Книга Черное солнце - Майя Зинченко

– Почему вы помогли Гансу?

– Наверное, тут я должен был соврать, сказав, что хотел совершить доброе дело и все в таком духе. Но нет, – он покачал головой, – тогда мною руководило только любопытство. Научный интерес, так сказать… Мне хотелось узнать, что это за человек, откуда он взялся и как остался жив после схода лавины… Однако рассказ этого Ганса был более чем тривиален. – Тео пожал плечами. – Я погрузил его в глубокий сон, и он поведал мне историю своей жизни, но она оказалась скучна.

– И что вы сделали потом?

– Ну, убивать его было глупо, потому я отдал его Маркусу. Позже я еще несколько раз видел его в подземелье… Потом он был превращен в статую вместе с остальными. А почему вы сказали, что от ответа будет зависеть моя судьба? – Маг испытывающе посмотрел на Франца сквозь прорези маски. – Я провалил испытание или нет?

– Еще не знаю. Мне надо подумать.

– Снова неизвестность. – Тео вздохнул. – Что лучше: туманная неизвестность или мрачная неизбежность? Кстати, вы нашли книгу?

– Да, она уже у меня.

– Не хотите бросить эту затею? Нет? Жаль, жаль… Вы в самом расцвете лет и могли бы совершить множество славных дел. Представляете, сколько черных магов вы бы остановили на полпути, разрушив их планы?

– Как вы только можете иронизировать по этому поводу!

– Ничего другого не остается. – Он развел руками. – Вы уходите?

– Да, у меня много дел.

– Не ходите к Разлому – это глупо.

Франц ничего не ответил. Когда дверь камеры закрылась, он еще некоторое время стоял перед ней, чем вызвал недоуменные взгляды стражников. Гномы, поглаживая бороды, наблюдали за мастером, готовые в любой момент предложить свою помощь. Франц не понимал мага. Он не мог однозначно к нему относиться. По идее, он должен был чувствовать к нему ненависть, но ее-то как раз не было.

Тео производил впечатление сбившегося с пути грешника, а не закоренелого преступника. Стоит ли дать ему шанс, которого он так страстно желает? Ведь если мага казнят, то он так и не узнает правду. Возможно, Элейс поможет ему разобраться с этим.

Девушка была в своей комнате. Она сидела на кровати и перебирала разноцветные фигурки из стекла – один из подарков Береза. Услышав звук шагов, она подняла голову.

– Здравствуй. К тебе можно?

– Да. – Элейс сгребла фигурки в кучу, освобождая место для Франца.

– Грустишь?

– С чего вы взяли?

– Показалось. Ты все еще дуешься на меня?

– Нет. – Но ее тон говорил скорее об обратном.

– Я не хотел, чтобы ты поссорилась с Березом, – сказал мастер.

– Мы остались хорошими друзьями.

– И?

– Это тяжело. Родгур стал для нас тесен, кто-то должен уйти. И это, конечно же, буду я. И теперь я хочу знать, когда свершится это долгожданное событие? Магов ведь больше нет, а вы выглядите достаточно окрепшим.

– Скоро. Я заполучил книгу обратно, и нас больше ничто не держит. – Франц придвинулся к ней поближе. – Но мне нужна твоя помощь в одном щекотливом деле.

Девушка не сводила с него выжидающего взгляда.

– Некто утверждает, что Разлом убьет меня, как только я начну ритуал.

– Это правда? – встревожилась Элейс.

– Не знаю, – покачал головой Франц. – Источник этих сведений очень сомнительный. Собственно «некто» – это Тео, черный маг.

– Тогда ему точно нельзя верить, – уверенно сказала девушка. – Он – ужасное порождение Зла.

– Именно поэтому я и хочу, чтобы ты его проверила. Узнай, что им движет. Что таится в глубине его души.

– Вы действительно хотите этого? – жалобно спросила Элейс. – Ведь мне придется встретиться с этим монстром.

– Не бойся, я все время буду рядом. – Франц ободряюще обнял девушку за плечи.

Она сначала напряглась, а потом облегченно прижалась к нему.

– Понимаете, я все еще не могу забыть о том кошмаре. Что мне довелось почувствовать, будучи их пленницей, – прошептала она чуть слышно. – Должно быть, это останется со мной навсегда.

– Если не можешь забыть, значит, надо сделать так, чтобы плохие воспоминания растворились в море хороших.

– Легко сказать… Стоит только отвлечься, как Тьма опускается на тебя. «Тишина на пустой дороге дремлет, за спиной нет никого, впереди же – ничего. Опечаленная серебром, ночь внемлет, да слышна поступь невидимки – друга моего», – процитировала она строчки из известной поэмы Мака «Спутники».

– Ты настроена слишком пессимистично. Это не самое веселое произведение Мака. И не самый лучший перевод, – заметил Франц. – Мне, например, больше нравится другая часть: «Я тут буду недолго и сразу уйду, в те места, где лишь тени со мною идут. Я по узкой тропе в те места попаду, где людские года уж минут не прядут. Раз пройдусь, и трава скроет след навсегда, и уж если ушел – не вернусь никогда».

– У нас получается какой-то вечер поэзии… – ухмыльнулась Элейс. – Эти строчки любил повторять Джереми. Я часто слышала их от него.

– Меня волнуешь ты, а не Джереми. У тебя тонкая душевная организация, и я не хочу, чтобы ты пребывала в унынии, особенно после того, как нам удалось остаться в живых в том кошмарном месиве, именуемом битвой. Ведь это настоящее чудо, ты так не считаешь?

– Да, это чудо, – согласилась Элейс. – И оно было сделано вашими руками.

– Ой, прекрати мне льстить, – отмахнулся Франц. – Еще одной пространной речи на эту тему я не выдержу. Мне с лихвой хватило Мантилия.

– Вы очень скромный человек, – серьезно сказала девушка. – Другой бы наслаждался заслуженной славой, а вы прилагаете все усилия, чтобы остаться в стороне.

– И у меня это не очень-то хорошо получается, – сказал Франц, улыбнувшись. Он вспомнил, как при его появлении начинают светиться от радости лица гномов. – Хотя я очень не люблю шумиху.

– Обещаете, что не уйдете, пока я буду изучать мага? – спросила медиум.

– Обещаю. К тому же я не прошу тебя выворачивать мага наизнанку. Достаточно будет и поверхностного впечатления.

– Тогда пойдемте.

– Что? Прямо сейчас? Но ведь уже поздно.

– Неужели вы думаете, что я смогу спокойно заснуть, зная, что мне предстоит делать утром? Лучше уж сразу разобраться с проблемой. – Она собрала фигурки в коробку и положила ее на стол.

– Элейс, ты заслуживаешь большего, чем судьба матери семейства, – неожиданно вырвалось у Франца. – Тебе стоит увидеть весь мир, его красоту. Несмотря на опасность, таящуюся в нем, – он прекрасен. Признайся, ты же сама чувствуешь, что огонь, горящий в тебе, не удержат никакие стены. Ничего не бывает важнее духа свободы. Я много путешествовал и знаю, о чем говорю. Ты похожа на эти стекла, – он постучал по коробке, – можешь, в отличие от других людей, видеть мир под разным углом. Чуть повернись, и тебе откроются новые пространства, раскрашенные яркими красками.