Книга Символы распада - Чингиз Абдуллаев

— Хорошо, — кивнул молодой человек. — Двамесяца… — почти простонал он.

— А она вам сказала, что это он ее избил? —спросил Дронго.

— Да. Но тогда кто же… Кто ее так избил?

— Это долгая история, Валера. Садитесь в машину, —предложил Машков и, обращаясь к Дронго, показал на «Волгу». — Нашсотрудник поведет первую машину, а другой сядет к этому парню. Значит, нампридется сидеть вместе с этой стервочкой.

— Ничего страшного, — усмехнулся Дронго. —Надеюсь, она не будет царапаться или кусаться.

Через пять минут они выехали. На заднем сиденье «Волги»разместились Дронго и полковник. Между ними Суровцева. Они выехали на трассу.

— Сигареты у кого-нибудь есть? — спросила женщина,обращаясь к Дронго.

— Курить вредно, — сказал он, — особенно свашими данными.

— Это вы меня вычислили? — спросила она. У неебыли красивые ноги, когда она села в машину, юбка поднялась, обнажив ее гладкиеколени. Дронго был довольно грузным человеком, и они оказались гораздо ближе,чем он рассчитывал.

— Не вычислил, а предположил, что вы придете именносюда, — сказал он, пытаясь отодвинуться.

— Так я и думала. — Она прижала теснее свою ногу кего и проникновенно заметила: — У вас умные глаза. Не то что у этих дурачков,которые меня в больницу повезли. Как только вы вошли тогда в кабинет, я сразуобратила внимание, какие у вас глаза. Вот вы и смогли все разглядеть.

— Я не думал, что вы захотите сбежать.

— Я не убегала, я вернулась за деньгами. А потом самабы пришла к вам с ними и с повинной.

— Это к ним, а не ко мне, — показал Дронго наМашкова. — Однако вы еще и потрясающая лгунья. Я должен сказать, чтовпервые в жизни встречаю женщину, которую можно охарактеризовать как абсолютноезло.

— А вы в таком случае абсолютное добро, да? Это вы-то,кагэбэшники?

— Нет. Я вообще не имею к ним отношения. Я эксперт порасследованиям.

— В Чогунаше тоже ваша работа?

— Немного. Но там работала большая комиссия.

— Знаю я эти комиссии. Они бы без вас ничего не нашли.И теперь не найдут, — уверенно сказала она.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего. — Она попыталась сжать губы, но это неочень получалось. И тогда она повернулась к Дронго и четко, по слогампроизнесла: — Ни-че-го.

— Можете ничего не говорить, — заметил полковникМашков, — ваш напарник согласился нам во всем признаться.

— Сережа Хорьков? — удивилась женщина. — Вотподленький тип. Меня избивал, а сам сразу лапки кверху. И что вы ему пообещали?

— Полное помилование, — серьезно ответилМашков. — Но это не я обещал. Это наш директор должен был переговорить сГенеральным прокурором страны. Как только согласие прокурора получат, так егосразу и отпустят. Конечно, в том случае, если он нам укажет, где находится второйзаряд. Но он клялся, что расскажет все.

— Он расскажет, — зло сказала Суровцева, — онвсе расскажет. — А про деньги свои на Багамах он тоже расскажет? Он там вбанке полмиллиона держит, про это тоже расскажет? — зло спросила она,отодвигая ногу от ноги Дронго.

— Он нам много чего расскажет, — строго заметилМашков.

— Не верьте вы ему, не верьте ни единому егослову, — она начала нервничать. — Значит, он на свободе гулять будет,а меня посадят?

— Обязательно посадят, — поддержал игруДронго. — На вас ведь столько всего висит. В том числе и убийствособственного мужа.

— Да вы что? — разозлилась она. — С умапосходили. Он же убийца, преступник, рецидивист. Как вы можете даже подумать,что нужно отпустить Хорькова. Меня спросите, я вам все расскажу. Все, все.Зачем же меня в тюрьму отправлять? У меня ребенок маленький.

— Вы и так давно не видели своего ребенка, —презрительно сказал Машков. — Вы же сидели в Хельсинки с Хорьковым, ждали,когда оба ящика с грузом туда привезут и переведут вам деньги.

— Это он вам уже успел рассказать? — Она сильнонервничала. Изуродованное лицо, равнодушный к ее прикосновениям Дронго,помилованный Хорьков, отнятые деньги, все это именно в таком порядке и сводилоее с ума. — Я вам все расскажу… — Теперь Суровцева чуть не плакала. Онаповернулась к Дронго, решив, что он главный. — Вы ведь можете и меняпомиловать. Я все расскажу.

— Где заряд? — спросил Машков.

— Он… — Она уже хотела ответить, но вдруг метнулаподозрительный взгляд на Машкова и отрезала: — Ничего я вам рассказывать нестану. Сначала я должна Хорькова увидеть. Может, вы мне все врете.

— Странно, — вдруг сказал Дронго.

— Что странно? — Она снова повернулась к нему.

— Странно, что вы себя так ведете. Вы же интеллигентнаяженщина, имеете высшее образование, красивая… Как могло получиться, что выстали такой сволочью.

— Что? — Она явно не ожидала от него такого слова.

— Что слышала, — грубо ответил Дронго и отвернулсяк окну. — Надо же такой стервой уродиться, — сказал онвполголоса. — Я даже в книгах не встречал таких подлых тварей.

Она снова хотела сжать рот, и у нее снова ничего неполучилось из-за опухшей нижней губы. Тогда она прижала ладони к лицу и началагромко плакать. В ее плаче было нечто театральное, и Дронго, повернувшись кней, презрительно покачал головой.

— Перестаньте, — рявкнул он, — свои актерскиеспособности будете демонстрировать следователям, которые будут вести ваше дело.Вам еще понадобятся силы. Вы как минимум получите пожизненное заключение.

Он специально переигрывал, и Машков это понял. С другой стороны,она при всей своей самоуверенности, ничего не знала ни об Уголовном кодексе, нио наказаниях, хотя Дронго был прав: пожизненное заключение ей вполне моглидать.

— Как пожизненное? — сразу подняла онаголову. — Как это? Навсегда?

— Вот приедем, там и узнаете, — продолжал давитьДронго.

— Подождите, — сказала она твердо, —остановите машину. Остановите, — закричала она изо всех сил, и водитель,нажав на тормоза, обернулся к ней. — Подождите, — произнесла она,глядя на Дронго. — Я на все согласна. Я вам все расскажу. Я все вамрасскажу, — дважды повторила она, — все, что вы хотите. Я все знаю.Не нужно меня в тюрьму. И не нужно отпускать Хорькова. Я сама вам все расскажу.

— Останови машину, — разрешил Машков и посмотрелна Суровцеву. — Начинайте рассказывать. Впрочем, меня мало интересует вашаисповедь. Мне нужно знать только одно. Где второй заряд? Кто заказал вам егопохищение?

— Он у мистера Ревелли. Он находится у него, —крикнула Маша.

Москва. 17 августа

На совещании у директора ФСБ на этот раз собрались все, ктоимел отношение к расследованию преступлений, совершенных в Чогунаше. Здесьприсутвовали его заместители Потапов и Земсков. Приехали специальноприглашенные Ерошенко и Ильин. Находились вызванные сюда Машков и Левитин. Былии другие офицеры, проводившие параллельно оперативную работу в Москве иФинляндии. Не было только Дронго, пригласить которого никому даже не пришло вголову. Земсков, узнавший о том, что Суровцеву нашли благодаря эксперту, ничегоне сказал, только кивнул головой Машкову. Сегодня он сидел мрачный иторжественный.