Книга Пояс неверности - Лариса Соболева

Она наклонилась ниже, поцеловала его в губы. Каракуль облизнулся и улыбнулся, закатив глаза кверху. Потом уставился на Лию с мольбой во взоре.

– Тебе что-нибудь нужно? Что ты хочешь? – забеспокоилась она.

– Тебя, – выговорил он слабо.

– Ты спятил? – Лия оглянулась на спящих ребят, не услышали ли они бесстыдное признание, но те спали крепко, и зашептала: – Как ты можешь думать сейчас об этом?

– Всегда так... когда смотрю на тебя, – произнес Каракуль и закрыл глаза, короткий диалог забрал все силы.

– Спи уж, – сказала Лия ему на ухо. – Выздоровеешь, тогда посмотрим. Чшш! Молчи. Знаю, что скажешь. Да, будет так, как ты хочешь, но потому, что я тоже этого хочу. Спи, я буду здесь, с тобой.

И Лия взяла его за руку. Беспокойство улетучилось как-то сразу, нежданно появилась уверенность, что все теперь пойдет иначе, лучше. А прошлое – лишь нечаянная ошибка, и не Лия в ней виновата. Припомнились эпизоды, связанные с Каракулем. Он оберегал ее в доме Алекса, где каждый мужчина считал своим долгом предложить провести часок наедине. Однажды во время попойки на кухню приплелся высокопоставленный тип, облапил мерзкими руками, тянулся целоваться мокрыми и толстыми губами. Лия отбивалась как могла. А он зажал ее в угол за кухонный шкаф, под рукой у нее ничего не оказалось. Она только уперлась в его щеку ногтями и отталкивала отвратительную рожу. Каракуль особенно часто заходил на кухню во время приема гостей. Пришел с проверкой и в тот раз. Сцапал за шиворот свинью, надавал по морде, схватил ручищей за то самое место и потянул вниз. Тот, подвывая от дикой боли, встал на колени и в принудительном порядке просил у Лии прощения. Она думала, что Алекс уволит Каракуля после жалобы наглеца. А тот вволю похохотал и сказал тому типу:

– Ты хотел нагадить у меня в доме, Каракуль тебя проучил. Он действовал по моим инструкциям, так что я не понимаю, за что должен его уволить. Извини.

Каракуль подарил ей цветы в горшках, украсившие ее жилье. Он играл с Антошей, которому мужская рука необходима. Был период, когда Антон хулиганил в школе, то нос разбил однокласснику (позже выяснилось, что защищал подружку), то хомяка принес и сорвал урок, то выстрелил из рогатки и попал по стеклам. Каракуль застал Лию отчитывающей сына, Антон стоял в углу. Захар вызвался сходить к учительнице с Лией. Выслушав претензии по поводу скверного воспитания мальчика, он нашелся:

– Знаете, и я хулиганил, когда мне становилось скучно. Сделайте так, чтоб им было интересно, и не увидите больше ни одного хулигана. Это ж просто. А мы обещаем со своей стороны поговорить с ним. Кстати, нос он за дело разбил мальчишке, это хороший поступок – защитить подругу.

Лия была в ярости, вернувшись домой, решила снова поставить Антона в угол. Вмешался Захар, сказал, что за одну провинность не наказывают дважды. Он поговорил с Антоном по-мужски без Лии. О чем они говорили, она так и не узнала, но жалобы на Антона прекратились. Каракуль вообще сделал много для нее и Антона, а она лишь принимала помощь. Да, он тоже тянул ее в постель, предлагал это прямо и грубо, ну и что? В лесу дошло, что для него она не девочка на час. Один эпизод приносил неприятные воспоминания – в курилке. Но и у того поступка была причина, значит, его стоило забыть. При внешней браваде и грубости Каракуль нежный, тонкий человек, доказал это во время их близости. Правда, Лия скорее со страху пошла на связь, боясь потерять верного защитника, которому могли надоесть опасные приключения. Да, очевидно, Каракуль и есть ее судьба, которую чуть было не пропустила. Лия почувствовала себя сильной, способной принимать решения и бороться. Ее уже не пугали Хачик и прочие, а родилось желание быстрее все закончить, отвоевать свои жизни и жить. Без Захара она давно сдалась бы.

