Книга Дилижансом, дирижаблем - Степан Кулик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отто Карлович оборвал мысль на полуслове, тараща глаза и только благодаря многолетней выучке, в последний миг успев шагнуть за колонну. Со стороны касс, оживленно переговариваясь и не глядя по сторонам, в направлении перрона шли все три фигуранта. И если это не подарок судьбы, то барон готов вернуть Генриху каждый приз, заработанный на деликатных заданиях от концерна Круппа.
Он быстро оглянулся и поманил к себе рассыльного. Эти мальчишки постоянно крутились по вокзалу, в ожидании любого поручения. Хоть билеты купить, хоть записку передать.
– Держи… – в предчувствии удачи Отто Карлович даже забыл о традиционной германской прижимистости и сунул мальчишке вместо положенного пятиалтынного пятьдесят копеек. – Дуй в ресторан. Там увидишь за столом с пивом двоих мужчин. У одного повязка на руке. Скажешь, чтоб бросали все и бежали на перрон. Наш поезд отходит! Понял!
– Сделаем. Не впервой… Поберегись! – рассыльного, как ветром сдуло. Только залопотал по ступенькам.
Проводив его взглядом, барон покинул временное убежище и тоже заторопился на перрон. Готовый отправиться за беглецами в одиночку, если компаньоны не успеют на посадку. Хоть во Владивосток… Нет ничего хуже незавершенных дел и на этот раз он своего не упустит. В крайнем случае положит всех троих. Коммерция коммерцией, а пятно на репутации оставлять нельзя. Кто поручит ему что-то действительно серьезное, после, пусть единственного, но провала. Где гарантия, что неудача не повторится? Причем, именно в самый неподходящий момент?
На этот раз судьба и в самом деле благоволила к барону. На путях не было ни одного состава, так что поиски упрощались. Надо было только встать где-нибудь в сторонке и не упускать троицу из виду. Но, если везет, то во всем – даже этого не понадобилось… Зазвенела рында и дежурный по вокзалу четким, хорошо поставленным голосом объявил в громкоговоритель.
– Дамы и господа, внимание! Скорый поезд «Екатеринослав-Санкт-Петербург» прибывает на второй перрон. Стоянка поезда двадцать три минуты!
– Санкт-Петербург, значит… – пробормотал Отто Карлович. – Ну, что ж… После столь эффектного исчезновения с парохода, я бы тоже решил, что оторвался от слежки. И если б не каприз Фортуны… А, вот и вы.
Подошедшие к нему двое молодых мужчин, одетых в дорожные костюмы, больше всего походили на коммивояжеров средней руки. Особенно со всеми этими свертками и полиэтиленовыми флягами.
– Что-то случилось, гер барон? – огненно-рыжий, хоть факел зажигай, Эрнест Хонекер был самым опытным из всей группы и единственным, кто до сих пор не пострадал в этом деле.
– Если вы не ограбили ресторан… – Отто Карлович насмешливо кивнул на их авоськи, – то ничего особенного.
– Не пропадать же добру… Мы не думали… Рассчитались заранее… Знаете, как в русских ресторанах подгулявших клиентов обсчитывают? Особенно, приезжих. Поди после докажи: три кружки ты пива выпил или пять? И когда спорить, если твой поезд отходит…
– Все верно, – кивнул барон. Он, как и каждый прирожденный прусак начиная с императора, терпеть не мог расточительства. – Молодцы. В поезде пригодится. Тем более, что мы уже отправляемся… Господа, я нашел наших беглецов.
– Вы шутите, барон? – Эрнест проследил за взглядом старшего группы и тихонечко помянул нечистого. – Тойфель… Невероятно.
– После об этом… Хонекер, давайте сюда вашу поклажу и пулей в кассу. Три билета на «Екатеринослав-Санкт-Петербург». Любые места… Отправление через двадцать минут.
– Яволь, гер барон…
Рыжий Эрнест умел двигаться быстро, если того требовали обстоятельства. Чертовски быстро и целеустремленно, как ищейка по следу. Но в этот раз, стоило бы чуть-чуть промедлить. Может, успел бы заметить, что клиентами интересуется еще одна группа мужчин. Как зеркальное отражение похожее на них самих… разве что без бинтов и ожогов.
Тихий, монотонный шелест дождя за окном… Мягкие, удобные кресла, плавное покачивание вагона, размеренный и успокоительный перестук колес, будто камертон настраивают на благодушие. Хочется прилечь, расслабиться, забыть все проблемы и невзгоды. А если сон отчего-то не идет или еще слишком рано, то стакан крепкого, ароматного чая с капелькой рома и задушевная беседа лучшее, что только может предложить путешествие по железной дороге.
Но самое главное, полнейшая отрешенность. Едва ли не единственная возможность выбраться из круговорота повседневной суеты. Потому что в точке отправления тебя уже нет, а в пункте назначения – еще нет. И ты никак не можешь повлиять на происходящее в «большом» мире, а оно – на тебя… Впрочем, как и любая другая философия, все это только самообман. Ни один отшельник в самой уединенной пуще не может быть уверен, что мирская суета когда-нибудь не постучится и в его дверь…
Глядя на своих спутников, что-то увлеченно черкающую в блокноте виларку и углубленного в чтение Родиона, князь Катакази думал о том, что несмотря на все злоключения, никто из них не воспринимает ситуацию всерьез. Положим, с саннэ все понятно – девушка впервые за многие годы вырвалась на свободу. К тому же все сочинители слегка сумасшедшие. И живут, так словно вокруг – их собственный, придуманный мир. А вот откуда такое легкомыслие у господина Зеленина? Или он тоже, где-то на подсознательном уровне, не до конца уверен в реальности? Пусть совсем чуть-чуть, но именно этой толики и не хватает для адекватной оценки… Чего стоит одно его согласие сыграть в штос на собственную жизнь? Безумная храбрость? Безрассудство?
Слава Богу все закончилось благополучно… Почти…
– Господа… – виларка отложила блокнот. – Не хочу показаться назойливой, но вы мне до сих пор так ничего и не рассказали о том, что с вами случилось. Понимаю, что у мужчин свои секреты, и не обо всем приятно вспоминать, но поскольку вы бросили меня одну в ресторане больше чем на час, – думаю, я имею право спросить. Представьте себя на моем месте и поверьте: мне там было совсем не уютно.
– Мы ведь уже извинились, саннэ… – вздохнул Катакази.
– И что изменилось? Все те люди, начиная от официанта, прекрасно видевшего что у меня нет денег, перестали считать меня… ммм, девицей для мужской компании?
Родион с князем тактично промолчали… Вернее, Родион, углубленный в чтение рукописи нового романа виларки, скорее всего, даже не слышал ее претензий. Так что принимать решение и отдуваться за обоих пришлось Александру…
Избегая лишних деталей, которые пришлось бы объяснять дополнительным экскурсом в прошлое, он вкратце пересказал саннэ Анаи происшествие в «шахматном клубе».
– А что с пробиркой? Вы ее нашли?
Князь расстроено вздохнул, но кивнул… Потом сунул руку в нагрудный карман и вынул из нее деньги. Как показалось виларке. Но когда он положил их на стол и снял верхнюю купюру, Аная увидела, что между двумя синенькими пятирублевками вложен какой-то грязный, мокрый и мятый листок бумаги.
