Книга Герои - моя слабость - Сьюзен Элизабет Филлипс

– Это неправда. У тебя слишком много того и другого. – У Энни болезненно сжалось горло, слова дались ей с трудом. – Это была Риган. И ты все еще пытаешься ее защитить.

Доказательство Энни держала в руках. Ее изображение было вырезано со всех фотографий. Безжалостные ножницы искромсали снимки, не оставив ничего: ни лица Энни, ни тела.

Тео стоял неподвижно, прямой, как всегда. Он казался погруженным в себя, отрешенным, бесконечно далеким. Энни ожидала, что он снова попытается уйти, но, к ее изумлению, Тео не двинулся с места. Она заговорила, торопясь выплеснуть все, что ее переполняло:

– На некоторых снимках есть Джейси. Нетронутая. – Энни замолчала, надеясь услышать объяснение, но Тео не ответил. Тогда она высказала свою догадку. Произнесла вслух слова, которые не решился произнести он: – Джейси не представляла угрозы для Риган. Джейси не пыталась завоевать твое внимание, как я. Ты никогда не выделял ее среди других. – Энни видела, как в Тео происходит мучительная внутренняя борьба. Его сестра погибла более десяти лет назад, и все же он отчаянно стремился защитить ее, невзирая на очевидные свидетельства ее вины. Но Энни не могла ему этого позволить. – Расскажи мне все.

– Не думаю, что ты действительно хочешь это услышать.

Энни горько рассмеялась:

– Нет, хочу. Ты грубо обращался со мной, чтобы оградить меня от мести Риган.

– Ты была ни в чем не виновата.

Энни подумала о наказаниях, которые доставались Тео по милости сестры.

– Как и ты.

– Я иду в дом, – резко бросил Тео, давая понять, что разговор окончен. Казалось, он снова отгородился от нее глухой каменной стеной.

– Нет, постой. Эта история касается и меня. Думаю, я имею право знать правду.

– Это скверная история.

– По-твоему, я этого еще не поняла?

Отвернувшись, Тео подошел к площадке на краю бассейна, где был когда-то трамплин.

– Нашей матери не стало, когда нам едва исполнилось пять, ты об этом знаешь. Отец нашел утешение в работе, и мы с Риган оказались одни в этом враждебном мире. – Казалось, каждое слово причиняет Тео мучительную боль. – Все, что осталось у нас, – это мы сами. Я любил сестру, а она пошла бы на что угодно ради меня. – Энни застыла в неподвижности. Тео поддел ржавый болт носком сапога для верховой езды. Он долго молчал, потом заговорил тихо, едва слышно: – Риган всегда была собственницей, как, впрочем, и я. Ее ревность не мешала нам, пока мы не стали подростками, и я не начал обращать внимание на девочек. Риган это приводило в ярость. Она подслушивала мои телефонные разговоры и очерняла всех девушек, которые мне нравились. Я думал, это просто глупые детские выходки. Но со временем все стало куда серьезнее. – Тео наклонился, разглядывая мусор на дне бассейна, но едва ли он что-то видел: перед его глазами всплывали одна за другой картины прошлого. Он продолжал холодным, безучастным тоном: – Риган перешла в наступление: начались сплетни, грязные слухи, анонимные звонки. Родителям одной моей подруги она наплела по телефону, будто их дочь принимает наркотики. Другая девушка получила перелом плеча – Риган толкнула ее в школе. Все любили мою сестру и легко поверили, что это вышло случайно.

– Но ты не поверил в несчастный случай.

– Я хотел верить. Однако этим все не закончилось. В одну девушку, с которой я всего лишь несколько раз разговаривал, швырнули камнем, когда та каталась на велосипеде. Она упала, и ее задел встречный автомобиль. К счастью, она не сильно пострадала, но могло случиться непоправимое, и я потребовал от сестры объяснений. Риган призналась, что подстроила аварию, потом расплакалась, обещая, что ничего подобного больше не повторится. Мне хотелось думать, что это правда, но, похоже, сестра уже не справлялась с собою. – Тео ссутулился, по-прежнему стоя к Энни спиной. – Я почувствовал, что меня загнали в ловушку.

– И ты покончил с девушками.

Он наконец повернулся к Энни.

– Не сразу. Вначале я старался скрывать от Риган эту часть своей жизни, но ей всегда удавалось узнать обо мне все. Едва получив водительские права, она попыталась сбить одну из своих лучших подруг. После того случая я больше не мог рисковать.

– Ты должен был рассказать обо всем отцу.

– Я боялся. Я просиживал в библиотеке целые дни, читая о психических заболеваниях. Я понимал, что Риган нездорова, и даже установил диагноз – обсессивно-компульсивное расстройство личности, навязчивое состояние с фиксацией на отношениях. Не думаю, что я сильно ошибся. Отец отправил бы Риган в психиатрическую больницу.

– А ты не мог этого допустить.

– Она действительно нуждалась в лечении, в клинике ей могли бы помочь, но я был еще ребенком, и мне все представлялось иначе.

– Потому что вы вдвоем сражались против враждебного мира.

Тео не ответил, но Энни знала, что права. Она необычайно ясно видела того растерянного, беспомощного мальчика из далекого прошлого.

– Я думал, Риган успокоится, если будет уверена, что между нами никто не встанет. Так и вышло. Не ощущая угрозы, она вела себя совершенно нормально. Однако самое невинное замечание могло вывести ее из себя. Я все еще надеялся, что сестра заведет приятеля и весь этот кошмар прекратится. За ней многие ухлестывали, но ее не интересовал никто, кроме меня.

– И ты не начал ее ненавидеть?

– Наша связь была слишком крепкой. Ты провела лето рядом с Риган и знаешь, какой она могла быть милой и очаровательной. Она вовсе не притворялась. Просто в какой-то миг на нее накатывала чернота.

Энни сунула фотографии в карман пальто.

– Ты сжег тетрадь с ее стихами. Должно быть, в эту минуту ты поддался гневу.

Губы Тео скривились в горькой усмешке.

– В ту тетрадь Риган записывала не стихи, а самые безумные свои измышления и жестокие угрозы в твой адрес. Я боялся, что кто-нибудь их увидит.

– А ее гобой, который ты уничтожил? Риган любила его.

В усталых глазах Тео застыла грусть.

– Риган сама сожгла гобой, когда я пригрозил рассказать отцу, что она вытворяет с тобой. Этой жертвой она пыталась меня задобрить.

Исковерканная, ущербная любовь Риган заставила ее разрушить то, что приносило ей столько радости. Пожалуй, это печальнее всего, подумалось Энни.

– В то лето ты стремился защитить ее, – произнесла она. – И вместе с тем старался помешать Риган выместить на мне свою ненависть. Ты оказался в невыносимом положении.

– Мне казалось, что я держу все под контролем. Я превратился в малолетнего монаха. Боялся заговорить о девушках, старался их не замечать из страха перед местью Риган. А потом появились вы с матерью. Нам пришлось жить под одной крышей. Я видел, как ты бегаешь по скалам в красных шортах, слышал твой голос, смотрел, как ты играешь своими кудрями, читая книгу. Я не мог избегать тебя.