– Я люблю тебя. Ты слышишь? – прошептала Лия, приложив его руку к своей щеке.

Он слышал, потому что слегка сжал ее пальцы. Возможно, Лия слукавила, потому что чувство только зарождалось, и в основе его была благодарность, но оно уже было.

Артем поднял трубку среди ночи, включив настольную лампу.

– Ты, мурло мусорное, – раздалось злобное пыхтение. Артем поспешил включить магнитофон, подключенный к аппарату. – Будешь нос совать, нюхалку откусим, понял? Замри в своей конуре, легавый.

Артем прослушал магнитофонную запись. С чьей стороны поступил звонок? Со стороны Хачика или Шкалика? «В тот раз, – думал Артем, – организовал звонок Хачатур, сам же позвонил из Швейцарии, надеясь таким образом обелить себя. А это кто? Зря поинтересовался у Шкалика высотой его роста, он мог догадаться о подозрениях. Ну а Хачатур, как я понял, уверен, что не на крючке. Но голос-то, голос один!» Вдруг Артем подскочил. А «жучки»? Ведь Руслан и Сева обнаружили «жучок» в кабинете. Каждый день начинался с обследования, правда, больше «жучков» не находили, но вчера забыли обыскать кабинет. Если допустили промах, считай, сами на мушке очутились. Из-за маленькой оплошности все дело можно завалить! Тут уж не до сна. Артем поплелся на кухню, поставил чайник.

Радж нашел лазейку в соседнее домовладение, оттуда через брешь в заборе пробрался на улицу, когда в районе погасли огни в окнах и настала тишина. Он бежал к тому дому, в котором прятался человек с кладбища. Достигнув цели, Радж запрыгнул на бревна, заглянул во двор. Там никого не было, а в окнах горел свет. Прошло время, и свет погас. Радж ждал, что человек выйдет. Ждал почти всю ночь. А ночи становились заметно короче. Чуть небо посветлело, Радж завыл. Он выл протяжно и угрожающе.

Самвела разбудил вой, он подскочил в тревоге, припал к окну...

Глава 27

Через три дня после операции Каракуль уже сидел, рвался вставать, уверяя, что на нем все заживает, как на собаке. Запал кончался, стоило войти в палату строгому дедушке – хозяину положения, перед которым Каракуль пасовал, и тому было несколько причин. Во-первых, старик не простил ему Раджа. Нет, он не упоминал о принудительной операции, просто в его поведении, взгляде читалось: ты силой заставил меня резать какую-то псину, и я тебя за это терпеть не могу. Во-вторых, дед залатал его, а это достойно уважения, значит, Каракуль из уважения робел. В-третьих, когда потребовал у Руслана привезти пулемет, а тот привез автомат, хирург случайно увидел оружие, орал до синевы:

– Как посмели из больницы сделать бандитскую сходку?! Да я вас... я из вас евнуха сделаю, когда вы спать будете! Оккупировали больницу и еще свои порядки устанавливают! Я вам покажу – порядки!

Вот Каракуль его еще и боялся! Вдруг осуществит угрозы и превратит в евнуха? Мечтал выбраться из больницы и бежать подальше от дедушки-инквизитора. Вадим тоже шел на поправку, но медленно, главное – переступил рубеж между жизнью и смертью, жизнь победила. Лия сутками находилась здесь же, пару раз Руслан возил ее проведать Антона, который целыми днями торчал у видика и скучал по школе. К концу четвертого дня, когда Лия кормила Вадима, Каракуль спорил с Севой о несовершенстве законодательства – последнее время это больная тема для Захара, – в палате с серьезными лицами появились Руслан и Артем, который, подсев к Каракулю, бросил ему фотографии: