Книга Первоочередной - Андрей Потапов

виды спорта. Тут и в нормальный футбол играли, и сдавали нормативы по прыжкам в высоту, и даже колотили друг друга стремянками, как в заправском реслинге.

Иные покойники устраивали тотализатор, наблюдая, как мутузятся их вчерашние друзья и особенно враги.

Даже сам лодочник иногда позволял себе участвовать в боях, пока отдыхал между рейсами.

Тут Роза и застала подругу Астролябии, полуорчанку Латис из Гильдии Продавцов.

Прижавшись к ликующей толпе, она следила за соревнованиями по стрельбе из лука.

– За кого болеешь? – спросила одесситка, появившись за плечом у торговки.

Память девушки оказалась сопряжена с памятью Астролябии, так что узнать кого-то из её круга общения не составило труда.

– Господи, – перепугалась Латис не на шутку. – Ты здесь какими судьбами?

– Да проездом. Я вроде бы жива, – ответила Роза, и, не дожидаясь реакции, тут же повторила вопрос: – За кого болеешь?

– За мужа, конечно! – ответила продавщица, как будто это что-то очевидное, и громко прокричала: – Тизуил! Тизуил! Зорких глаз и много сил!

– Ты прям поэт, – тактично заметила Роза.

– Поэтка, – не очень тактично поправила её Латис. – Вообще муж соревнуется за моё право пересечь реку. Своё он уже отстоял.

– Так, стол! – выпалил Дима любимую фразу квнщиков. – А как же тогда вся та дружная компашка вышла из подземелья?

Наталия появилась буквально на секунду и уточнила:

– Так Алуфтий задавил авторитетом. Он здесь местная знаменитость, ты же сам это написал.

– А, ну да, – легко согласился писатель и продолжил следить за похождениями Розы.

– Ты чего это такая прозрачная? – наконец заметила Латис. – Не стоит так перегибать с диетами. Вон уже со стенкой слилась.

– Здесь просто очень непривычно, – объяснила Роза.

– А-а, – многозначительно протянула торговка. – Может, хочешь с нами отсюда уехать?

– Ну не знаю, – пожала плечами девушка. – Мне вроде как здесь нравится.

– А как же Натахтал? – наивно спросила Латис.

– Ты, наверное, не знаешь, – удручённо ответила Роза, черпая память из своего прототипа. – Он вышел в реальный мир.

– Что, сбежал от тебя? – хотела было пошутить продавщица, но быстро спохватилась: – То есть… прости, соболезную. Тебе, наверное, поэтому здесь и нравится.

– Может быть, – вздохнула одесситка.

Не очень приятно, когда тебя принимают за другого человека.

Латис, услышав ещё более идиотскую кричалку: “Чтобы всё случилось гуда, голосуй за Робин Гуда”, снова повторила своё сочинение:

– Тизуил, Тизуил, зорких глаз и много сил!

Но её голос утонул в шуме толпы, потому что покойники приветствовали финалистов – собственно, Робин Гуда и Тизуила.

– Правда, мой неотразим? – с гордостью спросила Латис подругу.

Роза промолчала. Сложно сравнивать Орландо Блума и Кевина Костнера.

Какие времена, такие и воплощения у персонажей.

Ведущий в дорогом костюме объявил:

– И в левом углу тира – четырёхкратный чемпион Царства Мёртвых, заслуженный отбиратель у богатых и даритель бедным, самый харизматичный герой, после шерифа Ноттингемского, конечно. Пошумите как следует – Робин Гуд!

– А-а-а-а! – восхищённо загалдела толпа.

– В правом углу – наш симпатичный, но к вашему глубокому сожалению, дамы, женатый новичок Тизуил!

Хоть ведущий и объявил эльфа без особой помпы, аудитория поприветствовала его не менее горячо, чем героя легенд.

– Помните свою задачу? – снисходительно спросил мужик в дорогом пиджаке. – Вам нужно поразить как можно большее количество мишеней за минуту.

На этих словах из-под земли выехали классические средневековые установки, расчерченные кругами.

– Поскольку бой обещает быть неравным, – продолжая заводить толпу, сказал ведущий, – я удваиваю награду нашему новенькому эльфу. И за победу в финале он получит ещё два пропуска на волю.

Аудитория возликовала, но Тизуил всё же задал правильный вопрос:

– Чего вдруг бой неравный, господин ведущий?

– А того! – так же весело ответил мужик в дорогом пиджаке, и в этот момент какой-то неизвестный полоснул эльфа ножом по правой руке.

– Мерзавец! – заметив это, крикнула Роза и ринулась в погоню.

Глава двадцать шестая

Глава двадцать шестая

Размеренное, прохладное, перетекающее из небытия в безвременье великое ничто уже давно утратило свою зыбкую сущность, обволакивающую отстранённым бездельем. Теперь здесь гудели от напряжения миллионы, миллиарды тесно переплетённых нитей Ткани Повествования, только и ждущих, когда миры столкнутся, чтобы разрубить квантовые канаты, едва видимыми фибрами скрепляющие человеческие судьбы сразу по все стороны реальности.

Закручивающиеся линии образуют самые причудливые идеи, воплощённые в форме книг.

Смотрите-ка, в машину к Александру Привалову по дороге из Соловца подсаживаются два попутчика, чтобы вскоре открыть для него целую новую жизнь…

На самом деле, Джона Леннона не убили, а “Битлз” воссоединились и едут с гастролями в СССР…

Прямо в День Мёртвых в дверь к Глебу Щербакову стучится очень странный Артём Колпаков, который сам похож на мертвеца, и всего через несколько дней эти двое увидят небо цвета кофе…

Молодой техник Эндрю Харлан, работая на корпорацию “Вечность”, похищает девушку по имени Нойс, которая родилась намного позже него, и раскапывает правду о своих работодателях…

Историй так много, и все – реальны, все происходят прямо сейчас, когда бы их ни сочинили и ни перенесли на бумагу.

Мальчик по имени Коля находит в комнате соседа загадочную установку и перемещается на сто лет вперёд, прямо в счастливое будущее коммунизма…

Нет, это не вымысел. Каждый автор стоит рядом с героями и буквально конспектирует, что они проживают.

Трижды призванный Максим Воронцов отправляется на кладбище в поисках Андрея, бомжа и поэта в душе, чтобы найти ответы, а потом взлетает высоко-высоко…

Или это Дима, который в тот же самый момент,