Книга Уроки разбитых сердец - Кэти Келли

Сибил хотя и была всего на два года младше сестры, характером резко отличалась от Дайаны. Весь вечер она говорила только о предстоящей свадьбе, брюзжала насчет платья и цветов и жаловалась, что из-за «этой ужасной затянувшейся войны» бракосочетание не будет таким пышным, как могло бы быть.

Лили подумала о тех, кто на себе испытал ужас войны, о Мейзи, потерявшей мать, и молодых людях в отдаленном крыле дома, чьи тела и души навсегда искалечены тем, что им пришлось пережить на линии фронта. Здесь, в тихом мирке Белтонуорда, война казалась чем-то далеким и нереальным. Сибил была членом местной «Земледельческой армии»[11], организовывала работу девушек-дружинниц, и Лили невольно задумалась, как же она обращается с несчастными девятнадцатилетними девчонками, вызвавшимися помочь фронту и оказавшимися за много миль от родного дома, вынужденными вставать в пять утра, чтобы доить коров или садиться за руль трактора.

— Вы выросли на ферме. Вам бы следовало вступить в «Земледельческую армию», — вдруг резко сказала Сибил, обращаясь к Лили, как будто прочитала ее мысли.

— Выходит, я зря училась на медсестру? — невозмутимо откликнулась Лили.

— Но вы ведь работали медсестрой еще в Ирландии, — возразила Сибил обвинительным тоном, словно этот факт перечеркивал все заслуги Лили. — Не здесь, не в Англии.

Лили почувствовала, как в душе ее закипает гнев. Знакомое ощущение. Она давно научилась справляться с ним.

— Нет, — произнесла она будничным тоном. — Я не работала медсестрой в Ирландии. Я только помогала местному доктору.

— Сибс! Лили прирожденная медсестра, не то что я, — воскликнула Дайана.

— Что ж, раз ты так говоришь, — пробормотала Сибил, грозно нацелив на Лили свой длинный нос.

— Так откуда, говорите, вы приехали, дорогая? — поинтересовался сэр Арчи.

Лили окаменела. А вдруг отец Дайаны знаком с Локрейвенами? Сейчас он заведет разговор о них, и сразу же выяснится, что Лили работала горничной в Ратнари-Хаусе. При одной мысли об этом ее передернуло от отвращения.

— Из Уотерфорда, — ответила она, что было чистой правдой. Тамарин принадлежал к графству Уотерфорд.

— Да-да, конечно, — благодушно закивал сэр Арчи.

После обеда все вернулись в малую гостиную. Эванджелина опустилась в кресло у пустого камина и продолжила работу над гобеленом, где среди зеленых деревьев пасся белый единорог, а Дайана, Сибил, сэр Арчи и Филипп уселись играть в карты. Мейзи и Лили, равнодушные к карточной игре, устроились у окна и тихонько разговаривали, глядя на парк за окном. Вообще-то Лили ничего не имела против карт, но отказалась играть, опасаясь, что Белтонам вряд ли знакомы игры, к которым она привыкла дома.

Готовясь к свадебному торжеству, Уилсон, Филипп и сэр Арчи собрали все садовые стулья на маленькой террасе рядом с розарием. Двери на террасу решили держать открытыми, чтобы гости могли выйти на воздух подышать и вернуться в салон, когда им захочется. Сибил была в ярости, что руководство санатория не предоставило ей для торжества бальный зал.

— Они не могут, дорогая, ты же знаешь, — успокаивала ее Эванджелина. — Нам не на что жаловаться. Каждому приходится вносить свою лепту в общее дело.

— Думаешь, они с капитаном уже делали это? — шепнула Мейзи, наклонившись к Лили.

— Сибил? — Лили неопределенно пожала плечами. — Не знаю. Что-то непохоже, чтобы они с ума сходили друг по дружке.

Филипп и Сибил были знакомы с детства и отнюдь не пылали друг к другу бешеной страстью. Лили знала, как выглядят влюбленные. Она не раз видела, как девушки возвращаются в сестринский дом под утро с горящими щеками, со смазанной помадой и растрепанными прическами. Они тихо крались по лестнице, зная, что если матрона их обнаружит, скандал будет грандиозный. Лили всегда было интересно, что значит испытывать нечто подобное к мужчине. Случится ли когда-нибудь и с ней такое? Конечно, у нее бывали свидания с молодыми людьми, но ни один из них не пробудил в ней нечто хотя бы отдаленно похожее на страсть.

— А я бы обязательно переспала со своим женихом, будь я помолвлена, — совершенно неожиданно заявила Мейзи.

Лили изумленно уставилась на подругу, она всегда считала Мейзи самой добродетельной из них троих. Хоть та и любила отпускать шуточки насчет охотниц покувыркаться с солдатами, у нее были строгие моральные принципы, привитые воспитанием.

— Он ведь может уйти на фронт и не вернуться, а вы так и не были вместе, несмотря на помолвку, — объяснила Мейзи. — Но если ты забеременеешь, то у тебя останется частица твоего любимого.

Лили зябко поежилась.

— Мне кажется, самое ужасное, что может случиться, — это когда тебя разлучают с тем, кого ты любишь. Только что вы были вместе, и вдруг его увозят неизвестно куда. Как после этого спокойно спать?

— Может, потому мы трое и подружились, — задумчиво протянула Мейзи, — что у нас нет возлюбленных на фронте.

— Такая уж у нас работа, — заметила Лили. — Выходишь замуж — приходится оставить службу, а стоит забеременеть, и тебя выгонят с треском. — И то и другое казалось Лили совершенно немыслимым. Работа была для нее на первом месте, а любовные отношения представлялись чем-то незначительным, не стоящим внимания. Вдобавок она так много часов проводила на работе, что вряд ли могла позволить себе какую-то жизнь за пределами больницы, хотя другим сестрам это удавалось. Дайана и Мейзи встречались с молодыми людьми, обедали вместе или ходили в кино, но Лили делала это крайне редко. — К тому же мы видим вокруг слишком много болезней и смертей. Это отбивает охоту влюбляться.

— Говори лучше за себя, — рассмеялась Мейзи. — Мне хочется встретить свою любовь. Может, завтра подвернется какой-нибудь потрясающий парень и нокаутирует меня одним ударом.

— Куда вероятнее, что какой-нибудь старый болван получит солнечный удар, и тебе придется до самого вечера обтирать его влажной губкой.

— Если вспомнить, какая я везучая, боюсь, ты права!

Погода в день свадьбы стояла отменная. О такой погоде мечтает любая невеста: яркое солнце, синее, без единого облачка, небо и ласковое тепло без той изнуряющей жары, от которой завяли бы цветы, с трудом выпрошенные у соседей и тайком собранные во всех окрестных садах. Лили встала рано, успела прогуляться посаду и вышла на маленькое пастбище за домом, где небольшое стадо коров задумчиво щипало траву, лениво отмахиваясь хвостами от мух. Если закрыть глаза и сделать глубокий вдох, то можно представить себе, что ты дома, в Ирландии, среди зеленых лугов, и тебя окружают знакомые запахи теплой земли и пасущегося рядом скота. Лили на мгновение зажмурилась, ее охватила острая тоска по дому.

В Белтонуорде царило настоящее светопреставление. По всему дому разносились гневные вопли Сибил, ей не нравилась ее прическа и еще она твердила, что кто-то умыкнул ее духи.