Книга Злой рок - Карина Вальц

– Я не считаю тебя слабой, никогда не считал.

– Поэтому решил все за меня и сжег письмо?

– Прости.

– Внесу тебя в список прощения, – согласилась я и отвернулась к окну: – А теперь отвези меня в аэропорт, осточертел мне этот город.

Калинин в досаде покачал головой. Я хорошо видела его лицо, оно отражалось в окне, лишь частично теряясь в городских огнях. Видела, как он собирался с духом что-то сказать, может, возразить, но в конце концов молча вывернул обратно на дорогу. Но через пару километров опять затормозил.

– Ты правда хочешь улететь сейчас?

– Конечно. Хотя сейчас не получится, ближайший рейс утром. Так и знала, надо было в качестве свадебного подарка требовать самолет, а то отцовский Рогозин нещадно эксплуатирует…

– А как же поиски правды?

Ах, вот он о чем.

– Когда имеешь дело с комплексным уравнением, самое простое решение зачастую является верным, Рома.

– На что ты намекаешь? – нахмурился он.

– На то, что самое первое и самое очевидное предположение и есть правда. Марк спятил, мечтал растоптать меня как причину всех своих бед. Ты же читал письмо, понимаешь, чего он хотел. А досталось невинным девчонкам с моим лицом и моей же глупостью.

Реакция Калинина поставила в тупик. Он не злился, не бросился доказывать, как я неправа. Он засмеялся. Немного странным отрывистым смехом, но все мы сегодня перенервничали, день выдался насыщенным на события.

– Расскажешь, что тебя так порадовало? – не выдержала я.

– Ты неисправима, вот что. И я отвезу тебя в аэропорт, но сначала напомню: ты столько раз намекала, что Марк жив, спрашивала, уверен ли я в его смерти. И я говорил, повторял вновь и вновь, что уверен. Что я видел его труп, я опознал его в морге. Подписал документы. Думаешь, я мог не узнать человека, рядом с которым прошла вся моя жизнь? Похоронить вместо него кого-то другого? Что я мог перепутать его с сегодняшним шизиком? – тон Калинина стал жестким, на него непохожим. – Так вот, повторю еще раз: это невозможно. Ты строила теории, не хотела принимать правду, и я это понимал, не мешал тебе. Но ты, получается, совсем мне не веришь?

Он молча ждал ответа.

– Калинин, если я кому-то и верю, то тебе.

– Поэтому каждый раз пропускаешь мимо ушей мои слова о Марке? Я был с ним в ту ночь, когда девушка погибла. Это не желание его защитить, это неоспоримый факт. Плакало твое простое решение, да?

– Катрина сказала, вы все сильно поругались. И разошлись раньше полуночи. У Марка впереди оставалась целая ночь.

– Все верно: поругались, разошлись… Марк уехал к себе. И я отправился за ним, сказать, что альбом станет для меня последним. Я – не ты, не мог спасать его вечно. Мы долго выясняли отношения, у Марка не было шанса на встречу с той девушкой. И я говорил это тебе, рассказал полиции. Только вот в полиции более доверчивые люди работают, куда им до твоей подозрительности.

– А с первой девушкой у него тоже не было шанса на встречу?

– Не знаю. Может, и был. – Он перевел взгляд на дорогу. – Но разве не достаточно всего, что я сказал раньше? Марк не убийца, для этого он слишком труслив. Был труслив.

Марк сбежал, когда толкнул меня в воду. Так напугался, что унес ноги.

Рома прав.

Так и не дождавшись отклика, Калинин посмотрел мне в глаза и спросил:

– Ну что, Слава? В аэропорт?

– Не зови меня так, у меня другое имя. И ты знаешь ответ…

Глава 28. In the End

Утром меня разбудил Игорь. Долго стучал, и в конце концов открыл дверь запасным ключом от моего номера. Светлану, или кто там обеспечил его ключом, немедленно захотелось придушить. Или натравить на нее котяру, тоже сгодится. Плешивый на меня совсем не злился, всю ночь спал на соседней подушке и иногда пинал здоровой лапой, чтобы больше о нем не забывала. А еще он оказался редким чистюлей, я-то после долгого отсутствия ожидала увидеть катастрофу, и даже прикидывала, сколько придется за нее заплатить. Но кот удивил. И как после такого не позволить ему и спать на подушке, и даже пинаться? Ну и рычать на гостей, тут он себе не изменял.

– Он хоть иногда затыкается? – тут же огрызнулся на зверя Игорь.

Кот с рычания перешел на истошный вопль. Я перевела:

– Он возвращает тебе вопрос. И еще он возмущен – ты нас разбудил.

– Между прочим, я вчера заходил его проверять! Вы два сапога пара – совершенно не цените заботы. Ну чего ты рычишь, ненормальный?! Кто тебе еду вчера принес, да вонючий лоток убрал?

Плешивый дернулся и утроил усилия. Беспокоясь о его душевном равновесии, я погладила бродягу, чтобы хоть как-то успокоить, за что поплатилась кровью.

– Ему хоть укол от бешенства сделали? – засомневался в здоровье кота Игорь.

– Он не бешеный, просто не любит людей. И в этом его трудно винить.

– Ну вы точно подходите друг другу.

Дабы не нервировать животное, мы спустились вниз. Это я по лености заказывала завтрак в номер, Игорь же человек деятельный и расслабляться себе не позволяет, утром ему и до ресторана дойти не трудно.

Пока мы пили кофе, он коротко рассказал о дне вчерашнем. Сашу Хромова передали полиции, Игорь с ситуацией разобрался, но мое участие все равно понадобится, хотя у полицейских и оказался мой телефон со всей перепиской с Хромовым. В общем, за преследование и нападение парню достанется. Ну и с ночью смерти… убийства Марка тоже все туманно. История Хромова органами воспринялась с сомнением. А немецкая полиция вдруг подкачала – запись с камер наблюдения из отеля они передали нашим, копий не осталось. А переданный оригинал оказался испорченным, вот такая незадача. Кругом бардак.

– Спасибо, – искренне сказала я Игорю.

Он невозмутимо кивнул. И добавил:

– А шизика этого в дурку пихнут, без вариантов. У него история болезни больше, чем лишай у твоего цепного кота.

– Вот вечно ты все портишь, Рогозин!

– Да уж, и не поспоришь, – он поморщился. – Ты ведь не собираешься меня прощать, верно?

– Прощать? Мы уже давно все выяснили, Игорь.

– Хорошо, сформулирую иначе: ты прекратишь уже издеваться надо мной и вернешься домой? Все же хорошо было.

Я покачала головой.

– Это из-за него?

Его вопрос так и повис в воздухе, отвечать на него не хотелось. Игорь в досаде отодвинул от себя кофе и откинулся назад:

– Подумай еще раз, дорогая. Парень, хоть и блондин, но не идиот. Рано или поздно он поймет, что дружка его Генка застрелил. Как думаешь, он оценит?

– Поэтому после развода Гена останется с тобой, – попыталась отшутиться я, но получилось совсем уж хреново. – Все равно мне тошно его видеть. Может быть, когда-нибудь… не знаю, ясно? Оставим эту тему, Рогозин, не будь гадом. А Рома… он поймет. Генку не простит, но меня поймет.