Книга Пляжный Вавилон - Имоджен Эдвардс-Джонс

— А сейчас?

— Сейчас — да. То, что надо. Шампанское «Кристалл» на закате всегда вне конкуренции. — Мы чокаемся и оба отпиваем по глотку. — Но эта работа выматывает, — признаюсь я. — Нет разницы, дома ты или на службе. Я веду багги домой, льет дождь, и на дороге натыкаюсь на яму. Именно я — человек, который улаживает подобные вопросы. Я иду по поселку, и кто-то хочет поговорить со мной. Я захожу в столовую, и первое, на что я смотрю, — не нужно ли заменить какие-либо лампочки, а если таковые есть, то начинаю выяснять, почему их не заменили. Наконец, я получаю отчет о состоянии ремонтных работ. Еду домой, но встречаю какого-нибудь гостя и предлагаю подвезти его. В общем, я все время исполняю служебные обязанности.

— Бывает работа и похуже, — говорит Бен, отхлебывая немного шампанского. — А есть сигары?

— А Долли Партон[23]всегда спит на спине?

Мы с Беном нюхаем мою довольно внушительную коллекцию сигар, когда звонит телефон на вилле. На фоне музыки я стараюсь не замечать его, но звонят долго и настойчиво.

— Ну что такое? — говорю я, подняв трубку.

— В поселке драка. Полагаю, ты должен приехать, — сообщает Бернар.

— Ты уверен?

— Абсолютно, — говорит он. — Шестеро местных дерутся не на жизнь, а на смерть.

Когда я появляюсь в поселке персонала, обстановка уже немного разрядилась. Но я вижу, что Бернар не шутил. На земле липкие кровавые пятна, разлетевшиеся вдребезги стулья, пара выбитых окон — серьезная была драка. Бернар и Мохаммед доставляют правонарушителей в мой офис. Это жалкая потная кучка туземцев с порезами на лицах и руках. У некоторых порвана одежда, другие выглядят так, как будто кто-то отбивал чечетку на их лицах. Всех шестерых участников драки сегодня же уволят и на пароме вывезут с острова, как только я подготовлю все необходимые документы.

На бумажную работу уходит пара часов. Будь я трезв, все могло бы получиться быстрее. Но в воскресный вечер по-другому не получается.

К одиннадцати часам все собрались на пристани. Включены большие прожекторы, и все уволенные работники стоят в ряд, держа руки за спиной. Ситуация довольно странная, как будто мы собираемся совершить обмен пленными, как в фильме про «холодную войну». Двигатель на пароме для персонала уже работает, извергая в воздух клубы дыма, в то время как совершившие проступок официанты и садовник поднимаются на борт. На пристани собралась целая толпа. Некоторые из присутствующих — чтобы лично увидеть такое массовое увольнение, другие — чтобы попрощаться с Ёсидзи и Анжелой.

Как только уволенные местные горестно взошли на паром, из тени выходит Ёсидзи. За спиной у него дорожная сумка. Ёсидзи пробирается сквозь толпу, жестом приветствуя приятелей. Многие на прощание аплодируют ему. Кажется, он уходит один. Затем, как только японец подходит к парому, в последний раз махая всем рукой, появляется растрепанная Анжела. Она навзрыд плачет и протискивается сквозь толпу, заглушая истошными криками все вокруг.

— Не бросай меня! Не оставляй меня! — причитает Анжела, бросаясь вслед за Ёсидзи и обхватывая руками его колени. — Пожалуйста, не бросай меня!

— Что здесь случилось? — спрашиваю я у Гарри, стоящего рядом. Это не менее надежный источник слухов, чем желтая бульварная пресса.

— Япончик наш осознал, что вне острова их отношения зайдут в тупик, и после обеда признался Анжеле, что бросает ее. Заявил, что будет стремиться к чему-то большему и лучшему.

— А как она?

— Очевидно, немного разнервничалась.

— Вот оно как.

— И очевидно, проплачет целый день или два, перед тем как напьется в баре для персонала и переспит с кем-то еще… вероятно, с ним. — Гарри указывает на Бена. По-моему, Бен идет ко мне. В лучах прожекторов видно, что он держит в руках чемоданы. — Или не с ним, — исправляется Гарри, одновременно со мной замечая чемоданы.

— Извини, старина, — говорит Бен, качая головой. — Я уезжаю. Прямо сейчас. Спасибо, что пригласил меня на работу. — Он протягивает мне руку. — Но я здесь не приживусь. Не вытерплю даже одну неделю, не то что целых два года. Я бы тут рехнулся и в конце концов сбежал отсюда даже вплавь. Тут и в самом деле Алькатрас, старик. Если тебе это по душе, ради Бога, — бросает Бен, махая на прощание рукой и поднимаясь по трапу.

«Эх ты, ублюдок», — думаю я, косясь на него под ослепительным светом прожекторов.

Завтра мне придется искать себе нового заместителя. Хотя не так уж все и плохо. На следующей неделе у нас в гостях известная супермодель, обладательница премии «Оскар», греческий магнат-судовладелец и лучший теннисист в мире. А в моем холодильнике поджидает еще одна охлажденная бутылка шампанского «Дом Периньон». Думаю, это неплохое начало недели.