Книга Афинский синдром - Александр Михайловский

— Да, Оленька, любил, конечно, и сейчас люблю… Только так получилось, что мне с моей любимой уже больше не увидеться никогда. Не могу я к ней вернуться, потому что живем мы теперь с ней в разных мирах…

— Она что, умерла? — с дрожью в голосе спросила Ольга.

— Даже не знаю, что тебе и сказать, — ответил я, — вроде все мы живы, а встретиться нам уж больше не суждено… Я здесь, а она там. Вот так-то!

Ольга долго думала над тем, что я ей сказал. Потом, по-видимому, так и не поняв, что я имел в виду, снова вернулась к тому, что ее беспокоило больше всего.

— Александр Васильевич, — а когда мы с Игорем сможем пожениться? Мне очень хочется быть с ним рядом. Всегда и везде. И, никогда не расставаться…

— А вот на это, Оленька, не рассчитывай. Игорь боевой офицер, он служит Родине. Как и твой отец, кстати. Знаешь, какой девиз у русского офицера? — Душа — Богу, жизнь — Родине, честь — никому… Так что тебе достанется только его любовь. А это, поверь, тоже очень много. Игорь — это тот человек, с которым ты будешь счастлива всю жизнь. Но как бы он тебя не любил, по долгу службы он расстанется с тобой и отправится туда, куда его пошлют. И тебе придется или ждать его или, бросив все, ехать за ним хоть в Ташкент, хоть на Камчатку. Такова от века участь офицерской жены в России.

— Я все понимаю, Александр Васильевич, — с печалью в голове сказала Ольга, — только мне хочется поскорее стать его единственной, Богом данной…

— Да ты, Ольга, и так его единственная, — ответил я, — а все эти формальности пусть тебя не беспокоят. Знаешь, существует миф о том, что мужчина и женщина были когда-то очень давно единым целым. Потом бог их разделил, и теперь они бродят по свету и ищут каждый свою половинку. И это огромное счастье, когда половинки соединяться. Тебе Оленька, повезло… Радуйся, жди своего любимого, и моли Господа, чтобы он быстрее к тебе вернулся целым и невредимым…

— Хорошо, — кивнула Ольга, вставая, — я буду учиться у доктора Сергачева и попробую стать детским врачом. Наверное, это не так просто, но буду я стараться. Только вы не говорите Игорю об этом разговоре, будет лучше, если он о нем ничего не узнает. И спасибо вам за все, — чмокнув меня в щеку, она сделала книксен, и выбежала за дверь…

24 (12) июля 1877 года. Утро. Пляж к западу от города Билокси, АПЛ «Северодвинск».

Мичман Иван Мальцев,

Вы видели когда-нибудь рекламу рома «Бакарди» 2000-х годов? В ней веселая молодежь бежит по белоснежному пляжу, поросшему пальмами, в теплое море. Примерно так же выглядел этот пляж, на котором мне довелось встречать наших гостей. Только молодежью их назвать было трудно, одеты они были не в плавки и купальники, а в костюмы, и они степенно шли, а не бежали… Короче совсем не похоже, но что-то в этом есть.

Сначала, на правах старого знакомого и ходячего пароля, к нам подошел майор войск Конфедерации Джон Семмс, которого мы совсем недавно высадили на этом же пляже. Раз он не один, значит его миссия удалась, и у нас есть шанс избавить мор от государства-молоха, одержимого только жаждой наживы и власти. Кто они такие, янки показали еще во время Реконструкции Юга, на своей земле и среди людей одного с ними расы и одного языка. Стоит ли удивляться бомбежкам немецких и японских городов во вторую мировую, Корее, Вьетнаму, и совсем недавним мерзостям в Сербии, Ираке, Ливии и Сербии. Была цветущая страна, приходят американцы, одержимые жаждой разрушения во имя призрака Демократии, и все превращается в помойку.

Старина Джон представил нам своих спутников, президента Дэвиса, генерала Форреста, и некого ирландца Джона Девоя. Про генерала я много читал; он был одним из тех, кто изобрел глубокие рейды. Джон Девой был мне неизвестен, а про Девиса слышал краем уха, что он был президентом Конфедерации. Ну не наша это история, не наша.

Встретив экс президента Девиса, я ожидал увидеть толстяка, но он оказался высоким, даже по нашим меркам, худым человеком с военной выправкой. Обалдеть, оказывается он тоже бывший военный и даже преподавал в американской военной академии. Генерал Форрест был даже выше президента Девиса, наверное, под метр девяносто, и оказался весьма обаятельным мужчиной. Майор Семмс сказал, что он был любимцем своих солдат. Не его вина, что у противника всегда было численное преимущество, а совершать те самые глубокие рейды ему запрещало стоящее тут же высокое начальство, тяготеющее к классическим европейским образцам военного искусства.

Вот Джон Девой был пониже, классический ирландец, рыжеволосый и рыжебородый; ему не хватало только пинты Гиннеса и кирки, чтобы быть похожим на стереотип подгорного гнома из «Властелина колец». Если это ирландец, то наше начальство уж точно найдет то место, куда прилепить Англии этот жгучий перцовый пластырь.

Поздоровавшись с высокими гостями, я пригласил их пройти на борт нашей резиновой лодки. Боевое охранение, а то как же без него, запрыгнуло в соседнюю лодку, взревели подвесные лодочные моторы, и оставляя за кормой белопенные следы, мы помчались к нашему красавцу «Северодвинск», маячащему черным силуэтом в отдалении от берега.

Первым, кто поприветствовал гостей на борту, был наш командир капитан 1-го ранга Верещагин. Все что нам оставалось сделать, это выпустить воздух из наших лодок и свернуть их, а так же спустить вниз гостей вместе с их багажом. Хотя какой там багаж, трое профессиональных военных и один не менее профессиональный революционер. Никто из них не привык обременять себя лишними вещами. Так, у каждого по одному небольшому чемоданчику. По своему личному опыту сразу могу сказать что там такое, мыльно-рыльные, принадлежности, смена белья, и в качестве поправки на то, что наши гости — американцы, то неизменная Библия. Кстати, пока сдували и сворачивали лодки, наши гости с интересом смотрели за этим процессом. Пусть смотрят — ничего секретного в этом нет. Потом, мы пригласили всех вниз, командир, лично убедившись, что все внутри, задраил за нами люк, и тут мне вспомнилось московское метро: «Осторожно, двери закрываются, следующая станция Константинополь…»

Тогда же и там же. Джефферсон Финис Дэвис, первый и пока единственный президент Конфедеративных Штатов Америки.

Майор Джон Семмс, спасибо ему за это, пытался заранее подготовить нас к этому подводному Левиафану, когда рассказывал о своих впечатлениях и своем переходе через Атлантику на этом корабле. Но одно дело услышать, а другое увидеть своими глазами. И первое время мне стоило больших усилий не показать своей оторопи и даже ужаса при виде этакого плавающего монстра. Господи, не дай нам прогневать этих людей, не знаю что такого им сделали янки, что эти русские решили помогать нам, но мы, южане никогда не должны повторить их ошибок. Ни когда, ни за что, не дразните русского медведя в его берлоге, если он из нее выйдет, то вам не поздоровится. По словам младшего Семмса, стремительно клонится к закату звезда совсем недавно могущественнейшей Британской империи. Первыми, конечно, ее ярмо сбросили наши предки под руководством мудрого Джорджа Вашингтона, но русские, кажется, сведут Британию на тот же уровень на котором сейчас находится Бельгия или Швейцария. Кто знает, может в ближайшее время так же стремительно усохнут и Североамериканские штаты, дав возможность спокойно дышать окружающим народам.