Книга Капитан Сорви-голова - Луи Буссенар

«Санитарный поезд», — подумал я. И я не ошибся: нас везли в том самом поезде, в котором я некогда сопровождал миссис Адамс к ее умирающему сыну.

Доктор и вообще весь медицинский персонал трогательно ухаживали за нами. Наши товарищи по несчастью — опасно раненные английские солдаты — относились к нам дружески.

Санитарный поезд, как и во время первого моего путешествия, шел тем же аллюром военного времени. Он то мчался вперед, то пятился назад, чтобы тут же снова ринуться с разбегу вперед. Все это время оба мы находились в довольно жалком состоянии. Доктор то и дело появлялся у наших коек: он менял нам повязки, очищал раны от гноя, измерял температуру и, отмечая что-то в своем блокноте, иной раз сокрушенно покачивал головой, иной же раз довольно ухмылялся.

Добрая душа этот доктор!

Путешествие длилось долго, очень долго, по мы на это не жаловались: нам было хорошо!

Мы всем своим существом отдавались покою, неизбежно наступающему после острых кризисов. Мы наслаждались восхитительным ощущением возврата к жизни, с которой простились ещё в Ваальском ущелье. Наконец, нас сладко баюкало сознание исполненного долга: ведь мы сделали все, что могли, в один из самых трудных моментов борьбы маленьких республик за свою независимость.

Только по прибытии в Кейптаун, на восьмые сутки путешествия, доктор Дуглас объявил нам, что теперь он готов поручиться за нашу жизнь.

В Кейптауне доктор перевез нас в больницу, где передал на попечение своего собрата по профессии, который пользует нас и по сей день.

Ты можешь, конечно, представить, как горячо благодарил я доктора Дугласа, когда он пришел проститься с нами! На прощанье Дуглас предупредил нас, что для полной поправки нам потребуется длительный больничный режим.

Я, разумеется, стал горячо с ним спорить, а Фанфан заворчал, как заправский наполеоновский гренадер. Сама посуди: одна лишь мысль о том, что мы не можем вернуться в Трансвааль и собрать новый батальон Молокососов, чтобы опять принять участие в войне, приводила нас в отчаяние!

Невольно вырвавшееся у меня признание в наших мечтах очень насмешило милейшего доктора.

— Да вы же пленники, — сказал он.

— Что ж из того! Пленники бегут.

— Дорогой Сорви-голова, — мягко сказал доктор, взяв меня за руку, — оставьте эту опасную игру. Поверьте, с вами говорит сейчас не англичанин, не патриот своей страны, а только врач и друг. Восемь месяцев вы вели тяжелую боевую жизнь, потребовавшую невероятного напряжения всех ваших физических сил и нервной системы. Вы были дважды опасно ранены.

— Да ведь говорят, что современная пуля отличается гуманностью, — насмешливо заметил Фанфан.

— Не слишком-то доверяйте этим толкам. — продолжал Дуглас. — Как бы там ни было, но эти пули вкупе с переутомлением так расшатали ваши организмы, что полное выздоровление наступит не раньше как через пять-шесть месяцев. А до тех пор, надеюсь, эта проклятая война окончится.

Предсказания доброго доктора исполнились лишь наполовину. Прошло уже четыре месяца, как мы с ним простились. Мы почти поправились, но война вспыхнула с новой силой. А мы все сильнее чувствуем себя пленниками. Дело в том, что по мере нашего выздоровления милые друзья-англичане стали, по меткому выражению Фанфана, все туже нас «завинчивать».

И вот, наконец, нас так «завинтили», за нами так следят, столько пар глаз сторожат каждое наше движение, что бегство почти невозможно. Но все-таки мы попытаемся.

Хитрые англичане предлагали нам свободу под честное слово. Благодарим покорно! Это значит быть своим собственным тюремщиком, изо дня в день расходовать всю свою бурную энергию только на то, чтобы заставлять себя отказываться от самого пылкого своего желания. Нет, на это мы не согласны.

Не колеблясь ни секунды и повинуясь одному и тому же порыву, мы оба решительно отказались. Что же за этим последовало? Очень простая вещь: лазарет превратился в тюрьму. А так как больничная клетка кажется нашим тюремщикам не вполне надежной, нам предстоит заманчивая перспектива недели через две отправиться на понтоны. А быть может, и на остров Цейлон или на мыс Доброй Надежды.

Но поживем — увидим… О! Какую великую силу ощущает в себе человек, решивший отдать свою жизнь священному делу борьбы за свободу! Проще говоря, при первом же удобном случае мы постараемся бежать.

И пусть даже я и погибну при этом, по крайней мере, я умру с мыслью об исполненном долге, с сознанием, что я умираю как достойный сын той Франции, которая так часто проливала свою кровь за слабых и угнетенных.

Но я не погибну…

Если предчувствие не обманывает меня, дорогая сестра, ты еще кое-что услышишь о своем брате, который более чем когда-либо горит желанием оправдать свое прозвище — Капитан Сорви-голова».

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Лун Анри Буссенар родился во Франции в 1847 году и получил медицинское образование в Париже. Почти в день получения им докторского диплома вспыхнула франко-прусская война, и Буссенар был мобилизован в армию в качестве полкового врача. В рядах разгромленной французской армии Буссенар пережил горечь прусского вторжения С тех пор он возненавидел войну. Он признавал право народа прибегать к оружию лишь в тех случаях, когда речь шла о защите свободы и независимости Эта мысль проходит через все книги Буссенара Образ доктора Тромпа гуманиста и бойца народной армии, с которым читатель познакомился на страницах этого романа, носит черты автопортрета писателя Обогащенный жизненными наблюдениями, Буссенар после войны начинает литературную деятельность. Уже первые два его романа (вышедшие в 1877–1880 годах) — «Дневник путешествий» и «Путешествие парижского гамэна вокруг света»- приносят ему шумный успех. Буссенар становится любимым писателем подрастающего поколения.

В 1880 году правительство командировало Буссенара во Французскую Гвиану для обследования постановки медицинской службы в этой колонии Вслед за Гвианой следуют путешествия в разные страны Америки, Африки и Австралии. После каждого путешествия появляются новые произведения. «Гвианские Робинзоны», «Приключения в стране бизонов», «Приключения в стране тигров» и другие. Содержанием этих произведений служат приключения храбрых французов в мало исследованных странах.

Историческая повесть «Капитан Сорви-голова» была навеяна войной за независимость двух бурских республик, Трансвааля и Оранжевой, против английских колонизаторов.

Борьба буров — потомков голландских и французских переселенцев — вызвала волну сочувствия среди народов всего мира.

Из разных стран потянулись добровольцы на помощь двум маленьким народам Книга Луи Буссенара «Капитан Сорви-голова» как бы ставит автора в шеренгу борцов за независимость бурских республик.

Кроме этой повести, Буссенар написал еще несколько исторических произведений. Среди них наибольшей известностью пользуется «Пылающий остров», описывающий восстание жителей острова Кубы против испанского владычества.