Книга Лето потерянных писем - Ханна Рейнольдс

Я застыла. Оказалась, что я не всегда ненавижу сюрпризы.

– Господи, как красиво.

Ной обхватил рукой мои плечи и притянул к себе.

– Согласен.

Вода переливалась неоновыми голубыми искорками и омывала волнами берег. Таинственная, мистическая и прекрасная. Я вздрогнула от восхищения. Я даже не подозревала, что мир может быть таким.

– Что это?

– Биолюминесцентные медузы. Они называются гребневики.

Мы спустились по ступенькам на песок, скинули обувь и подошли к океану. Красивые, сияющие и диковинные волны бились о берег, и меня охватило какое-то странное чувство. Иногда, при виде столь невероятной и поразительной природы, я чувствовала, будто мне передают мучительную тайну, которую не суждено постичь, – что-то очень древнее и важное.

Только сейчас в груди щемило не так сильно, как обычно. Близость Ноя заполнила эту дыру в сердце. С ним я могла оценить по достоинству эту красоту. И притом не тосковала о том, чего никогда не имела.

Ной стянул футболку, и я вернулась мыслями к нему.

– Что ты делаешь?

– Отправляюсь в воду. – Он улыбнулся мне с сияющим от счастья лицом.

– Серьезно? – Я уставилась на него, разинув рот, а потом посмотрела на переливающуюся воду. – Это безопасно?

Он попятился к воде.

– Предлагаю узнать. Или ты боишься?

– Это провокация, Ной Барбанел.

Его улыбка была ярче луны.

– Тогда ты должна сразиться со мной. – И не успела я запротестовать, как он бросился вперед, закинул меня на плечо и вбежал в океан, забрызгав меня водой. Я отважно боролась с ним, хохоча и крича:

– Даже не думай!

– Меня не остановить.

Я шлепнула его по заднице.

– Я тебя укушу…

И тут Ной бросил меня в воду.

Океан сомкнулся над моей головой, утянув в тихий уединенный мир.

Я выпрямила ноги, а мои волосы медленно плыли по течению. Потом я выскочила из воды и запрыгнула на Ноя.

– Ты мокрая! – взвыл он. – И холодная!

– Так тебе и надо. – Пиная Ноя по ногам, я пыталась вывести его из равновесия и скинуть в воду. Но он поймал меня за лодыжку и прижал ее к своему боку. А потом вдруг закинул вторую мою ногу себе на талию, видимо, решив, что это удачная идея. Я обхватила его ногами, а Ной придерживал меня руками, и мы радостно улыбались и смотрели друг другу в глаза.

Потом мы целовались, смеялись и плавали, и играли в воде до тех пор, пока не выбились из сил. Нас снова окружили светящиеся зелено-голубые медузы, которых мы вначале спугнули. Мы перевернулись на спину и медленно поплыли, держась на соленой воде, оказавшись между небом и океаном.

Вот что самое главное.

Я не нравилась семье Ноя, которая думала, что нам лучше не встречаться. Но я считала иначе. Ной нравился мне так сильно, что иногда казалось, у меня будет удар, если я проживу день и не увижусь с ним. Он нравился мне так сильно, что я представляла его всякий раз, как закрывала глаза. Я тосковала по его прикосновениям, смеху, взгляду. Может, другие и сомневаются, что у нас что-то выйдет, – я уважала их мнение. Но сама решила, что отношения между нами – прекрасная идея.

Возможно, лучшая идея на свете.

Глава 25

– Как ты относишься к светским приемам в саду, устроенным до неприличия богатыми людьми? – спустя несколько дней спросил Ной, когда мы валялись на пляже после того, как я закончила работу, а он – тренировку по гребле.

Я приподнялась на локтях и посмотрела на него сверху вниз. Какой же красивый этот парень с вьющимися волосами, темными глазами и улыбкой, которая не сходила с его лица, когда мы были вместе.

– Как, например, к той, на которой я подавала напитки?

– Замени начало лета на конец лета. Бабушка с дедушкой устраивают ее каждый год.

– Я немного скептично отношусь к вечеринке с твоей семьей.

– Чем чаще они будут видеться с тобой, тем быстрее привыкнут. Экспозиционная терапия[17].

– Хм.

– Моей маме ты нравишься. Папа просто немного злится из-за ботаники, но скоро угомонится. Особенно если поймет, что у нас серьезные отношения.

Серьезные отношения. Меня очаровывало, что он говорил об этом как бы невзначай. Ной не сомневался в нас. Он хотел, чтобы его семья лучше меня узнала. У него были серьезные намерения.

И все же.

– А бабушка с дедушкой?

– Постараемся не попадаться им на глаза. – Он притянул меня к себе и сказал умоляющим тоном: – Пожалуйста, я обязан там быть. И это мой последний вечер на острове перед отъездом в Бостон. Я хочу провести его с тобой.

Меня охватила грусть при мысли, что он так скоро уедет. Я и сама уеду через неделю, а потом мы не увидимся бог знает сколько. Я с трудом ответила:

– До чего же круг замкнулся.

– Пожалуйста. Если хочешь, можем снова вломиться в кабинет.

Вот тут я улыбнулась по-настоящему.

– Если тебе повезет.

Ной посмотрел на меня с ухмылкой.

– Можешь и мне подать шампанское.

Я легонько стукнула его по груди.

– На тебя я его пролью.

– О, думаю, это мне тоже придется по вкусу, – прошептал он. У меня отвисла челюсть, а Ной расхохотался и, притянув меня к себе, поцеловал.

– Испорченный мальчишка.

Он перевернул нас и прижался губами к моему подбородку.

– Только если тебе повезет.

Так что мы все же пошли на вечеринку.

В этот раз я надела легкое розовое платье и босоножки на каблуке. Вместо того, чтобы тайно пробираться в дом, я приехала пораньше и во время подготовки провела время в компании Ноя и кузенов. И вместо ранних летних цветов мы были окружены пышной зеленью и яркими красками; мир словно расцвел.

И все же забыть о том, что скоро наступит осень, не удавалось. Утром Ной уедет в Кембридж, а следом и я – в Саут-Хэдли. Я пыталась представить, как мир снова становится холодным. Казалось нереальным, что сюда, где солнце напитало меня от макушки до самых пяток, может прийти зима. Кожа покрылась бисеринками пота, а воздух наполнился дурманящим благоуханием цветов. И тем не менее я чувствовала, что времена года готовы сменять друг друга, пока мир продолжает вращаться. Мой мир продолжает вращаться.

– Держись рядышком, – сказал Ной, когда начали прибывать гости. Он разглядывал входящих взрослых с нашего укромного уголка в компании кузенов.