернулся, словно собираясь уехать от меня. Конечно, он шутил. По-моему. Он был обладателем какого-то скрытого, немного извращенного чувства юмора, какого я не ожидала от голливудского старожила.

— Нет, извини. Зря я это сказала. Мне очень нужно, чтобы ты меня подтолкнул. Серьезно. Мне очень нужно.

— Ты что, действительно считаешь, что я похож на Джейка Хадсона? — Повернув ко мне голову, он озадаченно смотрел на меня.

— Я понятия не имею, какой ты. Я тебя совсем не знаю, — объяснила я. — Слушай, можешь просто меня подпихнуть? — спросила я, совсем отчаявшись.

— Если я тебя подпихну, мы сможем продолжить наш разговор в кафе? — дразняще осведомился он.

— Да, все, что захочешь, — согласилась я. — Только, пожалуйста, поторопись, потому что с минуты на минуту один из этих лыжников скатится вниз по склону и разрежет меня надвое, как в сезон лесозаготовок.

— Ладно. — Он протянул мне палку. — Держись!

— Что, хочешь проткнуть меня своей палкой? — спросила я.

— Пытаюсь. Уже несколько месяцев, — засмеялся он. Я покраснела и уперлась глазами в кончики своих лыж. — Хватайся.

Я схватилась. И Люк Ллойд позорно дотащил меня до кафе, как двухлетнего ребенка на детском склоне.

— По-моему, ты специально тормозишь, — сказала я, когда мимо промчалась группа девиц и киношников.

— Это не так легко, как кажется со стороны.

— То есть ты хочешь сказать, что я тяжелая? — Меня так и подмывало отцепиться от его палки.

— Ничего я не хочу сказать, — ответил Люк, волоча меня за своей нежно-голубой курткой. — Ну вот мы и на месте. — Он потянул меня в последний раз, и мы причалили рядом со скамейкой. Он нажал на пятки креплений своими палками и мягко ступил на снег. Потом он подошел ко мне и встал на мои крепления.

— Наверное, надо сказать тебе спасибо, — сказала я.

— Можешь просто купить мне эспрессо. — Он избавил меня от оков всего этого спортивного инвентаря, и теперь я свободно могла шагать в своих убойных ботинках.

— Это самое меньшее, что я могу сделать, — сказала я, и из моей штанины на землю обрушилась целая лавина снега.

— Впервые встала на лыжи? — Он поднял наши лыжи вертикально и сложил их одна к другой, как лес из стекловолокна.

— Нет, я раньше выступала на Олимпийских играх, пока нервы не сдали.

Он взял мою руку в перчатке и помог мне подняться по мокрым деревянным ступеням в кафе.

— Просто мне было интересно, какого черта ты делала на черных ромбах.

— Выполняла приказ. — Мы подошли к столику и сели. Люк снял куртку и положил ее на ближайшую к нам батарею. Потом протянул руки, чтобы взять мою. — Скотт и Джейк Хадсон вознамерились покататься, ну и мне пришлось. Такова участь ассистента.

— Тебе повезло, что ты осталась жива. — Он пробежался взглядом по меню. — Может, перекусим чего-нибудь, раз зашли?

— Нет, двадцатка, которая у меня в кармане, этого не потянет, а кошелек я оставила в сумке в раздевалке, и он недосягаем. — Я поморщилась. — Сандвич устроит?

— Ладно, я угощаю. — Он открыл страницу с сегодняшними блюдами дня.

— Но ты меня тащил. — Я улыбнулась ему, вдруг ощутив, что мне нравится быть здесь. И впервые с момента приезда на «Санденс» я почувствовала умиротворение. Кафе было уютным и темным, а снег у меня за пазухой начал медленно таять.

— Вот именно. Значит, я должен купить тебе обед. — Он был такой милый! Примятые шапкой волосы и дурацкий румянец на щеках ничуть его не портили.

— Стой-ка, — я вытянула руку и поправила ему волосы, — а то вид у тебя какой-то придурковатый.

— Ого, спасибо! — засмеялся он и обратился к официантке: — Принесите, пожалуйста, два эспрессо и — ты еще что-нибудь будешь? — с манерной медлительностью проговорил он в своей притягательной южной манере.