Книга Недостойный сын - Игорь Лахов

отвечает он. — И не надо смертью пугать, Соггерт! Она и так со мной случится при любом повороте! Так что успокойся и голову включай, а не глотку! Орать я могу не хуже тебя, но делу этим не поможешь!

Опешивший от такой неожиданной отповеди, ри Соггерт замер с раскрытым ртом, чем и воспользовался присмер Жанир.

— Действительно, всем нам надо успокоится и подумать над выходом из сложившейся ситуации. Даркан Вершитель не просто так вернул Ликкарта после перерождения, а значит, видит то, чего мы не замечаем, но должны. И если говорить начистоту, то мы все под угрозой. Давайте не забывать про второй вариант Теней Бесцветного, на который у нас и намёков нет.

Ирисия почти не вмешивалась в разгорающийся спор. Дядюшка Соггерт гнул свою линию, присмер Жанир пытался всех успокоить, а отец… Это самое интересное! В какой-то момент они с Ликком, словно сговорившись, стали оба наседать на Советника Безопасности, не забывая ещё и между собой спорить. Чтобы папа ТАК позволял с собой разговаривать?! И кому?! Ненавистному Ладомолиусу! Они с ним, выстраивая сумасбродные планы, как две волны накатывали друг на друга, брызгами разлетаясь в разные стороны, а потом образовывали новую, более высокую и мощную, постоянно придумывая новые варианты и находя общий язык.

— Хирг с вами! — почти зарычав, вскочил Соггерт. — Хотите подставлять свои головы под ножи бесцветных? Подставляйте! Мне Ирисию жалко! Как ни смотри, а она всегда в опасности остаётся!

— Поэтому и не стоит торопиться с выводами, — слегка отдышавшись, произнёс Ладомолиус. — Мы не знаем, куда прикажут ехать на свидание. Может, и рядом совсем? Как только скажут место, то сразу и примем решение. Если будет выходить из расчётов, что мои телохранители Альда и Патлок вместе со всей охраной не смогут защитить эканганду — отказываемся и ждём, что дальше будет. Но, как уже и говорил, не стоит расселять твоих безопасников по квартирам, снижая мобильность войск, а устроить им небольшие манёвры.

Можешь ведь найти или придумать зловредную банду, которую необходимо уничтожить, для чего и было вызвано столько народу? Ту же самую неразбериху во Внешнем городе используй! Не скрытно, а всем напоказ! Нагло! Чтобы каждая собака Гратилии знала! Тени не дураки и изучили тебя хорошо — не твои методы, ридган Мельвириус! Значит, поверят, что не по их душу!

— Вот и я про тоже! Никакой скрытности! — поддержал его Тойбрел. — Точнее, никакой видимости скрытности. Сотня саблями размахивает, а десяток с ножами в переулке притаился. Если начнётся, то эти притаившиеся время выиграют до подхода основных сил. Но… Ирисию не отпущу! Найдите похожую девку и вместо неё отправьте.

— Согласен, — кивнул Ликк. — Слишком высока вероятность, что …

— А я не согласна! — отмерев, встала девушка. — Меня проследить легко! Можно, конечно, усилить охрану и запереть в самой дальней комнате дворца, но это сразу бросится в глаза Теням! Не хотите, чтобы сгинула? Ну так придумайте план приличный! Не придумаете — всё равно иду! И ты папа хоть расприказывайся тут, но вспомни, что сам говорил: интересы Свободного Вертунга важнее собственной жизни! Извините… Устала вас всех слушать… Спать хочу.

Она встала и вышла.

— Да… — грустно вздохнул Тойбрел Звейницилл, с укором посмотрев на Жанира и Соггерта. — Допустил ошибочку. Нужно к её воспитанию было привлекать не только вас двоих, но и женщин нормальных. Выросла ренгафар в юбке… Приличные девушки вяжут шали, а эта по рукам и ногам! Не переубедить!

— А я тебе говорил! — произнёс присмер.

— Да ты столько всего говоришь, «Дарканов вестник», что и не упомнить! Значит, так! Расходимся и думаем. Соггерт, поспи, а то смотреть на тебя больно. Три дня впереди — глядишь, повезёт. И ещё… Ладомолиус! Я твой правитель! Канган, богами наделённый властью! Ещё раз ляпнешь, что я «писюном из штанов» выпрыгивать перед бесцветными собрался — повешу, как последнего разбойника! Прилюдно! На площади!

— Извините… — виновато склонил голову Ликкарт. — В споре забылся больше, чем дозволено.

— Поэтому и не висишь уже, что за дело переживал и за жизнь мою, язык свой длинный распуская! Все свободны!

* * *

Возвращаясь из дворца, ругал себя, на чём свет стоит. Совсем «берега попутал»! Забыл в азарте, что не с начальником гаража на собрании шоферюг лаюсь, а с правителем мощной страны! Хорошо, что Тойбрел ещё нормальным мужиком оказался и не стал бучу поднимать серьёзную, а то бы я действительно второй раз по Хирговой Дороге пошёл!

Своеобразный канган человек… С виду простой, но моментально просчитывает ситуацию что, когда, зачем и в какой последовательности должно идти. Дождался, пока совещание закончится, не прерывая его суть обидками, и лишь только потом «леща» отвесил за неподобающее поведение. Уверен, что запомнил он мои слова и в нужный момент обязательно воспользуется поводом прижать идиота Ладомолиуса, у которого детство пионерское барабанами в жопе заиграло!

Так размышлял я до самых ворот своего дома. Выбравшись из кареты, не успел подойти к ограде, как ко мне подскочила неопрятная женщина… Ба! Да это же та самая нищенка, которую использовал Эринос для связи!

— Молодой господин! — начала она, упав на колени. — Еле нашла Ваш дом! Спасибо ещё раз хочу сказать за ту денежку! Спасли меня и внученьку от голода!

Неожиданно она полезла обниматься и уже другим тоном тихо процедила сквозь зубы:

— Срочно. Ждут на соседней улице…

Брезгливо отпихнув бабку, сделал ей внушение за такие неподобающие «телячьи нежности» и, словно раздумав идти домой, направился в указанном направлении, внутренне напрягаясь. Ой, не к добру…

Предчувствия не обманули — минут через десять сижу в карете, пространство которой разделено пополам непроницаемой перегородкой с окошком. В воздухе стоит амбре терпко-лимонного парфюма… Понятно, кто прячется за ширмой. Эринос!

Открывается окошко и возникает рука в перчатке, протягивающая лист бумаги.

— Ознакомьтесь и напишите своим почерком. Слово в слово! Письменные принадлежности под сиденьем, — приказывает знакомый голос Большого Брата.

— Что это?

— Ваша тайная записка, Ликкарт, для эканганды. Завтра Вы с ней встречаетесь.

— Почему завтра? — спрашиваю, холодея внутри. — Вроде дня три…

— Потому что если будете спорить и не согласитесь, то кучер отвезёт нас в очень интересное место… Последнее место в твоей жизни!

Молча разворачиваю лист и читаю:

«Дорогая, любимая моя Ирисия! Нет ни одной секунды, чтобы не думал о тебе! Сейчас же весь в смятении и нехороших предчувствиях. Кажется, секрет нашей любви раскрыт и назревают серьёзные неприятности, означающие лишь одно — мою смерть. Если хоть немного тебе дорог, то постарайся завтра после обеда тайком улизнуть от телохранителей и, переодевшись в