Книга Самозванец - Селеста Брэдли

Клара вздохнула.

– Когда-нибудь мы все-таки должны вернуться к вопросу об использовании дверей.

Но не сейчас. Ухватившись за край отверстия, она с помощью Далтона сначала опустила туда ноги и сидела на краю дыры. Шершавые доски впивались ей в бедра. Далтон коснулся ее лица.

– Будь осторожна, моя Клара.

Она посмотрела в его серебристые глаза и была потрясена. Перед ней был настоящий Далтон. Такой, каким она его знала. И любила. Без маски.

Клара с любопытством оглядывалась вокруг. Она находилась в самом секретном в истории Англии учреждении. Традиционном джентльменском «клубе», логове шпионов. Клара никак не ожидала, что ей будет здесь оказан теплый прием. Керт принес ей блюдо бисквитов со сливками. Она оценила угощение и съела один бисквит, чтобы порадовать его.

Баттон, чопорный элегантный мужчина, развлекал ее историями из своей театральной жизни, уверяя Клару, что они являются прекрасным материалом для ее рисунков.

Неряшливый маленький человечек, который показался ей смутно знакомым, застенчиво протянул ей позолоченный гребень для волос. Она торжественно поблагодарила его и благоразумно удержалась от вопроса о происхождении этого предмета.

– Вы сделали хорошее дело, вернув нам этого джентльмена, – застенчиво произнес Стаббс. Молодой человек, исполнявший обязанности привратника, буквально потерял голову, увидев ее. Клара готова была держать пари, что влюбляется он не реже одного раза в час.

Далтон и Джеймс Каннингтон сидели в углу просторной комнаты и о чем-то совещались. Далтон не сводил с нее глаз, она убеждалась в этом каждый раз, когда поднимала голову, чувствуя на себе его взгляд. Это было забавно, тем более что между ними ничего не могло быть. Если забыть об одном довольно поразительном предложении, сделанном им ранее…

Когда она только что прибыла и была представлена членам «клуба», Далтон отвел ее в сторонку.

– Пойми, эта история еще не закончилась. Ливерпул приедет за тобой.

Клара кивнула:

– Я знаю. Придется ему объяснить, что он не может распоряжаться нашей… моей жизнью.

– Это не так просто, Клара. Ты для Ливерпула головная боль, а он этого не любит.

– Думаю, увидев это, он оставит меня в покое.

Она достала из сумки клочок обоев и протянула Далтону. Взглянув на рисунок, Далтон, ошеломленный, покачал головой:

– От этого рисунка пахнет изменой. С Ливерпулом лучше не связываться. Он очень опасен.

– Знаю, на себе испытала. Но другого способа вернуться к нормальной жизни не вижу. Этот способ не сработает.

– Страшно подумать, что будет, если ты схватишь этого тигра за хвост. Ливерпул способен на все.

– В крайнем случае сбегу в Вест-Индию, – пробормотала Клара.

– Ты можешь работать на меня.

На ее лице отразилось такое же удивление, какое он чувствовал в своей душе. И тем не менее Далтон продолжил:

– У «лжецов» никогда не было хорошей системы идентификации подозреваемых. Хочу предложить тебе работу в качестве официального художника и учителя рисования при «Клубе лжецов».

– Превосходно! Я не могу преподавать рисование даже в школе, не хватает способностей. Мои акварели холодноваты, а картины, написанные маслом, отвратительны.

– В таком случае это единственное место, где ты могла бы преподавать. Нашим молодым «лжецам» очень пригодилось бы умение набросать портрет подозреваемого, чтобы можно было себе представить его внешность. Обладай я такими способностями, Джеймс вычислил бы Натаниеля Рирдона несколькими днями ранее, и это спасло бы нас от многих неприятностей.

Помолчав, Клара сказала:

– Полагаю, нам не стоит поддерживать отношения в дальнейшем. Это не принесет счастья ни мне, ни тебе.

Клара отвернулась, едва сдерживая слезы.

Глава 27

Далтон наблюдал, как Клара очаровывает его подчиненных своей озорной улыбкой и неповторимой красотой. Все до единого были сражены наповал, когда она взяла из каминной решетки кусок угля и начала набрасывать портреты всех «лжецов» по очереди.

Каждому хотелось получить свой портрет первым, и они даже устроили потасовку. В жертву были принесены карты и папки, а число желающих все не уменьшалось. Далтон поймал себя на том, что его руки тянутся к сюртуку, чтобы коснуться двух спрятанных там свитков.

Он так и не передал Ливерпулу эти улики. Зачем? Все они знали, что рано или поздно Ливерпул до них доберется. Охрана вполне сможет описать Керта, кому еще будут впору эти огромные ботинки?

Однако Далтон полагал, что ему удобнее встретиться с бывшим наставником на своей собственной территории. Он огляделся, посмотрел на своих сподвижников, окруживших женщину, ради которой он готов на все, даже отказаться от «Клуба лжецов», которым очень дорожит.

Своя собственная территория.

Конфликт между сердцем и рассудком. Сейчас Далтон точно знал, что ему необходимо и чем он готов заплатить за это.

Далтон вновь бросил взгляд на два свитка в своей руке. Он так и не передал Ливерпулу эти улики.

Наконец послышался грохот сапог марширующего отряда. Ливерпул в сопровождении молчаливого Рирдона прибыл во главе полуроты гвардейцев, чтобы устроить облаву в «Клубе лжецов».

Ливерпул не стал терять времени на вступление.

– Я пришел за этой женщиной.

Все как один «лжецы» встали перед Кларой, загородив ее.

Далтон выступил вперед:

– Сожалею, но вы не сможете забрать ее, милорд.

Ливерпул кивнул. Гвардейцы подняли мушкеты, нацелив их на стену из «лжецов».

– Немедленно выдайте нам эту женщину.

– Клара. Ее зовут Клара, милорд.

Ливерпул некоторое время пристально смотрел на него.

– Вы отдаете себе отчет в своих действиях?

Далтон кивнул:

– Полностью.

Ливерпул побагровел и сжал кулаки.

– Ты упорствуешь в этом лишь в целях своей личной выгоды. Не ради «лжецов». Не ради Короны. Не ради Англии.

Далтон покачал головой:

– Разве вы не видите? Она и есть Англия. Красота, огонь, дух Англии. Защищая ее, я защищаю свою страну. У нас должны быть и другие ценности, помимо закоснелых традиций и спорных границ. За что мы сражаемся, если не за наших прекрасных женщин?

– Своими романтическими идеями ты всегда навлекал на себя неприятности, Далтон.

Взгляд Ливерпула оставался таким же суровым, но Далтон встрепенулся, услышав, что Ливерпул обратился к нему по имени, чего он не делал с того момента, как молодой Далтон Монморенси унаследовал титул.