Книга Сибирская трагедия - Дмитрий Барчук

– Ну что ты бесишься, Жаклин? Он же все равно твой родственник. Не будешь же ты с ним заниматься кровосмесительством! – парировала Анна.

– А это не твое дело! – отрезала мадемуазель Готье и обратилась к Сергею: – Можешь собираться к себе домой. Я сама куплю тебе билет на ближайший рейс в Москву. Хоть через Париж, Лондон или Амстердам, но, пожалуйста, прошу тебя – улетай быстрее.

– Но ты сама позвала меня сюда! Зачем? – воскликнул он.

– Это была ошибка. Ты не тот человек, кому можно доверять тайны. Собирай свои вещи. Я попрошу Пьера, чтобы он отвез тебя в аэропорт. Прощай.

Этим же вечером Сергей улетел в Париж. Перед отлетом Пьер Гарден вручил ему стопку старых тетрадей.

– Жаклин просила их вам передать. Еще она сказала, что вы имеете право на эти рукописи больше, чем кто-либо. И что если вам когда-нибудь понадобится ее помощь, то вы можете на нее рассчитывать. Но должно пройти время.

Иммиграционный чиновник посмотрел на него с укоризной и от себя добавил:

– Мне кажется, что она влюбилась в вас, Сергей.

Коршунов равнодушно ответил:

– Она мне тоже очень понравилась. Только ведь у нас ничего не получится. Она же моя тетка.

– В русских дворянских семьях даже браки между двоюродными братьями и сестрами считались в порядке вещей, а у вас еще более дальнее родство. Да и есть ли оно вообще?

– На что вы намекаете?

– Придет время – узнаете. А пока счастливого вам полета, мсье Серж. Очень рад был с вами познакомиться. Вам сюда, – Пьер указал на стойку, где шла регистрация на парижский рейс, и протянул Сергею билет. – Всего доброго, – попрощался он холодно и направился к выходу в город.

Книга третья

Навоз

Если бы в этот трагический момент нашей истории не нашлось среди русского народа людей, готовых восстать против безумия и преступлений большевистской власти и принести свою кровь и жизнь за разрушаемую родину, это был бы не народ, а навоз для удобрений беспредельных полей старого континента, обреченных на колонизацию пришельцев с Запада и Востока.

К счастью, мы принадлежим к замученному, но великому русскому народу.

Антон Деникин[137]

Глава 1. Волки и овцы

В самолете он даже не притронулся к продолжению прадедовой рукописи, а просто напился. На душе скребли кошки, почему-то мучила совесть, и вообще было скверно. Вначале стюардесса, развозившая на тележке напитки, подавала ему очередную порцию виски с вежливой улыбкой, потом с настороженностью, а под конец вообще отказалась приносить ему спиртное, даже за деньги. Бабулька божий одуванчик ретировалась с соседнего кресла, попросив стюардессу пересадить ее куда-нибудь подальше от русской пьяни.

Свинья всегда найдет грязь, а алкоголик – выпивку. Тем более если она в сумке под ногами. Бутылку квебекского кальвадоса он вез коллегам по редакции в качестве сувенира, но не довез.

Если бы Сергей Коршунов ехал на поезде по России, его бы на ближайшей станции снял с вагона наряд милиции. Но он летел самолетом французской авиакомпании через Атлантический океан, садиться лайнеру было негде, а сбрасывать даже очень пьяных пассажиров с борта западные гуманисты в нынешнюю эпоху либерализма еще не додумались. А когда он, упившись, заснул мертвецким сном, стюардесса заботливо накрыла его пледом, дабы не простудился.

Очнулся он лишь в аэропорту Шарля де Голля[138], мгновенно вскочил с кресла и сразу пристроился в хвост выходящим пассажирам. На выходе из самолета топтались два ажана, которых экипаж вызвал явно по его душу, но в толпе его проглядели.

Инстинкт самосохранения подсказал Сергею, что больше хулиганить не стоит. На удивление легко он сам, без посторонней помощи разобрался в сложном устройстве терминалов и отыскал выход на московский рейс.

До вылета оставалось целых три часа и часа полтора до регистрации. Он побродил по магазинчикам беспошлинной торговли и купил макет Эйфелевой башни для сына и бутылку французского коньяка для себя, а потом вдоволь накурился в туалете.

Москва встретила его слякотью и моросью. Тут же подлетел таксист и по-свойски спросил:

– Тебе в город, братан?

– Вообще-то мне в Домодедово. Но мой рейс только поздно вечером. Можно и в центр. А сколько возьмешь?

– С тебя по-свойски. Ты же не иностранец. Это с тех мы три шкуры дерем. Сто баксов устроит?

Для провинциала такса показалась убийственной.

– Нет. Дорого. Я лучше на автобусе или на маршрутке.

– Ну смотри, – предупредил таксист. – Пару часов прождешь. Вон какая очередь!

Очередь на маршрутку была и в самом деле большая.

Водила смерил Сергея оценивающим взглядом. Модный прикид, но видно, что провинциал, с глубокого похмелья и, похоже, жмот, решил он для себя и сделал очередное предложение:

– Вообще-то я могу и за тридцать долларов довезти тебя до метро.

Глаза Сергея сразу оживились.

– Только если попутчиков найдем. А то чего зря машину за гроши гонять. Больше на бензине сожжешь, чем заработаешь. Ты постой здесь. Я поищу кого-нибудь.

Через пару минут он подвел к Сергею франта в коротком кашемировом пальто, благоухающего дорогим парфюмом.

– Павел, – сразу представился он. – Я только что прилетел из Парижа.

– Значит, мы с вами летели на одном самолете, – обрадовался Сергей. – Я тоже оттуда.

Неожиданный попутчик смутился, а потом вдруг подозрительно посмотрел на Коршунова:

– Что-то я вас в самолете не видел…

– Я вас тоже. Правда, я проспал весь полет, – простодушно признался Сергей.

– Возможно, мы летели в разных салонах, – заключил Павел.

– А где ваш багаж? – в свою очередь поинтересовался сибиряк.

– Я путешествую налегке.

– А вы были в Париже по делам или просто поглазеть?

– Вообще-то я был на Лазурном берегу. Ницца, Канны, Монте-Карло…

– Но там сейчас не сезон.

– В казино, мой друг, всегда сезон.