Книга Три героя - Линетт Нони

мере, не более подозрительно, чем прогулка посреди ночи в самый разгар зимы. Этого он не мог объяснить. Но парень был достаточно заинтригован, чтобы продолжить движение, стараясь сохранять небольшое расстояние между ними, чтобы Деклан не заметил, что за ним следят.

Как только они отошли достаточно далеко от академии, чтобы оказаться за пределами зданий, Деклан, наконец, остановился. Но он сделал это только для того, чтобы бросить Сферник на землю и пройти внутрь.

У Биара было несколько секунд, чтобы решить, что делать, но его любопытство победило, и он побежал вперед, войдя в сферическую дверь за мгновение до того, как она исчезла.

— 5-

— Думаю, есть веская причина, по которой ты так и не попал в класс Хитрости и Уловок Охотника.

Биар вздрогнул, услышав слова Деклана в тот момент, когда вышел с другой стороны двери… и увидел, что парень смотрит на него с удивленным выражением лица, дополненным изогнутой бровью.

— Э… э, привет, — сказал Биар, переставляя ботинки по сочной траве под ногами, траве, которая лишь слегка потрескивала от мороза, но на ней не было снега. — Приятно видеть тебя здесь.

Деклан фыркнул.

— Ты следил за мной с тех пор, как я покинул здание общежития. Вряд ли это сюрприз… для любого из нас.

Биар был недоволен, узнав, что Деклан все это время знал о нем. Но он знал, что у него были гораздо более неотложные дела, на которых он должен был сосредоточиться, и главная из них заключалась в том, где они сейчас находились.

Жуткое чувство охватило его, когда он огляделся, от слегка пологих холмов, залитых лунным светом, до голографических деревьев, колышущихся на невидимом ветру. Биар точно знал, где они находятся. Так же, как он знал, что они были одни.

… Но также и нет.

— Почему мы здесь, Деклан? — спросил Биар, боясь ответа. — Почему мы в Халлоугейте?

Деклан медленно пошел вперед, стараясь ступать по идеально ухоженной траве.

— Я прихожу сюда каждый год, — тихо сказал он. — В годовщину смерти моих родителей.

Между ними воцарилось молчание, Биар не находил слов, пока Деклан продолжал вести их по ухоженным дорожкам. У их ног были ряды круглых стеклянных табличек, разбросанных дальше, чем могли видеть глаза Биара. Но он знал, что это были не просто мемориальные доски.

Это были надгробия.

Стеклянные надгробия.

Потому что Халлоугейт был кладбищем… самым большим человеческим кладбищем в Медоре. А вокруг Биара и Деклана, под пологими холмами и залитыми лунным светом пастбищами, лежали бесчисленные тела мертвых.

Включая, по-видимому, родителей Деклана.

Прошли минуты, пока Биар следовал за парнем по заросшим травой дорожкам и между рощами голографических деревьев, разбросанных по всему кладбищу, придавая очарование жуткому пейзажу.

Биар был в Халлоугейте всего один раз, когда три года назад сопровождал Джордана на могилу Луки. Это был дождливый, унылый день… полная противоположность хрустящей, ясной ночи, которая сейчас окружала их. Тогда Биару было так холодно, что он дрожал в ботинках, чувствуя не только дождь, пропитывающий одежду, но и всепроникающую меланхолию, которую не могли стереть даже разноцветные деревья. То же чувство овладело Биаром и сейчас, но в воздухе также чувствовалась какая-то благоуханность, которая заставила его подумать о том, чтобы снять пальто, потому что, хотя и былт свежо, это ничто по сравнению с зимним холодом, который они оставили в академии.

Прежде чем Биар успел принять решение, Деклан остановился рядом с единственным стеклянным кругом, расположенным между двумя поникшими голографическими деревьями. Он опустился на колени и провел рукой по стеклу, смахивая травинки и тонкий слой грязи, покрывавший прозрачную поверхность.

От его прикосновения стекло ожило. То, что раньше было чистой, неповрежденной плитой, теперь показывало слова, поднимающиеся из нее. Голосообщение.

ЛЮБЯЩЕЕ ВОСПОМИНАНИЕ О РЭНДОНЕ СТИРЛИНГЕ, ОТЦЕ, МУЖЕ, СЫНЕ И ДРУГЕ, КОТОРЫЙ ШЕЛ С СИЛОЙ И РАЗДЕЛЯЛ СВОЕ СЕРДЦЕ ДО САМОГО КОНЦА.

Биар прочитал слова дважды, прежде чем они растворились в воздухе, замененные еще четырьмя словами:

УШЕЛ, НО НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЛСЯ

А потом и они исчезли, пространство над стеклом снова опустело.

— Рэндон — твой отец? — спросил Биар, его голос был едва громче шепота.

— Да, — ответил Деклан, все еще сидя на корточках у могилы. Он вытащил из-за пояса нож и слегка провел лезвием по подушечке указательного пальца, держа руку над стеклом, пока капля крови не упала на табличку.

Если бы Биар не был свидетелем того, как Джордан сделал нечто подобное три года назад, и не видел, к чему привело кровопускание, он бы в тревоге закричал от того, что произошло дальше.

При активации кровным родственником из стекла появлялись кадры, показывающие трехмерное голографическое изображение мужчины. От его темной кожи, волос и глаз до широких плеч и огромного роста. У Биара не было никаких сомнений в том, что это был отец Деклана. А рядом с Рэндоном был сам Деклан.

В то время Деклану было не больше пяти или шести лет, и он смотрел на своего отца с белозубой ухмылкой на лице… ухмылкой, которая растянулась только тогда, когда Рэндон поднял его и подбросил в воздух, прежде чем снова поймать. Видеозапись не позволяла передавать звук, но малыш Деклан явно хихикал от радости, когда отец подбрасывал его снова и снова.

Когда на сцену вышла женщина, Рэндон остановился и все еще держал Деклана на руках. Столь же бледная, сколь и смуглая, она широко улыбалась им обоим, ее радость была очевидна для всех. Рэндон обнял ее свободной рукой, когда она наклонилась и поцеловала Деклана в щеку, сияющее лицо мальчика точно показывало, что он чувствовал, купаясь в любви своих родителей.

Зная, что у их истории не было счастливого конца, сердце Биара болело, когда он смотрел, как запись проигрывается еще раз, прежде чем она растаяла, как дым, и стеклянная табличка больше ничего не показывала.

— Это случилось, когда мне было тринадцать… всего за несколько месяцев до того, как я поступил в Акарнаю, — сказал Деклан, все еще стоя на коленях и глядя на стекло. — На рабочем месте моего отца произошел несчастный случай. Несколько кабелей оборвались и… — Деклан судорожно вздохнул. — Он был раздавлен. Это было быстро. Безболезненно, сказали мне.

Биар не знал, что делать, что сказать. Он протянул руку и положил ее на плечо Деклана, опустившись на колени рядом с ним, предлагая то утешение, которое могло дать его молчание.

— Твоя мама? — тихо спросил Биар. — Ты сказал… они оба… — Он сделал паузу. — Она… тоже где-то здесь?

Только тогда Деклан поднял взгляд от мемориальной доски, смаргивая слезы, которые