Книга Автовор - Сергей Романов

«Гольф» приближался к Москве со скоростью сто сорок километров в час, и Смагер чувствовал, что это еще далеко не весь запас мощности и прыткости автомобиля. Соня, откинув спинку сиденья, свернулась калачиком и сладко спала. Смагер заметил, что она вообще любила спать в транспорте. Соня рассказывала, что проспала всю дорогу, когда ехала к нему в поезде. Она дремала и в автобусе, когда они решили съездить на экскурсию в Петергоф.

Смагер с нежностью посмотрел на свою будущую супругу и подумал: может быть, это у них, милиционеров, профессиональная привычка – спать в любое свободное от дежурств и работы время. Но вот беда: этого самого свободного времени всегда катастрофически не хватало.

Они проскочили Тверь, и Смагер уже рассчитывал, что через тройку часов поднимет Соню на руки и, если она не проснется, сам отнесет ее на третий этаж своей квартиры. Он так замечтался о своем семейном будущем, что очнулся лишь в тот момент, когда на обочине дороги увидел будку ГАИ и инспектора, интенсивно машущего полосатым жезлом в его сторону.

Он включил поворотник и резко нажал на педаль тормоза. Гаишник вертел головой по сторонам и, что-то насвистывая, лениво шел к его машине. Метрах в пяти от машины он присел на корточки и что-то пристально стал разглядывать под кузовом. Наконец этот гаишный ритуальный танец надоел Смагеру, и он вышел из машины:

– Что вы там такого интересного увидели, инспектор?

Страж дорог заулыбался и фамильярно поманил его пальчиком к себе, приглашая опуститься рядом. Смагер покорно исполнил его желание и тоже уставился на колеса своего «Гольфа».

– Неужели лягушку или какого-нибудь жука навозного переехал? – спросил он.

Инспектор хмыкнул:

– Еще один шутник выискался. Посмотри лучше внимательнее, чего у тебя не хватает на машине?

– Чего же не хватает-то?

– Брызговиков нет.

– Надо же, какое жуткое нарушение.

– Нарушение-то у тебя уже есть. Езда с превышением скорости карается штрафом в один минимальный оклад. А огнетушитель у тебя есть?

– Я не знаю, – честно ответил Смагер.

– А знак аварийной остановки?

– Надо посмотреть…

Инспектор приблизился к автомобилю и заглянул в салон, где спала Соня.

– Поня-я-ятно, – иронически оглядел он стоящего перед ним ловеласа и протянул руку. – Права и документы на машину. Будем изымать.

– Что, машину? – не понял Смагер.

– Права! – грустно посмотрел на него инспектор. – Пошли в будку, в трубочку подуешь.

Смагер отдал права и направился за гаишником, разговор с которым начинал его уже забавлять.

– А если я дуть не буду?

– Куда ты денешься! – сказал тот, не оборачиваясь.

Они зашли в будку. Сержант-инспектор небрежно бросил на стол права перед коллегой-лейтенантом, процедил сквозь зубы:

– Превышение скорости, отсутствие брызговиков, знака аварийной остановки, огнетушителя и аптечки нового образца.

– Аптечка нового образца как раз имеется, – внес поправку Смагер. – Я ее купил перед самым выездом из Петербурга.

Сержант, не обращая внимания на слова Смагера, так же лениво добавил:

– И, по-моему, он все еще пьян. И вообще, надо проверить, его ли это машина? А то ни фига не знает, что у него есть, а чего нет! Дамочка-то хоть твоя или тоже не знаешь?

– А полегче на поворотах нельзя? – Игоря задели последние слова сержанта.

– Полегче будет, когда пятнадцать суток получишь.

Смагер хотел что-то сказать, но из рации, которая лежала на столе дежурного лейтенанта, до него долетели слова Зубкова:

– Мужики, всех будем брать только тогда, когда машины остановятся перед аэродромными воротами. На взлетную полосу нас не пустят. Это объект военный.

Смагер сделал два шага к столу и склонился над рацией, но голос Зубкова больше в эфире не объявлялся.

– Ты че прыгаешь-то? – поднял на него сонные глаза лейтенант. – Ну-ка быстро встань, где тебя поставили…

– Спокойно, коллега. – Смагер достал из кармана удостоверение и открыл перед носом дежурного. – О вежливости потом поговорим.

Лейтенант, увидев сходство нарушителя дорожного движения с фотографией на удостоверении, вскочил со стула:

– Извините, товарищ капитан. Сразу бы могли сказать, что из МУРа…

Смагер перебил гаишника и показал пальцем на рацию:

– Давно сидите на волне?

– Часа полтора. Ваши коллеги ведут какую-то колонну машин в сторону городнинского военного аэродрома. Это в тридцати километрах от нас.

Смагер без спроса взял стул и, подвинув его ближе к столу, присел:

– Далеко они от аэродрома?

– Почти подъехали.

– Садитесь, чего вы стоите, – словно хозяин кабинета показал Смагер лейтенанту на свободный стул и посмотрел в сторону переминающегося с ноги на ногу сержанта: – А вы сегодня ничего не пили, сержант? Даже пива не пили?

– Ну что вы! Я же на дежурстве! Разрешите идти?

– Ну, – улыбнулся и пожал плечами Смагер, – если хотите, то можете идти…

В это время из рации вновь донеслись переговоры муровцев. Кто-то сообщал Зубкову, что колонна уперлась в аэродромные ворота. Подполковник тут же отреагировал:

– Третий, третий, срочно нужно вклиниться между воротами и первой машиной. Второй, пятый, перегородите путь к отступлению. Всем остальным выйти из машин и рассредоточиться вдоль колонны. Смотрите, ребятки, внимательно, чтобы ни один водитель не убежал…

Лейтенант-гаишник подобострастно заглянул Смагеру в глаза:

– Все посты предупредили быть наготове и оказывать подполковнику МУРа Зубкову и его сотрудникам необходимую помощь.

– А я, к вашему сведению, и есть сотрудник Зубкова, которого вы на пятнадцать суток хотели упечь. Хороши помощнички…

– Может быть, вашу попутчицу горячим чайком напоить? – спросил лейтенант.

– Не попутчицу, а жену, – поправил его Смагер и почувствовал, что кто-то смотрит ему в затылок.

Он повернулся, в дверях будки стояла Соня:

– У тебя проблемы, милый?

– Нет, – улыбнулся Смагер.

– Я не у вас спрашиваю, товарищ капитан, а у лейтенанта, – ответила она и задорно рассмеялась.

9

Завальнюк налил в чашку кофе, подошел с ней к окну и выглянул на улицу. Около его «ракушки» стояла автоплатформа и подъемный кран. Он не успел отхлебнуть из чашки, как увидел двух рабочих в красных жилетах. Они лихо подцепили гаки лебедки, и кран легко поднял металлический тент над землей. Кабина автокрана повернулась, и «ракушка» стала опускаться на платформу. Завальнюк бросил чашку с кофе на подоконник и устремился в прихожую. Когда он выскочил на улицу, «ракушка» уже стояла на платформе.