Книга Ночные костры - Линда Кук

Когда он вошел в приемную, королева Элеанора была не одна. Шагнув в просторный зал, он увидел двух молодых мужчин, которые стояли возле пустого трона и держали руки на мечах. Вдовствующая королева, имевшая в своем распоряжении оружие более острое и утонченное, ждала его у дальнего камина, за пределами слышимости охранников.

Она взглянула на пузатый шерстяной сверток, который Раймон держал под мышкой, нарочно заняв свою бойцовую руку, и улыбнулась. Лицо ее на мгновение помолодело.

— Я вижу, вы успешно выполнили задание, — произнесла Элеанора.

Двое охранников у трона не шевельнулись.

— Я должен вам кое-что сказать, — заявил Раймон. Она опять улыбнулась:

— Подождем, когда принесут вино.

— Нет, это не может ждать. Один охранник тихо кашлянул.

— Вы стали грубы, Раймон де Базен, после лета, проведенного в вашем новом поместье. Я вижу, вас научили там неучтивым манерам. — Она слегка взмахнула рукой, подав знак стоявшим вдали мужчинам.

— Я знаю, что я вам привез, ваше величество, — сказал он, — но Алиса, моя жена, не знает, так же как и ее старая няня Эмма. Вам не стоит опасаться, ваше величество, что эти две женщины или мои солдаты, которые не имеют понятия о шкатулке, раскроют вашу тайну.

— Конечно.

— По правде говоря, ваше величество, я единственный, кто знает… вернее, догадывается о том, что именно Изабелла Мирбо берегла для вас в Морстоне.

Светлые, как у ястреба, глаза долго смотрели не мигая. Лицо королевы Элеаноры чуть порозовело и на краткий миг утратило бремя лет.

— Смотрите, де Базен, не уподобляйтесь тем странным людям, которые населяют ваши дикие земли. Дайте им любой факт, и они в мгновение ока сделают из него древнюю тайну.

— Как я уже сказал, ваше величество, никто в моей семье и на моих землях не ведает о том, что я вам сейчас привез. Только я один могу… досадить вам по этому поводу.

— Тогда перестаньте досаждать мне своими непонятными разговорами, или я обязую вас уплатить второй налог на выкуп и конфискую ваши земли, если вы этого не сделаете. — Она вскинула подбородок и посмотрела вдоль горбинки на своем носу. — Такое случается, де Базен, с людьми куда более осторожными, чем вы.

— Я осторожен, ваше величество. И нем как рыба. Королева Элеанора улыбнулась. Казалось, ей нравились непочтительность Раймона и то, что она одерживала верх в разговоре. Но ее проницательный взгляд был серьезен.

— А где ваша жена? — спросила она. Усилием воли он заставил себя ответить твердо:

— Я не взял ее с собой.

— Вы сердите меня, Раймон де Базен. Я же говорила вам, что хочу увидеться с дочерью Изабеллы. Вы что же, оставили ее в том поместье, которое я вам даровала?

Лгать королеве было бессмысленно. Разумеется, она знала, что Алиса приехала вместе с ним. Кто-нибудь из ее шпионов наверняка успел доложить ей об этом. Раймон сделал попытку улыбнуться:

— Она приехала со мной, ваше величество. Королева посмотрела ему за спину, на дверь.

— Так, где же сейчас ваша жена?

— В монастыре.

Она опять вперила в него хищный взгляд:

— Где?

— Недалеко отсюда.

Улыбка царственной старухи стала шире.

— Ах да, у приора Юстаса. Я вспомнила: вчера вечером ко мне приходил один из его слуг, просил дать ему моих охранников, чтобы они выгнали из аббатства буйного и богохульствующего гостя. Конечно же, это были вы. — Она помолчала. — Кстати, я еще не дала ему ответа.

В углу зала послышался тихий шорох. Раймон продолжал смотреть на королеву, стараясь не думать о стражниках, которые, возможно, уже вынули из ножен клинки. Если его попытаются схватить, он сумеет убить первых двух охранников. Но прибегут другие, а потом королева Элеанора обвинит его в измене и убийстве. Он будет казнен, а у его вдовы отберут его земли.

Королева Элеанора протянула руку.

— Дайте мне шкатулку, — потребовала она.

Раймон развернул лоскут и протянул ей потемневший от времени ящичек. Она открыла крышку и заглянула внутрь.

Он оставил ассассинский перстень лежать поверх золотых монет и браслетов, на свитой кольцами серебряной цепочке с жемчугом. Королева Элеанора достала из шкатулки маленький талисман, надела его себе на палец и захлопнула крышку.

— Поставьте ее туда, — велела она, показав на низкий столик под окном.

Чтобы это сделать, Раймону надо было повернуться спиной к королеве и двум ее охранникам. Он взглянул на тонкую морщинистую кисть Элеаноры и на грубый перстень, который теперь ее украшал. Длинные пальцы королевы были расслаблены — ни малейшего признака того, что она сейчас вскинет руку и даст знак страже напасть на него с кинжалами.

Он поднял шкатулку.

— Алиса не имеет понятия об этом перстне, ваше величество. Если ее мать и знала что-то, то она умерла, оставив дочь в неведении. Клянусь честью, ваше величество… и моей надеждой на спасение.

— Женившись, вы стали серьезнее, Раймон де Базен. Задумались о душе, не так ли? Интересно, как Алиса Мирбо этого добилась? Нежностью или суровостью?

Голос старухи был низким и бесстрастным, но в ее темных глазах горел властный огонь. Раймон осторожно ответил на невысказанный вопрос королевы:

— Женатый мужчина должен думать не только о своем будущем, но и о будущем своей жены и еще нерожденных детей. Он становится серьезнее, так как понимает, что благополучие его семьи и земель напрямую зависит от того, насколько благоразумны его слова и поступки. Женатый мужчина, ваше величество, уже не может позволить себе… неосторожные речи. Я и раньше был не болтлив, а теперь стал неболтливым вдвойне.

Черные глаза Элеаноры сузились.

— Я вижу, вы преданы дочери Изабеллы. Печетесь о ее будущем и рассуждаете о благоразумии. Помнится, в прошлом году вы были не так осторожны в речах. Хьюберт Уолтер сказал, что вы уехали из Палестины в мрачном расположении духа, не сказав ни одного похвального слова в адрес своего короля.

— Я выказал ему уважение и преданность.

— И, говорят, рискнули ради него жизнью, остановив кинжал убийцы в Акре. Ваши деяния безупречны, Раймон де Базен, но вашим речам не хватало благоразумия. Во всяком случае, так было до сих пор. Вы боитесь, что ваша жена может каким-то образом пострадать?

Он понизил голос до шепота:

— Она уже пострадала, ваше величество, — ради вас. Всю жизнь она провела в мучениях, охраняя вашу шкатулку. Если бы этот… талисман нашли и узнали, ее могли бы обвинить в ереси или сжечь на костре как ведьму.

Королева не дрогнула. В ее гордом лице не было сожаления.

— Лучше пусть это случилось бы с дочерью Изабеллы Мирбо, чем с одним из моих детей. Вам неприятно это слышать, Раймон? Любая искренняя женщина скажет вам то же самое, если она будет в плену, а ее дети в опасности.